Сидящее в нас. Книга первая
Шрифт:
– Ну, как на что? – подосадовала Лиата, что собеседница всё никак не возьмётся за ум и не перестанет бояться. – Быть моей…. Мама говорит, что нянькой. Как у людей. Я плохо знаю, что тут к чему. Я ж давно Лиата. А как не была Лиатой, совсем не помню. Только маму. Мы теперь вместе не живём, – озадаченно свела она бровки. – Она теперь королева… Ой, а у меня теперь братик есть! Такой хорошенький-хорошенький! Он уже ходить умеет, только падает. Я его целых много раз видела. А когда он родился, так король прыгал, как полоумный. Будто не король, а какой-то дурак.
Глаза
– Ой! Опять заболталась. Позабыла, что нужно идти. Так ты согласна?
– Быть нянькой? – уточнила девушка. – Ну-у… А, что мне нужно делать?
– Так шляться же. Со мной, пока мне наказ наказали.
– Наказ шляться? – не поверила Таюшият, придвинувшись ближе к потешной девчонке.
– Ну, это как бы да. Это нужно делать, – наставительно возвестила Лиата. – А вот для чего мне это делать…, так это...
– Мне, наверно, знать не надо, – подсказала девушка.
– Наверно, – озадачилась демонюшка и тут же обрадовалась: – Вот видишь, какая ты славная нянька! Самая взаправдашняя. Всё правильно знаешь. И ЗУ тебя хочет. Ты ей отчего-то здорово понравилась. Прямо будто ей до тебя есть дело. ЗУ хочет забрать тебя себе. Только наоборот мне. Но твоё имя мне не нравится, – скуксилась она. – Дурацкое имя, некрасивое. Я буду звать тебя… Таюли! Нравится?
– Ничего, – нерешительно протянула девушка, но всё-таки возразила: – Нельзя мне имя, которое кончается на «ли». Так только вас можно называть. Только Лиатаян.
– Глупости, – отмахнулась демонюшка и вскочила на ножки: – Как хочу, так и зову. Давай, вставай. Хватит рассиживаться. Пора бежать в деревню… э…
Таюшият развела руками, мол, не знаю, что за деревня. Рваные края платья разъехались, и она едва не осталась голой.
– Дерьмо какое!
– Не ругайся, – безотчётно велела нянька.
– Не буду, – неожиданно покладисто согласилась подопечная и приказала: – Только не вздумай визжать. И убегать. Не люблю этого. Просто стой и не дёргайся. И под руку не лезь. ЗУ? – она чуток подождала и возвысила голос: – ЗУ! Паскуда, вылезай, говорю! Мы из-за тебя ещё и няньку потеряем. Только нашли, и на тебе! Сама же всё нудила, чтобы я её нашла и…
Таюшият вздрогнула, когда из девчонки вылезло щупальце демона и полетело к ней. Любопытство было сильней страха, и она не зажмурилась, о чём, впрочем, ничуть не пожалела. На её глазах кошмарное убийственное щупальце совсем неощутимо собирало повисшие клочья платья и как-то там соединяло меж собой.
– Отлично, – похвалила Лиата. – Только паршиво. Ладно, до деревни доживёт. А там уже найдём тебе чего-нибудь. А потом возьмём тебе настоящую одежду. В городе. Мы ведь туда когда-то придём? Можно было бы и к маме слетать в переодевальню, – деловито подбоченилась девчонка и тотчас погрустнела: – Только нельзя мне. Покуда наказ не исполню, летать ни-ни. Можно только ногами. Ну, или если опасность… ЗУ! Хватит уже! Ты платье к ней самой прилепишь. Будем потом с кожей отдирать. Вот совсем не соображает, дубина!
– Не ругайся. Ты вообще много ругаешься, – пожурила воспитанницу нянька, пробираясь рядом с ней через заросли влажного густого южного леса. – Где тебя учили?
– Нигде. Это вам хорошо: человечьих детей учат. Я знаю: в школах. А мы сами учимся, когда шляемся. Вот, чему у людей научусь, то и буду знать. Мама горюет. Она у меня здорово умная. И учёная, – хвастала Лиата, подныривая под висящий меж деревьев поваленный ствол. – Целая королева. Хотела, чтобы меня к себе забрать. Ругалась, чтобы я во дворце жила. И чтобы учить меня, как полагается. Так ведь нельзя же… ЗУ, паразит, ты б хоть под ногами расчистил! А то обожрался и на боковую. А я тут таскай тебя захребетника.
Таюшият было жутко интересно порасспросить Лиату о том, что та сейчас имела в виду, но она поостереглась. Вместо этого на правах няньки указала:
– Надо отучаться ругаться. Понятно, что по дорогам всякий сброд таскается. Понятно, что и ты ничему другому там научиться не могла. Добрые учителя учат не на обочинах да в подворотнях. Они в школах учат, а там-то ты и не побывала. И всё равно: надо отучаться. А то вырастешь красивой девушкой, а изо рта одни грубости лезут. Кто ж тебя тогда замуж возьмёт?
– Смешная ты, – хихикнула Лиата, вылезая, наконец-то, на тракт. – Как же меня замуж-то взять? – не позаботившись об одежде, которую следовало отряхнуть, она быстро потопала по дороге: – Я ж, как бы, не такая, как такая, как ты видишь. Вот, ты знаешь, что я никогда не ем? Оттого и не сру… Ой! Ну, ты поняла. Ещё не пью, не сплю, не мёрзну – это я уже говорила. Когда ЗУ дерётся, как ты видела, мне вовсе не больно. Очень сильно больно – это когда… Тебе не надо знать.
– Хорошо, – поторопилась отвлечь насупившуюся девчонку Таюшият. – А как тебя зовут?
– Так Челия же. Ты что, не знаешь?
– Откуда? – улыбнулась нянька, стараясь не отставать от семижильной воспитанницы.
– Это я не сказала? Или ты не спросила?
Тут уж нянька не удержалась и рассмеялась. Вроде бы, ей становилось всё лучше и лучше: страх постепенно пропал. Но в душе назревала другая боль: ей до слёз было жалко эту маленькую девочку, отправленную куда-то за чем-то. Причём своими ногами, когда Лиата могла спокойно туда слетать, если уж её… сородичам так приспичило.
Послали малышку Челию учиться, но чему? Что путного может узнать ребёнок, слоняясь по дорогам без мудрого наставника или… Ну, конечно! Ей велели отыскать для себя няньку. И она отыскала.
Всю дорогу до деревни – куда они добрались уже по потёмкам – Таюшият мучительно раздумывала над диковинным поворотом в своей жизни. Нет, научить она сможет: не какая-нибудь там крестьянка, а дочь уважаемого книжного мастера. Сколько она книг перечитала за свои двадцать лет, так в ином городке жители всем скопом и десятой части того не одолели. И воспитание получила достойное: жила мирно, благополучно под крылышком любящего отца, пока…