Сильнее всех преград

Zetta

– Те, кто проецирует отношение к тебе с твоего отца, глубоко заблуждаются. Каждый человек сам несёт ответственность за свои поступки. А ты нашёл в себе силы пойти против устоев, против того, как заведено. Я в каком-то смысле тебя понимаю – представь, чего стоило мне, чистокровке, жениться даже не на маглорождённой волшебнице, а на простой магле! Но время само всё расставило на свои места. Те, чьё мнение оказалось не столь важным, отсеялись сами собой, а все близкие приняли в итоге мою сторону.

– Вы ведь и здесь из-за вашей жены, – вслух подумал Драко.

– Да, и я ни о чём не жалею. Вон какие у нас чудесные девочки, – рассмеялся Мэтью. – Дафна – вылитая Каролина. У Блейза хороший вкус...

– А у Астории ваши глаза, – так же задумчиво произнёс Драко. – И характер. Она невероятно самоотверженна.

– Да, она пошла в меня, – довольно сказал Мэтью и добавил очень тихо, словно про себя: – Только вот самоотверженность не помогла мне спастись от допроса.

Малфой сразу напрягся:

– Кто вас пытал?

– Кажется, его фамилия Трэверс. Я не знал его по Министерству – похоже, он там и не работал.

– Да, весьма недалёкий тип, – процедил Драко сквозь зубы, – занимается лишь выбиванием сведений из противников нового режима. Где всё это произошло?

– Когда гоблины сообщили ему о моём местонахождении, он явился прямо в дом к родителям Каролины. Слава Мерлину, ни их, ни её самой не было – они по счастливой случайности ненадолго уехали. Я начал сражаться с Трэверсом, выманивая его подальше от дома; я должен был увести его оттуда, ведь маглов Пожиратели и за людей-то не считают, – с горечью сказал Мэтью, – и он мог убить их в любой момент, если бы они вернулись. Потом, с помощью тех же гоблинов он всё-таки обезоружил меня и перенёс ближе к Лондону. Мы очутились в каком-то заброшенном пригородном трактире.

– Что именно он спрашивал?

– Сначала – не планирую ли я перейти на сторону Тёмного Лорда. Затем – конкретное местонахождение Гарри, Рона и Гермионы, а напоследок и Каролины. Не получив ответа, он побаловался Круциатусом какое-то время, а потом оставил меня, думая, что я без сознания. Он и правда недалёк: даже не удосужился проверить. И палочку мою выбросил в овраг у дороги, я потом забрал её.

– Но кто вас нашёл? Как вы добрались сюда?

– Помог один человек, – ответил Мэтью, улыбаясь уголком рта, – оказался сквибом, но в больницу меня доставил.

– Ясно, – Драко уставился в пол, лихорадочно размышляя. – Значит, Трэверс. Хорошо, что он был без Селвина: обычно они всегда действуют вместе.

– Селвин? Это тот, родством с которым хвалилась Амбридж?

– Да, наверное, – рассеянно кивнул Драко, но тут дверь отворилась, и в палату влетела Дафна.

– Отправила два письма, Блейзу и Астории, – отчиталась она, – а ещё поговорила с дежурным целителем, Мириам Страут. Она сказала, что ты быстро идёшь на поправку, пап, и похвалила тебя за силу воли! Но, к сожалению, она настаивает, чтобы мы дали тебе отдохнуть.

– Быстро иду на поправку? Вот и прекрасно. Я планирую на днях отсюда выбраться; не люблю больницы, – бодро сказал Мэтью, вставая с кровати. Ребята хотели помочь ему, но он лишь отмахнулся: – Да бросьте вы, я ещё пока сам могу двигаться. Пойдёмте, я провожу вас до лестницы.

Они втроём вышли из палаты и, пока шли по коридору, Дафна забрасывала отца самыми различными советами, способствующими его выздоровлению.

