Шут и слово короля
Шрифт:
Тут из-за юбок выступили мужские сапоги, Эдин быстро посмотрел, кто это еще?
Рай Диндари, собственной персоной, стоял и буравил его взглядом. Немного раньше в аналогичной ситуации Эдин посоветовал бы ему не сломать глаза, теперь же лишь мысленно попросил: молчи и исчезни, что тебе стоит?
Кука выручил: воинственно шмыгнув носом и пристукивая каблуками, он двинулся дальше, за ним последовали остальные шуты.
Эдин шел и с досады кусал губы. Один ласковый взгляд Аллиель все бы поправил, но дождется ли он такого взгляда? Между ними пропасть, и что делать, пока совсем неясно. Королевский шут и юная леди, фрейлина королевы — у них слишком разные дороги, а Аллиель, похоже, добровольно со своей сойти не пожелает. А Эдин, глупец-шут, стоит для нее неизмеримо меньше собственного замка и хоть какого титула. А сколько-нибудь он стоит для этой надменной гордячки?
И ведь он не имеет права злиться. Она ему ничего не обещала. Никогда. Планы Графа — это здесь не аргумент.
А что, разве, когда влюблен, задумываешься о правах? И он злился.
Как же жаль, что они с Аллиель не виделись целых три года. Что-то ведь наверняка решилось бы между ними за это время. А теперь?..
Силком увезти ее из Лира? А что, если он ей нужен так же, как барон? Точнее, еще меньше барона, ведь замка с титулом у него нет.
Впрочем, что толку в таких мыслях?..
Невесту Эрдада встречали пышно. В порту Галлета Ильяру приветствовали салютом, потом она перешла с корабля на плоскодонную ладью, позолоченную и украшенную флагами, которая в сопровождении эскорта из других лодок двинулась по Лире к столице. Ладья остановилась у пристани Королевского Замка, у широких ступеней, спускающихся к самой воде, и тут же заиграл оркестр. Толпа нарядных людей, музыка, цветы, восхищенные взгляды! У молоденькой принцессы, утомленной долгой дорогой, быстро голова пошла кругом. Да, конечно, ее предупреждали: будь приветлива, внимательна и разборчива, как и положено будущей королеве. Перед ней должны заискивать, искать расположения — потому что она будущая королева. Нельзя обольщаться, нужно быть мудрой, это твердили и мать-принцесса, и наставницы.
Ильяра будущая королева. Жена не просто первого, а единственного наследника — это будущая королева, без вариантов. Да, пока она не жена, а невеста, но ведь уже все решено?
Ее кузина Астинна, нынешняя королева Кандрии, не оправдала надежд, так что она, Ильяра — должна. И она оправдает. Пусть мир принадлежит мужчинам, но без женщин ему не обойтись. Самый славный королевский род зачахнет без наследников мужского пола, которые появляются благодаря женщинам. Или не появляются. Можно лишь сочувствовать той жене короля, которая не станет со временем матерью короля. Прелестную Ильяру и выбрали лишь потому, что у ее матери много сыновей и единственная дочь. И девочка ничуть не сомневалась: она должна, и сможет.
Зато это ведь так замечательно, стать королевой!
Спустили широкие сходни, принцесса-мать под руку с послом Грета ступила на покрытые ковром доски, сам король подал ей руку.
— Добро пожаловать, дорогая принцесса. Мы сердечно вам рады.
— Благодарю за теплый прием, ваше величество…
Ильяра, мелко перебирая ножками в атласных туфельках, сошла на пристань, и ей поспешно подал руку Эрдад, который до сих пор держался за правым плечом отца.
— Принцесса Ильяра, добро пожаловать. Я счастлив видеть вас.
— Принц Эрдад, благодарю вас.
— Добро пожаловать в Лирский замок, Ильяра, — обратился к ней король, в его глазах был осторожный интерес.
Невеста для сына…
Король впервые в жизни почувствовал себя почти старым. А ведь совсем недавно он встречал здесь собственную невесту, на ладье с такими же флагами.
Ильяра взволнованно оглядывалась. Вот королева Асинна, ее кузина, приветливо ей улыбнулась, но подошла сначала к принцессе-матери, как требовал этикет. Вот придворные расступаются, пропуская невысокую седую женщину в черном бархате, худощавую и стройную. Ильяра видела ее на портрете, это Кандина, королева-мать. Это с ней ее учили осторожничать, это она, а вовсе не Астинна, подлинная королева в Лирском замке. У нее добрый, спокойный и умный взгляд, и она ободряюще улыбнулась Ильяре, но заговорила тоже с ее матерью. А принц стоял рядом, пожирал Ильяру глазами и, видимо, соображал, что сказать.
В это самое время распорядитель церемонии, который заметил растерянность принца, сделал знак Эдину, выход которого, вообще, был позже, и тот, распахнув за плечами свой широченный плащ, буквально слетел к ногам Ильяры, поклонился, крутнувшись на каблуке, и одним взмахом осыпал ее розовыми бутонами, причем самый пышный и специально подготовленный бутон непонятно как оказался приколотым к корсажу ее платья.
Замерев в поклоне, Эдин произнес:
— Добро пожаловать в Кандрию, ваше высочество.
Ничего такого, что не было бы одобрено распорядителем.
Этот неожиданный и простой фокус всегда имел успех, и теперь принцесса Ильяра ахнула от неожиданности, всплеснула руками и радостно рассмеялась. Чопорную толпу из королевских особ и старших придворных это тоже оживило.
— Ах, как мило! — воскликнула мать Ильяры.
— Мой сын горазд на выдумки, дорогая принцесса, — довольно сказал король.
Судя по тому, как Эрдад вытаращил глаза, Эдин готов был поклясться, что тот счастливо избежал объяснений распорядителя насчет церемонии.
— Ах, ваше величество, едва ступив на кандрийскую землю, моя дочь смеется! Я вижу, здесь ей рады, и мое материнское сердце спокойно! — продолжала рассыпаться перед королем принцесса-мать.
Эдин к тому времени уже благополучно исчез за спинами придворных. Его первый выход удался.
Король подал руку принцессе-матери, принц — Ильяре, и королевская семья вперемешку с гостями двинулась к замку.
Под стенами, на широкой зеленой лужайке был накрыт стол, рядом на импровизированном круге выступали циркачи-эквилибристы в одинаковых серебристых одеждах — из цирка Димерезиуса, и его самого Эдин тоже увидел издали. Но выступление остановили, затрубили трубы, король взошел на возвышение и, приняв у гретского посла грамоты, подтверждающие статус Ильяры, во всеуслышание объявил ее невестой наследного принца Эрдада Кора Крансарта.
Эдина мало волновало происходящее. Он в числе других шутов находился в пестрой толпе придворных, иногда дарил цветы дамам, некоторым незаметно прикалывал на платье, что взывало особый восторг. Еще он следил краем глаза за Кукой, который дирижировал всей четверкой шутов, знаками передавая распоряжения, удачно избежал близкой встречи с Раем Диндари, а вот к Аллиель, постоянно окруженной стайкой фрейлин, пытался подойти поближе.
Принцесса Ильяра и королева Астинна теперь стояли вместе и разговаривали, и до Эдина, присевшего на корточки с другой стороны покрытого длинной скатертью стола, отчетливо доносилось каждое слово.