Сидящее в нас. Книга вторая
Шрифт:
Обратно к клетке чучелка метнулась столь же молниеносно. Не перемолвившись с подругой и словечком, завозилась с замком, пугая его воистину звериным оскалом. Словно вот-вот сцепится с ним в драке – тепло подумала Ринда – и загрызёт насмерть. Несколько ударов сердца приникшей к прутьям затворницы, и перекошенная скрипучая дверца отворилась. Аки цапнула её за руку и выдернула наружу, будто моркву из земли. Взамен неё в клетку полетели убогое платье послушницы скита с княжны да искромсанный сарафан.
Они помчались к калитке, даже не пытаясь оглянуться, дабы убедиться, что их никто не засёк. Ринда едва не споткнулась о валяющееся тело третьего горемыки и понеслась за
Они обогнули ограду терема и уткнулись в крепостную стену. Взлетели на боевой ход, не обращая внимания на оклики стражи, спешащей к ним по стене. Аки не утруждала себя скрытностью – уповала лишь на выигранное у преследователей время. Ринда уже натянула перчатки, прихваченные подругой. Протиснувшись в бойницу каменного зубца, покрепче ухватилась за приготовленную чучелкой верёвку – как только умудрилась успеть её здесь приладить? И скользнула вниз, отринув мысли о том, что легко может сорваться и ухнуть вниз так, что костей не соберешь.
Аки спускалась второй, едва ли не касаясь пятками её макушки. В нескольких бойницах уже торчали вопящие рожи. Крепость постепенно просыпалась, растревоженная шумной суетой. Стрелять в нас не станут – успокаивала себя Ринда, торопясь на пределе сил – не слепые. Чай, у них не каторжная шелупонь в побег ударилась, а почти уже княгиня Риннона-Синие горы. Эту станут ловить живьём, чтобы принародно содрать с неё шкуру – насмехалась над собой она, дабы не запаниковать от страха.
Не запаниковала, и всё у неё получилось. Недаром столько училась этому с виду нехитрому, но жутко трудному делу. Встав на ноги, огляделась: никого. Спрыгнувшая рядом Аки сиганула по вычищенному от леса подступу к крепости. Неслись они вспугнутыми зайцами – Ринда и не знала, что умеет так быстро бегать. Но запыхаться не успела, с первого мгновения сберегая дыхание, как учил всё тот же священный воин. Чучелка вообще летела впереди ласточкой: казалось, вот-вот оторвётся от земли и впрямь полетит.
Ворота торчали на противоположной стене крепости. Так что, пока отворят, пока смогут выехать да обогнуть крепость – у них в достатке времени, чтобы скрыться в лесу, хотя и в обрез. Только без коней им от погони не оторваться – тревожило Ринду, а узнать, что задумала Аки, не довелось. Та всё проделала единым духом, рассчитав каждый миг их рывка – тут уж не до пересудов.
Ворвавшись в лес, Аки сбавила скорость, но продолжала бежать молча. Немного погодя, она свернула в сторону и припала к раскидистому кусту. Ринда только успела подумать, что он торчит как-то уж совсем кособоко, как бедный куст улетел в сторону. Аки плюхнулась на колени и вытащила из ямы их торбы. Княжна же сложилась пополам, борясь с разбушевавшейся грудью.
– Потерлпи, – строго указала Аки, толкнув к ней торбу, что побольше. – Вскидывай. Уже скорло.
Спрашивать, что скоро и докуда терпеть, смысла не было: всё равно не скажет вредина. Ринда вскинула на спину торбу и потрусила за подругой, которая вооружилась двумя плоскими деревяшками. Вскоре они выкатились на берег узкой, но шустрой реки. Скатились с косогора к воде, и тут Ринда увидала путь к спасению, выбранный подругой.
