Сила отчуждения
Шрифт:
– Что ты несёшь, идиот?
– Кстати, есть способ проверить, – сообщил он. – Не подумай плохого, но вблизи богатырей Чёрная Магия затухает. И стоит мне обнять тебя…
– Хватит! – оборвала графиня. – Меня утомили твои бредни. Убирайся, пока я не вызвала стражу.
Светлан лишь усмехнулся на угрозу, но спорить не стал, сразу поднялся.
– Я подумаю над твоей проблемой, – сказал он на прощание. – И когда найду решение, не обессудь. Слишком много у тебя власти, чтобы оставлять на твоё усмотрение. – Уже минуя дверь, пробурчал под нос: – А интересно было бы услышать версию Роже.
И накаркал – за первым же коридорным поворотом уткнулся в графа, загородившего проход неохватной тушей. Выглядел тот столь же запущенным, хотя одежду сменил, а пахло от него вроде послабей… или Светлан уже притерпелся к здешним ароматам. Мрачно набычившись, де Биф упирался мутным взором в ночного гостя своей Адель.
– Намекаешь, что ты – муж? – со смешком спросил Светлан. – Застукал за прелюбодеянием, да? Сейчас мне, наверно, полагается сигать в окно… э-э… для приличия. – И, заглянув туда, прибавил: – Высоковато, нет?
Впрочем, граф встречал его один и даже не удосужился обнажить меч. Видимо, он с первой встречи усвоил урок, а на сегодняшнем пиру закрепил.
– Чего молчишь-то? – спросил богатырь.
– Пойдём, – сказал де Биф, поворачиваясь к нему спиной.
Пожав плечами, Светлан последовал за хозяином – к ближней двери, заметить которую смог бы лишь очень наблюдательный… э-э… сапиенс, настолько она сливалась со стеной. Вдобавок, проём оказался до того тесным, что графу пришлось протискиваться боком, а Светлану ещё и сгибаться. И в самой каморке, куда они угодили, места едва хватало для пары таких габаритных субъектов. Правда, стол с двумя прочными стульями здесь уместился и, конечно, ломился от яств. Такое однообразие начинало утомлять.
– Ешь, – указал де Биф на блюда. – Пей.
И осторожно опустился на один из стульев.
– Колись, – заключил Светлан, озирая комнатку. – Ну надо ж, как замуровался!.. Случайно, это не лифт?
– Прячусь тут, – ответил правитель. – И… ещё.
– Раны зализываешь?
– Вот, – подтвердил де Биф, дёрнув головой. – Так.
Он и сейчас выглядел, как после изрядного подпития: речь невнятна, черты размыты, движется валко, – но причина, видимо, не в спиртном. Как раз оно на беднягу не действует… конечно, если не пытаться в нём утонуть.
– Устроились – как? – неловко спросил хозяин. – Претензий нет? Пожеланий?
Вскинув брови, Светлан ответил удивлённым взглядом: дескать, мужик, ты чего?.. По лбу, правда, стучать не стал.
– Это для беседы, – со вздохом пояснил граф.
– А больше говорить не о чем?
– Ну, как… – Протянув руку, де Биф коснулся стены, и там открылось отверстие, из коего зазвучали женские голоса – один властный, со звонкими гневными нотками, а второй скрипучий и угодливый.
– Хо, молодец! – сказал богатырь. – Но как-то это не по-нашему, не по-графски… А?
– Что ж делать…
– Неужто всё слышал? – спросил Светлан. – А ты не прост, де Биф!.. И что решишь? Надеюсь, не станешь срубать головы? Не говоря про сдирание кожи… Ты ж не таксидермист, нет?
– Я не могу, – выдавил граф. – Умру без неё. А с ней… Видишь, какой?
– Без царя в голове, – кивнул Светлан. – Даже без королевы. Тебе б нормальную подружку… а не такую…
Шалаву, да? Лучше не бить по больному.
– Знал, что будет, – пробубнил де Биф. – Её знаю. Проверка это. Не жены – тебя. Теперь верю. В спину не ударишь.
– Зачем в спину? – хмыкнул Светлан. – Я и по лбу могу заехать – батыр как-никак.
– За что, а? – глухо спросил граф. – Ну за что!.. Разве плохо бился во славу Господа?
– А разве мало грешил? – откликнулся гость. – Думаешь, грехи можно смыть чужой кровью? Святые убийцы, ну конечно!..
Видно, де Бифу действительно стало невмочь, если захотел даже не сочувствия, но понимания. Оправдывать себя он умел не хуже прочих, только это уже не спасало.
– Говорят: околдовала, – мычал здоровяк, точно жилы жевал. – Многих убрал с глаз, чтоб не гневили. Но ты – должен смыслить?
– В чём: в колдовстве?
– И в этом, да. С ведьмами знаешься.
– Ну, я, конечно, не спец, – сказал Светлан. – Но на приворот это не похоже. И если б я верил в Бога…
– Что? – не понял де Биф.
– Я уже говорил: по заслугам. Может, этим тебя наказал Господь? Сам и пожинай, что посеял.
– Что? – опять спросил граф.
– Ненависть! – рявкнул Светлан. – Или ты рассчитывал на любовь? После всего, что сотворил с ней.
– Но я возвысил Адель…
– Предварительно смешав с грязью, да? И перебив родичей.
– Так все поступают с врагами. Они напали, я победил. Кто ж оставляет в живых мужчин? Это закон!
– Вот и пожинай, – повторил Светлан. – Иным тебя, видно, не пронять. А страданиями, говорят, душа совершенствуется.
Тёмная душа, и законы у неё дремучие. Но пока она следует даже таким нормам, её нельзя отнести к Пропащим.
– Такие традиции, – бормотал де Биф. – Не я выдумал. Предки – не дураки.
– Ну, и стало тебе лучше, когда последовал завету?
– Н-нет. Хуже.
– Так думай же своей головой! Детство-то – давно в прошлом.
Помолчав, граф произнёс:
– Я ведь барона почему задвинул…
– Господи, которого?
– Де Сэмпре. Она на него положила глаз.
Вот неожиданный поворот! Ах, Сэмпре, Сэмпре…
– А казнить? – с любопытством спросил Светлан.
– Барона? – Де Биф покачал тяжёлой головой. – Нельзя, нет. Если бы не Адель!..
Ну ни фига себе! – поразился Светлан. Выходит, он и соперника не решился тронуть, боясь огорчить жёнушку. Да как в этой клоаке смогло расцвести такое?