Шут и его жена
Шрифт:
Она только кивнула в ответ.
Через пару минут Мик вернулся с горячими чашками чая и сладкими пирожками. И Нири вдруг почувствовала, как голодна. Последнее время все чувства словно обострились. До того, как она встретила Мика, всё было как будто расплывчатым, каким-то не таким, дни текли вяло и одиноко. И вот сейчас он словно научил её чувствовать, вдыхать полной грудью, наслаждаться кадым мгновеньем. Потому что, кто знает, что их ждёт впереди.
— Спасибо, — она улыбнулась ему. Чай пах малиной и мёдом и чем-то ещё очень приятным и неуловимым. Наверное, купцы варили его по какому-то своему рецепту и добавили заморские пряности. Мельком, Нири подумала, что надо будет выведать у них рецепт. Она подняла глаза на Мика и застыла. Время словно перестало существовать. Он смотрел на неё необычно серьёзно, а потом вдруг достал свирель.
— Сыграть? — Это стало уже их традицией — каждый вечер она слушала звуки свирели. И Нири кивнула. Этот день был волшебным и вечер дарил какое-то ощущение чуда.
Мик заиграл. Мелодия, медленная и тягучая уводила её в красивый край волшебных легенд. Нири даже поразилась, как Мик умеет так играть. А потом музыка захватила её и она забыла обо всём, растворившись в ней. Ей казалось, что Мик говорит с ней через музыку, говорит о том, о чём не осмеливается сказать словами. Когда музыка оборвалась и он отложил свирель, Нири посмотрела на него совсем по другому.
Её почти супруг будто светился изнутри. Сейчас он сбросил все свои маски и она точно была уверенна, что видит настоящего Мика. Он сидел перед ней опустив руки, печально улыбаясь чему-то своему и Нири вдруг до безумия захотелось прижаться к нему и попросить никогда не покидать её.
И Мик, словно угадав её мысли, прижал её к себе. Нири так и сидела, стараясь не шевелиться, вдыхая морозный запах пряностей, что витал в воздухе. И ей казался он запахом волшебства. И так хотелось, чтобы этот вечер никогда не заканчивался.
— Ты знаешь, что это за звезда? — Вдруг спросил Мик, указывая вверх, где прямо над ними ярко сияла одинокая звезда.
— Нет, — Нири покачала головой. К стыду своему, астрономия её никогда не интересовала.
— Это Эльбра, самая яркая звезда в созвездии Надежды. Она всегда загорается самая первая и указывает путь. Говорят, давным-давно, когда Творец создавал этот мир, он первым сотворил эту звезду, чтобы всё в мире видело её и знало, что мрак не вечен, а путь указывает надежда.
Мик замолчал и задумчиво смотрел на звезду. Надежда… Нири потом ещё ни раз вспоминала этот разговор и утешалась им.
Она бы сидела здесь до утра, но глаза уже сами закрывались, а веселье сменилось сонливостью.
— Пойдём домой, — улыбнулся Мик. — А то ты совсем уже засыпаешь.
Домой. Это так уютно звучало, словно они действительно уже дома. Нири кивнула и они пошли тихими заснеженными улочками к гостиннице. Небольшой снежок, блестя и кружась медленно оседал на крышах домов и фонарях, опускался на шапку и шубу. И во всём этом было какое-то нежное волшебство.
Возле гостиницы она помедлила, потом остановиолась.
— Мик! — Он поднял на неё глаза. — Спасибо тебе, — прошептала она тихо. — Спасибо за самый лучший день в моей жизни.
В ответ он молча прижал её руку к губам, да так и стоял, не выпуская.
Глава 14
Мик
Нири уснула едва легла на кровать. Свернулась клубочком и тут же спокойно задышала. Устала, видать на празднике. А он остался охранять её сон. Уселся у печи, снова и снова рассматривая причудливые огненные узоры.
Нири доверяла ему. И не только. Мик улыбался, вспоминая её лицо и слова. Да, это самый лучший день и в его жизни. И он ни о чём не жалел. Зачем, действительно, думать о будущем, если то, что у них есть — это лишь сейчас, краткий отрезок жизни. А завтра может и не быть.
Вот вернётся она домой, вступит в свои законные права, и тогда, Мик был уверен, что решится тогда, тогда прямо скажет ей обо всём и предложит стать его женой, не понарошку, а по-настоящему, в храме, при свидетелях. А сейчас… Они есть друг у друга и это главное.
Он знал, что завтра надо рано вставать и что их ожидает дальняя дорога, но не мог уснуть. Слишком ясно было на душе, слишком легко и спокойно, так как никогда прежде. Вся будущая жизнь представлялась сейчас большой дорогой, которая спокойной и тихой лентой развернулась впереди.
Наконец, он привычно улёгся возле печки и погрузился в некрепкий сон, в котором почему-то было тревожно, пахло дымом и гарью. А ещё слышались крики и лязг мечей. Мик проснулся с рассветом и обрадовался, что это всего лишь сон. Хотя… Ему показалось, правда, всего лишь на мгновенье, что он это когда-то уже видел.
За окном спешно собирался купеческий обоз. На телеги натягивали тенты, а о вчерашнем празднике уже ничего не напоминало. Надо было спешить. Интересно. Успеют ли они позавтракать? Хочешь, не хочешь, а надо будить Нири. Он с теплотой посмотрел на свою почти жену. Во снге она казалась совсем юной и очень красивой, а ещё беззащитной. Всего миг он любовался её красотой, а потом дотронулся до неё, погладил по волосам.
— Нири, пора вставать.
Она зевнула, открыла глаза, увидела его и улынулась. А Мик увидел, что она так и не сняла его подарок. И кулон, похожий на огонь, застывший в камне, на каплю огня, лежал у неё между ключиц.
— Доброе утро, — Нири широко улыбнулась ему. — Сколько у нас времени?
— Не знаю, — пожал он плечами. — Но купцы уже собираются. Думаю, впритык, чтобы позавтракать и оседлать лошадей.
— Тогда не стоит терять ни минуты.
Они собрались очень быстро, тем более, что основные вещи Мик уложил ещё с вечера, и несколькими сумками вещей спустились в зал.
Мик нашёл Тарека, который смотрел за тем, как собирались его люди, и если надо, покрикивал на них, поторапливая.
— Когда отбываем?