Схватка без правил
Шрифт:
– Понятно, капитан Кох, отзывайте Лушвица! Тягаться с «сильверхантами» мы не будем.
– Сэр, поступают сведения, что наши перехватчики сбивают штурмовики один за другим.
– Плевать на штурмовики, сейчас нас начнут щипать «сильверханты». Отзывайте немедленно. Пусть рейдеры прикроют их отход.
– Есть, сэр.
55
Сорок восемь машин «браво» выполняли роль основного тарана и прикрытия быстрых «вирнетов». Если бы не они, перехватчики начали бы нести потери еще на подходе к противнику.
Лейтенант Эдди Зайль прекрасно понимал, что подставлять товарищей, пусть и не таких умелых, как пилоты «сильверхантов», непорядочно. Однако это был не его приказ.
– Пойми, Эдди, у каждого в этой войне своя функция и отдельных человечков здесь нет. Мы общий организм под названием флот, и главное здесь – общая победа с наименьшими потерями.
– Я понял, сэр.
– Ну а раз понял, бери гвардейцев под свою команду, и пусть они проложат вам дорогу до бортов «фошей».
И Эдди Зайль принял командование над группой из пятидесяти штурмовиков. Некоторых из этих ребят он знал – встречался с ними в ремонтных доках или в отдыхающих сменах, но делать было нечего, и Зайль построил их впереди.
Эти дурачки даже обрадовались – как же, идти в бой вместе с самими «сильверхантами», а то, что их поставили в авангарде, подняло настроение «шершней» еще больше.
Первый же залп из гравитационных орудий урайских рейдеров пробил в авангарде брешь в пять штурмовиков. Машины разметало на мелкие кусочки, и они разлетелись в разные стороны, будто их и не было вовсе. Такая картина поражения была характерна для гравитационных орудий: при правильной постановке фокуса они накрывали большую площадь.
Рейдеры успели произвести еще несколько залпов, однако примарские машины уже нырнули в «тень» за построениями урайских перехватчиков, и рейдеры прекратили бесполезный огонь.
Однако и тут штурмовикам «браво» крепко досталось. Они нарвались на ракеты «фошей», и еще дюжина машин перестала существовать. Видя, как неуклюже эти бедняги пытаются выполнить противоракетный маневр, лейтенант Зайл выругался в эфире.
Между тем «шершни» наконец сблизились с противником на верный выстрел и открыли по порядкам «фошей» шквальный огонь.
– Поберегите патроны! – напомнил им Зайл, однако это мало помогло. Эти ребята стреляли до последней железки, а потом бросались таранить урайцев в лоб.
Удалось это только одному, остальных сожгли раньше. Однако гибель авангарда не была напрасной. Своей безумно дерзкой атакой они отвлекли внимание, и весь отряд «сильверхантов» вступил с противником в огневое соприкосновение.
– Внимание, это машины Лушвица! – предупредил своих Зайл. Однако все и так признали урайских асов – хороших пилотов и метких стрелков, правда чересчур озабоченных вопросом собственной репутации.
Заилю и другим «сильверхантам» казалось странным, что их противники порой увлекаются красивыми маневрами, в то время как это грозит им верной гибелью. Они явно страдали комплексом неполноценности, и доказательство собственного бесстрашия обходилось им слишком дорого. Первое же касание выбило из их рядов два десятка перехватчиков. Правда, лишь половина оказалась разбита полностью, остальные на дымящих движках или с отрезанными плоскостями просто вышли из боя.
«Сильверханты» потеряли две машины, потом, когда закружилась карусель, – еще четыре.
Сам Зайл бросал свой «вирнет» из стороны в сторону, старясь держаться поближе к вражеским машинам. Это называлось «оседлать свинью», когда пилот в точности повторял маневры выбранного противника и не отставал от него ни на шаг. Другие «фоши» стрелять в «оседлавшего свинью» опасались, поскольку могли свалить своего, а Зайл при случае дырявил любого, кто попадался ему в прицел.
«Свинья» лейтенанта всячески пытался его сбросить и даже переворачивался, чтобы достать наглеца из спрятанной на брюхе пушки, однако Зайл был осторожен и устойчиво держался над своей жертвой. А вокруг продолжалась свалка, поскольку несдержанные «фоши» вступали в бой целыми полусотнями. Порядка им это не добавляло и только делало стрельбу «сильверхантов» более эффективной.
Переговорные частоты противников располагались близко, и временами Зайл слышал перепалку пилотов Лушвица. Голос самого майора тоже часто звучал в эфире, и было ясно, что он недоволен действиями своих подчиненных.
Прямо на глазах лейтенанта был подбит его партнер по покеру Руди Эсекс. Машина Руди разом отяжелела, и ее бросились добивать едва ли не полторы сотни «фошей».
Руди даже не попрощался, значит, был ранен или даже убит. Зайл фиксировал случившееся краешком сознания, и эти драматические события пока никак им не классифицировались. Сейчас это была просто информация. Позже он, конечно, осознает потери, а сейчас его голова была только процессором, вовремя включавшим отшлифованные смертельным страхом рефлексы.
– Они уходят! – крикнул кто-то.
– Срочно назад! – тотчас приказал лейтенант и, всадив в «свинью» очередь из пушки, на полной тяге погнал свою машину прочь от надвигавшейся группы урайских рейдеров. Тактика противника была ему понятна.
Рэйдеры открыли по уходящим «вирнетам» шквальный огонь, и две запоздавшие из-за повреждений машины были разбиты. Это увеличило количество потерь, и Зайл, взглянув на панель индикации, отметил их точное число – 18 машин. Напротив каждого из погасших силуэтов стояло имя и звание. Все это были друзья – ни одного чужого человека.
«А „шершней“ в потери я не занес, – укорил себя Зайл. – Вроде как и не люди они. А сражались ребята, как умели, и помогли нам здорово. Значит, потери – 66 машин».
Однако, как ни старался Зайл уравнять всех, он остро ощущал потерю лишь своих восемнадцати асов. Что же до «шершней», то они не были такими уж невосполнимыми – их готовили всего полгода, набирая из добровольцев, в которых не было недостатка.
Фермеры, рабочие заводов и даже владельцы мелких фирм – эти люди считали, что без них флот не справится. И поначалу, когда в могуществе вооруженных сил никто не сомневался, их просто ставили на военный учет. Потом ситуация изменилась, и добровольцев стали брать на войну.