Шут и его жена
Шрифт:
— Нири, а как называется столица вашего королевства? Мы ведь направляемся в столицу?
— Да, туда, — Она казалась печальной и задумчивой. И Мику хотелось прижать её к себе, сказать, что он защитит её, что бы ни случилось. Но… Нельзя. Он не имел на это права. Вот когда она вернёт себе свой дом и свою жизнь, тогда, наверное, он сможет сказать ей о том, что хотел бы всю жизнь юыть с ней. А может и не скажет, как всегда не найдёт слов. Может, поймёт и так. Мик печально усмехнулся, а Нири, немного помолчав, добавила, словно процитировав строчку из книги. — Столица — славный город Гаард. — Потом вздохнула. — У дяди два дома — один в столице, а один — неподалёку от границы. Но он там очень редко бывает. Так что да, наверное, лучше сразу идти в столицу.
И замолчала. Мик не стал спрашивать о чём она думает. Не его это дело. Просто направил лошадь вперёд по лесной дороге. Она так и манила за собой. Здесь снега уже почти не было. Всё стаяло. И погода стояла на диво тёплая. Свои шубы они сняли ещё в Биндваре. И сейчас Мик ехал в теплом плаще поверх рубахи, а Нири куталась в жилетку. Если так пойдёт дело — здесь скоро уже и цветы расцветут. Вон, листья уже почти распустились на деревьях. Или тут всегда такая погода?
Мик невольно вспомнил их ночь в Ледяном Дворце посредине зимы. Да. Тогда казалось, что этой зиме не будет конца и что они едва ли выживут. А сейчас — всё прекрасно. Слишком хорошо даже, чтобы быть правдой.
Он оглянулся — Нири ехала за ним.
— Как думаешь, — спросила она через несколько минут. — Скоро нам попадётся какое-нибудь поселение?
— Не знаю. Купцы этой дорогой пользуются редко. Карт у них нет. В Биндваре я изучил все имеющиеся карты. Но север королевства изучен плохо. Зато нам в какой-то степени повезло — до столицы это кратчайшая дорога, если я ничего не путаю. — Мик старался улыбаться, но на душе было невесело. Здешние места он не знал. И защитить Нири при всём желании не смог бы — он не воин, хоть теперь у него на поясе гордо висел кинжал. Но нанять отряд воинов, или хотя бы пару человек для охраны — у них не было денег. Да и не хотел он, если честно. Слишком свежа была в памяти та встреча с воинами в селении. Чтоб век их не видеть! Поэтому стоило понадеяться на Создателя, который вёл их своими дорогами, да так причудливо, что только диву даёшься. — Но если ты устала — давай остановимся отдохнём. — Нири выздоровела и окрепла за зиму. Да и на лошади держалась явно лучше его самого, но Мик всё равно волновался. Потому что её место не здесь. Она должна сидеть в богатом доме, танцевать красивые танцы и слушать бардов да сказителей, а не вот это вот всё.
— Нет, — она покачала головой. — До ночи ещё далеко. Если не попадётся какое-нибудь поселение, тогда придётся ночевать здесь, в лесу. Но не хотелось бы. Так что давай пройдём сколько можем, а там будет видно.
— Давай, — кивнул он в ответ. И снова ехали молча. Он думал о том, как обезопасить их в дороге. А ещё то, что он никогда бы не подумал, скажи ему об этому ещё пару лет назад, что ему, княжескому шуту, придётся теперь быть воином и защитником. Ну какой из него воин? Он тяжелее ножа ничего в руках не держал. Да и тот — тупой. Князь Литар постарался. А теперь вот приходится. Пути Создателя нисповедимы.
Мик хмыкнул. Солнышко вот светит, птички поют. Нечего забивать голову всякой глупостью! Завтрашний ден сам о себе позаботится. Нечего о нём думать. Так он всегда считал. И это помогало. Весёлая песенка сама запросилась на свет и он сначала насвистывал её, а потом и напел. И едва не замолчал от удивления, когда услышал, что Нири подпевает ему. Песня была задорная, веслая, не чета старинным балладам, которые он, по правде, любил сильнее. Но песня подходила к яркому солнечному сегодняшнему дню и казалось вырастает из него.
Он закончил песню и обернулась на Нири. Она раскраснелась и улыбалась ему. Непослушные волосы выбились из причёски. И у него снова перехватило дыхание — как же она была хороша!
— Спасибо тебе, — Вдруг произнесла она. — Эту песню очень любил отец. Мы всегда с ним распевали её, когда выезжали на прогулку. — И замолчала.
Мик тоже не знал что сказать. Хорошо, что было чем заняться. Ибо шут и неловкость как-то не вязалось. Правда, он и не шут сейчас. А кто? Мик не знал ответы на этот вопрос.
Солнце начало клониться к закату, когда впереди показался дымок, а скоро и крыши домов. Они въезжали в селение.
И первое, что бросилось в глаза — шум и суматоха — в селении было очень много народа. Словно весь, живший тут, люд, высыпал на площадь. Праздник у них что ли?
— Что там такое? — Нири тоже была взволнованна.
— Не знаю. Надо посмотреть. Может что-то празднуют? _ Мик внимательно смотрел по сторонам. Что-то тревожило, но что — он не мог сказать. Что-то было не так. А ещё на них не обращали внимания. Словно два странника на лошадях были здесь в порядке вещей.
— Для празднования первого дня весны ещё рановато, — сказала Нири словно самой себе.
Они медленно ехали к центру селения. И чем ближе подъезжали, тем больше народа встречалось им на пути. Мик спешился, помог слезть с лошади Нири и уже начал жалеть, что они не оставили лошадей где-то у въезда в деревню. Судя по всему эти жители были настроены совсем недружелюбно. Нири беспомощно огляделась, пытаясь понять, что происходит, когда Мик вдруг услышал стон. Повернулся, ища откуда он исходит. И увидел.
Возле одного из домов сидела женщина. Одежда на ней была рваной и грязной, в прорехи местами проглядывало голое тело, спутанные волосы свисали колтунами, наполовину закрывая лицо. Один глаз заплыл и под ним красовался синяк. У уголка губ запеклась кровь. Она попыталась пошевелиться и застонала. А Мик только сейчас увидел, что эта женщина была привязана к небольшому колышку, вбитому в землю. А рядом с ней на земле сидел мальчки и рыдал, размазывая по лицу слёзы и грязь.
В груди всколыхнулась ярость. Кто бы ни была эта женщина, они не имеют права так её наказывать. Нири посмотрела в ту же сторону, что и он, увидела женщину и побледнела. А Мик прижал палец к губам, отдал ей повод от своей лошади и нырнул в толпу, которая собиралсяь на площади.
— Что здесь происходит, любезные, — тронул он за плечо мужчину, что стоял, потрясая вилами.
— Ведьму будем жечь. Совсем от рук отбилась, прокляла своим колдовством весь скот в деревне, чтоб ей пусто было! — И выругался так, что у Мика зааалели уши. Нет, он конечно, слышал всякое у князя Литара. Но до словесных изъяснений этого крестьянина придворным было далеко.
— Это вон та, привязанная женщзина и есть ведьма? — Уточнил он, чтоб уж наверняка.
— Она, родимая! Еле поймали. Пыталась нас заколдовать. Но ничего, сейчас мы быстро с ней поквитаемся! Не уйдёт никуда! — И мужчина злобно потряс вилами.