Деревянных лодок народ Ных не знал: не густо у них там с лесами. Берегут каждую хворостину. Потому и наловчились ладить лодки из чего ни попадя. К примеру, из такой вот огромной продолговатой корзины, в какой таскают уголь – не удержалась от смешка Ринда. А чтобы эта зараза не набрала воды и не утопла, хитроумная защитница богини Буа выстлала её парочкой кожаных плащей.
Вдвоём в такой посудине, конечно, тесновато. Но, даже просев, она их держала на плаву. Река потащила нелепое убожество, которое в четыре женских руки пытались отвести подальше от берега. Орудовать деревяшками, лишь отдалённо напоминающими вёсла, трудно до зубовного скрежета, но Ринда старалась изо всех сил. Женские руки слабы да настырны – говаривала её настоятельница. Там, где они с Аки не возьмут силой, возьмут измором.
Зато ловцам сбежавших невест придётся поломать голову, куда беглянки исчезли с берега, где обрываются их следы. По реке? А куда делись следы лодки или плота? Да и где им было взять ту лодку, если на такой вздорной речонке в них никто не рыбачит?
– Потерлпи! – кричала сидящая впереди Аки и ловко частила деревяшкой, загребая со своей стороны.
– Только тем… и занимаюсь, – пропыхтела Ринда, старательно повторяя её движения и подлаживаясь под непривычную рукам греблю.
Руки быстро застыли, теряя чувствительность. Лицо кололи холодные брызги, собираясь в струйки и стекая под ворот. Ринда от души жалела себя бедную, непривычную к подобным злостным тяготам. Да твердила, как заклинание: теперь свободна. Ну, почти.
Зато путь назад ей уж точно заказан. Позади её ждёт лишь позор да мука длинной в оставшуюся жизнь.
ЧАСТЬ 2. Глава 10
Шалият, глянула мимоходом в окошко, и прилипла к нему, словно заворожённая бурей. Океан внизу под их высоким берегом бесновался, выбрасывая на пляж вал за валом. Казалось, вся земля под домом дрожала до самых до своих корней: до приделов подземного пристанища мёртвых душ. А ведь их остров, почитай, что самый большой из южных островов. Жутко и подумать, как трясёт бедолаг на малых-то – не сладко им, поди, да куда деться…
– Чего ты тут? – подойдя со спины, ворчливо бросил муж и положил ей руку плечо.
Шалият вздрогнула. Невесть с чего всхлипнула и пояснила:
– Штормит.
– Понятно, что штормит, – не понял Наксар, чего такого особого в том шторме, коль такое в эту пору вовсе не редкость. – А глядишь-то куда? Иль увидала чего? – чуть подался он вперёд, пристально всматриваясь в пасмурное вечернее марево.
Внизу сырой песок, вверху тучи, посреди расходившийся океан – ничего нового. И за каким делом всё это разглядывать? Иль не нагляделась за тридцать-то лет, что живёт на свете? Под эти шторма она родилась, под них выросла, и детей вырастит, а потом и помрёт. Была б опаска, что океан подроется под дом, так ещё можно за ним приглядывать. Только это несбыточно. Берег у них крепкий: на скале строились, не дураки. Лодки вытащили загодя к самому крутогору. Да привязали на всякий случай – не унесёт.
Хотя ни разу ещё на его памяти – да по рассказам стариков – океан не добрался до обрыва под их домом. Пляж-то вон, какой широкий, да и…
– Ох, ты! – обалдел Наксар, приникнув к самому окну. – Не может быть!
– Дай! Пусти! – протиснулась подмышку Шалият, впившись глазами в берег. – Чего там? Мамочка…, – осеклась она, схватившись рукой за сердце.
Высоко в небе прямиком напротив их дома из-под тяжёлого тёмного месива туч вынырнул огненный шар. Застыл, осветивши всю округу. Чуток попритух и вдруг обернулся женщиной, окружённой пламенными змеями. В кольцах одной из тех змей, словно пойманная рыбёшка, завернута другая женщина. Но, точно не пойманная, ибо не трепыхается, не бьётся, а преспокойно…