Шут и слово короля
Шрифт:
— Как интересно, ваше величество, дорогая кузина. Обычно шуты смешные, а тот, кажется, даже привлекательный. Вы не могли бы приказать, чтобы на празднике он был с ненамазанным лицом?
— Я не стану такое приказывать, — отрезала Астинна. — У шутов свои правила, моя милая, а вам следовало бы больше внимания обращать на жениха. Разве он не привлекателен?
— Привлекателен, — признала Ильяра, — но все равно, так хочется отмыть шута и взглянуть, какой он без краски. А вы, ваше величество, что же, теперь будете учить меня на правах матушки?
— Разумеется, дочь моя, и извольте не доставлять мне лишних хлопот.
Эдин чуть не засмеялся. Это ведь его желает отмыть нахальная принцесса! С гримом помогал Слен, они просто загрунтовали его лицо бледно-телесным, обвели глаза и брови угольным цветом, губы закрасили ярким кармином двух оттенков, а на правой щеке нарисовали пару цветных кружочков — синий и зеленый.
В гриме легче. Грим словно одежда, он прячет, скрывает.
Между тем две кузины, королева и принцесса, продолжали мило беседовать.
— Ах, маменька, раньше вы не были такой скучной.
— Вижу, доченька, вы приехали сюда меня повеселить?..
— Кстати, а где та девушка, которую его величество обещал выдать за шута? Можно на нее взглянуть?
— Разумеется, она здесь. Будьте с ней приветливы, прошу вас…
Королева кликнула пажа и передала приказ, и через минуту Аллиель прибежала и склонилась в поклоне перед королевой и принцессой.
— Это леди Аллиель Кан, дочь графа Вердена, — сказала королева. — Одна из лучших моих фрейлин, кстати.
А Эдин придвинулся поближе.
— О, как вы милы, леди Аллиель, я даже не ожидала, — заявила принцесса. — Буду рада, если ее величество позволит вам стать моей придворной дамой. Вы ведь тоже скоро выйдете замуж, верно? Поэтому не сможете больше служить фрейлиной!
— Для леди Аллиель Кан место при моем дворе найдется в любом случае, — возразила Астинна. — Отпустить ли ее к вам? Мы подумаем.
— Но я прошу, сделайте мне такой свадебный подарок! Придворная дама, которая замужем за шутом — такого ни у кого нет! Леди Алиель, а за кого из шутов вы выходите замуж? — мило взмахнула ресницами принцесса Ильяра.
Аллиель побледнела. Эдину, с одной стороны, захотелось слегка придушить принцессу, с другой — он не мог не подумать о том, что это его шанс.
— Леди Аллиель выходит за барона Лажана, временно назначенного управителем придворными шутами в Лирском замке, — ровным голосом пояснила королева, выразительно взглянув на непосредственную кузину. — Он достойный и уважаемый дворянин.
— То есть — не за шута? — разочарованно уточнила принцесса. — Тогда что же в этом особенного? Дочь графа выходит замуж за барона! Конечно, партия низковата для дочери графа… Но где тут выполнение королевского обещания?
— Замолчи! — сердито и уже без обиняков прошипела Астинна, потому что возле них с разных сторон из-за спин придворных почти одновременно появились сначала барон Лажан, потом принц Эрдад и король Герейн.
У Эдина холодок пробежал по спине. Что-то будет…
Ведь все трое наверняка отлично слышали нежный голосок принцессы Ильяры — кто больше, кто меньше, но слышали и поняли, о чем речь.
— Леди Аллиель Кан дочь графа, — с нажимом сказала Астинна, глядя на принцессу. — Она имеет право на брак, достойный ее положения.
Король кивнул и выразительно посмотрел на жену, отметив, что надо сделать ей строгое внушение: пускай просветит свою родственницу относительно того, о чем можно и о чем не стоит говорить вслух при его дворе. Сам он и рта раскрывать не собирался, между ним и супругой существовала договоренность, что та полностью берет на себя устройство брака дочки Вердена и озвучивает все их якобы совместные решения, от своего имени. Так, что король вроде бы и ни при чем. За долгие годы король научится быть осторожным и вообще крайне редко говорил такое, что могло бы хоть отдаленно сойти за обещание.
Принц Эрдад почувствовал недовольство отца и решил поддержать смущенную невесту, а заодно и поддразнить мачеху.
— Вы совершенно правы, дорогая принцесса, — сказал он Ильяре, — это наша королева решила всех перехитрить, но я также считаю, что обещание отца следует исполнить правильно. Если барон Лажан шут, почему бы не короновать его королем шутов завтра на празднике? Если он не шут — он не может жениться на леди Аллиель Кан.
Принц вызывающе смотрел на Астинну — похоже, выводить из себя молоденькую королеву было его любимым развлечением.
Аллиель стояла среди них, белая как мел. Барон тоже заметно переживал, и решил сказать свое веское слово.
— Я прямой потомок предыдущих королей! — сообщил он. — Как и моя невеста, но она принадлежит к другой ветви! Мы оба потомки Ауругов, которые правили Кандрией до Крансартов. Поэтому я не могу быть членом Цирковой гильдии, а ведь согласно придворному уложению об Осеннем празднике королю шутов нужно быть ее членом!
Похоже, тут был ответ и на замечание Ильяры о том, что барон по титулу и происхождению недостаточно знатен для графской дочери, и на выпад принца. Все верно по сути, и идиотски неуместное в данном случае.
— Гм… — только и сказал король, нахмурился и свирепо посмотрел на жену
Потому что напоминать королю, имеющему единственного наследника мужского пола, что у предыдущего короля, свергнутого его пра-пра-дедом, есть здравствующие наследники, которые скоро поженятся, и можно запросто возродить предыдущую династию, если найдется сила, этого возжелающая — надо быть редкостным идиотом. Скорая война с Сольвенной, или заговор, да что угодно может сбросить Крансартов с кандрийского трона, а случись что с Эрдадом — и род угаснет сам по себе.