Схватка за параллель
Шрифт:
Такой супчик у нас называют «поебуриха». Удивительно смачное, можно даже сказать ароматное словечко. Ломаю длинные галеты рукояткой пистолета и бросаю в котелок. Они медленно разбухают, впитывая в себя аромат и жар готового блюда. Обжигаясь, глотаем густое варево. Маша счастливо улыбается: ещё бы, в конце бесконечно длинного туннеля, наконец, замаячил огонёк. Жаль, нет связи с Великими. Добытая информация может здорово помочь. Ладно, ещё денёк просидим в пещерке. Должны же зверюги отвлечься? Скорей всего, двинулись дальше уничтожать жизнь. А дракончик без их поддержки долго не протянет.
– Маша, а ваше ядерное оружие на каком уровне находится? Наверняка потребуется значительное увеличение его производства. Сможете?
– Не знаю, эта проблема меня никогда не интересовала. Но наверняка такая возможность есть, ведь на каждом шлюпе Великого находится по две ядерные бомбы, правда, очень ограниченной мощности; не вижу причин, мешающих увеличению их количества и боевых свойств. Неужели у тебя идея? Вижу, вижу; хоть и темно, но глаза блестят – расскажешь?
– Ничего особенного. В космосе нападение на группу змеев тоже не привело к их уничтожению, хотя использовали лазерные пушки и излучатели особо большой мощности. Драконы так же рассыпались в пыль, которая перемещалась уже с поистине космическими скоростями. Несмотря на всю огневую мощь Великих, вреда монстрам не нанесено. А потери людей значительны. Так?
– Ну и что? При просмотре всё так и наблюдали. Сначала драконы, потом пыль, они в космосе не оставляют даже контуров и снова собирают тела. Всё мыслимое оружие не может повредить им, – любезно информирует Итальянец.
– Правильно, но не совсем... Мы как будто определили волну, которая даёт команду на возвращение пыли. Теперь предположим, что всё распознавание идёт как в авиации по системе свой-чужой. Тогда частички не путают тел, потому что их постоянно запрашивает защитная система монстра. Это как сотовый телефон, сообщающий базовой станции свои данные. Отсюда такая потрясающая мобильность пыли, ведь любая частичка всегда найдёт своё место. Если всё так, то одна возможность поиграть с пресмыкающимися есть. Сделаем вот что.
Склоняю голову к ушку Марии и даю расклад. Не удержавшись, слегка щипаю губами мочку. Получаю кулаком в грудь: больно! Надо сказать, план принят на ура! Тем более, что он в любом случае предлагает интересное зрелище. Приходит время попробовать гадов на прочность. Решаем выспаться и под покровом ночи выбраться из заточения.
На холодную и сырую плиту брошены комбинезоны. Они могут превращаться практически во что угодно. И сейчас это превосходные надувные матрасы. Серьёзное КБ разрабатывало скафандры. Если доберусь до Земли, обязательно запатентую нечто аналогичное. На сон грядущий слегка повозились с Машей. В полном мраке хорошо спится.
Клаудио работает будильником и исторгает ужасные звуки, способные поднять и мёртвого. Рука машинально ищет что-нибудь тяжёлое, успокоить навечно звуковой прибор, но под ней лишь песок и ровная плита. Сон медленно уходит, комп зажёг кое-какие лампочки.
Маша неожиданно налетает на бедную железяку. И припоминает всё. Бочком отодвигаюсь подальше от разъярённой фурии. И в душе радуюсь: «Ну чё, падла, доподлизывался!» Впрочем, на моём вполне серьёзном лице нет и намёка на усмешку. Минут пять длится перепалка женщины и Компьютера, больше похожая на монолог Мэри. Слушать визги и писки, абсолютно ей несвойственные, скоро надоедает. Поэтому командую:
– Прекратить, мать вашу, нашли время! Неужели всё сделано, осталось друг на друга орать. Готовимся к выходу; если брань услышу, накажу.
Этого вполне достаточно, чтобы ругань, ранее летевшая в одного лишь Клаудио, плавно переключилась и на меня. О, сколько же узнаю о себе! Вы не поверите. Но по земному опыту знаю: спорить с женщиной абсолютно бесполезно. Поэтому, молча надев скафандр, жду у выхода в пещеру.
Лаз так же тёмен и пуст. Скользкие стены вызывают отвращение, не помогает и осознание того, что на руках перчатки. Фонарь на шлеме даёт достаточно света. Правда, если я в прошлый раз из реки поднимался, то теперь приходится спускаться.
Всё – я в воде: включаю сервомоторчики и тихонечко плыву; это на удивление намного удобнее, чем идти. Вскоре слегка светлеет, наверно, выход недалеко. На всякий случай достаю кинжал. Лезвие отличается невероятной прочностью, не ржавеет, а ручка лежит в руке легко и удобно. На выходе никто с дубиной не ждёт, и на том спасибо.
Прошу Клаудио просканировать окрестность. Тот в ответ требует выбраться поближе к середине реки и развернуть все его радары и сонары. Двигаюсь в нужном направлении. Течение довольно ощутимо, но моторчик с лёгкостью позволяет зафиксироваться на месте. Это одновременно и хорошо, и не очень. Что хорошо, понятно: очень удобно и экономит силы. Плохо – запас энергии не бесконечен, что, признаться, напрягает. Маша ждёт у пещеры результатов. Клаудио шарит по всем каналам.
– На небе ни облачка, ни дракона, – произносит он наконец.
– Мария, подожди, – смещаюсь со всей скоростью к берегу и под прикрытием нависающих глыб поднимаю голову на водой.
На первый взгляд, ничего опасного, да и Комп успокаивает: вроде тихо. Боже, во что превращены необъятные горные леса! Голые скалы, даже многолетний мох слизан, а камни, словно отполированные бриллианты, сверкают на солнце неземной красотой, нереальной по своей природе.
– У, суки, подождите! Заставлю ваших хозяев весь лес восстановить, – кричу в бессильной горячке.
– Андрей, успокойся. Они и в самом деле заплатят за всё. Для начала давай попытаемся развязаться с нашим почти безнадёжным предприятием. Докажем ублюдкам: мы здесь хозяева. А их номер даже не пятнадцатый, – Мария шепча обнимает за плечи и лёгким толчком направляет вперёд.
Пробежка выходит довольно значительной, и некоторые, с железными мозгами и яйцами, начинают хамить, вспоминая бегство Одиссея от Пенелопы. Юморист, однако.
Всё вокруг замирает... Такое состояние называют ветром смерти: ещё не видишь, не слышишь опасности, но знаешь наверняка – сейчас ударят.
Перекатываюсь мигом позже по земле и, нажав курок, с упоением слушаю чарующую музыку инструмента, на котором прекрасно играю. Очередь веером расходится по воздуху, слегка притормозив ужасающее чудовище. Остановить его пули не успевают, и подствольник с уханьем выдаёт последнюю гранату. Она с утробным гулом разносит тело зверя на кровавые куски. Присмотревшись, узнаю знакомого зверушку, вечного врага Шариковой породы. А здесь-то ему какого надо?!
Экземпляр в самом деле великолепен. Даже чуть жаль красавчика. Шёл бы себе мимо, не видел, что ли, люди делом заняты? Маша подходит с извинениями, в горячке прошлой ругани она забыла про пушку, и та, намокнув, до сих пор не стреляет. Отдаю один из своих стволов. Кратко инструктирую. Теперь за спину спокоен, Маша отличный ведомый. Прикроет в любом случае.