– Ой, чуть не забыла: Блейз просил передать тебе это, – вынув из сумки, она протянула ему книгу «Сборник для больных бездельников». – Она здорово тренирует мозги, да, Драко?

Тот усмехнулся, вспомнив, как заснул с ней в руках, пытаясь решить какой-то особенно мудрёный ребус.

– С этой книгой вы скучать точно не будете, – вслух подтвердил он, когда они дошли до конца этажа. – Приятно было познакомиться, мистер Гринграсс.

– И мне, Драко, – Мэтью крепко пожал его руку, с напускной строгостью сказав: – Приглядывай там за Асторией, она девушка буйная и может на пару с Джинни натворить дел. Ну а ты, милая, – обратился он к Дафне, обнимая её, – не переживай и передай остальным, что я в трезвом уме и твёрдой памяти. Как только, – он понизил голос, – я доберусь до мамы, то каким-нибудь способом дам вам знать. Всё, удачи!

Ребята, махнув ему на прощание, молча спустились по лестнице, прошли через приёмное отделение, где значительно прибавилось народу, и, преодолев стеклянную завесу, вышли на улицу. Перед тем, как трансгрессировать в Хогсмид, Драко украдкой взглянул на Дафну: лицо её выражало облегчение, и глаза сияли под стать радостной улыбке. Убедившись, что на них не смотрит никто из проходящих недалеко маглов, он взял её за руку, и через три секунды на том месте, где они только что стояли, кружился лишь маленький вихрь осенних листьев.

====== 14. Сюрпризы приятные и не очень ======

Прошло уже полмесяца со времени визита Драко и Дафны в больницу святого Мунго, но Астория до сих пор не решалась подойти к Джинни и заговорить с ней. Порой она впадала в глубокую задумчивость, а потом внезапно ловила себя на мысли, что не может подобрать нужные слова, чтобы завести с Джинни разговор; порой надеялась, что та не выдержит первой и хотя бы спросит её о здоровье отца, но всё было тщетно. Сохранялся молчаливый нейтралитет, отягчаемый неопределённостью и страхом убедиться в том, что подруга для неё утеряна навсегда. На некоторых занятиях они по-прежнему сидели вместе; отличие было лишь в том, что они не перекидывались ни взглядом, ни словом. Ребята с факультета уже начали задавать вопросы, но и Джинни, и Астория будто по негласной договорённости избегали подобных разговоров, отшучиваясь и быстро меняя тему. Как-то поздним вечером они в компании других гриффиндорцев сидели в гостиной и корпели над домашней работой по магловедению и зельям. Кое-как разобравшись с докладом для Алекто, они принимались за задание Слизнорта, но, едва увидев требуемый объём — два больших свитка — многие бросали это гиблое дело и отправлялись спать. К полуночи в гостиной остались только Джинни и Астория, сидящие по разным углам и пытающиеся вникнуть в задание. В десятый раз перечитывая формулировку, Астория вдруг поняла, что это шанс, который просто нельзя не использовать, если, конечно, она не хочет провести всю оставшуюся жизнь в муках совести.

— Джинни, ты теперь ненавидишь меня? — тихо спросила она, глядя из-за стола на рыжеволосую подругу, которая расположилась в любимом кресле Гермионы у камина.

— Нет, пожалуй, — быстро ответила она, будто ждала этого вопроса, потом тяжело вздохнула, помотала головой и наконец добавила твёрдо: — Конечно, нет.

Лицо Астории просветлело, и она осторожно, словно боясь разрушить эту атмосферу висящей на волоске, но всё ещё дружбы, приблизилась к камину и села в соседнее кресло.

— Он не так плох, как ты думаешь, — сказала она, глядя на языки пламени. Джинни смотрела туда же. Снова повисла неловкая пауза. Астория от волнения теребила подол своей мантии. Спустя несколько минут она краем глаза заметила, что Джинни повернулась к ней.