Сильнейшие
Шрифт:
— Похоже, я просто не могу сдержать свое волнение из-за твоей крайне увлекательной тренировки!
Он моргает, недоуменно качая головой.
— Хорошо, напомни, чтобы я научил тебя лгать в следующий раз.
Я киваю, после чего его руки снова находят мою талию, посылая волну дрожи по всему телу до самых пальцев ног.
— А теперь продолжай бить, пока я не смогу убедиться, что ты сможешь меня ударить.
Удар. Его пальцы сжимают мои талию.
Удар. Его рука прижимается к моей спине.
Удар. Его
Так начинается моя безответная влюбленность в Мака.
Глава седьмая
Макото
— Прекрати смеяться. Это несмешно.
Она продолжает хихикать так, что даже мне сложно оставаться угрюмым. Но когда острый конец иглы снова впивается мне в палец, я раздраженно отбрасываю ткань в сторону.
— О, пожалуйста, не сдавайся, — разочарование на ее лице почти заставляет меня передумать. — Посмотри, как далеко ты зашел!
— Ты имеешь в виду эти двенадцать кривых стежков? — в подтверждение своих слов я поднимаю обрывок ткани. — Да, я явно гений.
Она поджимает губы, с трудом сдерживая раздражающую улыбку. Хотя за последние пару дней она стала менее раздражающей, но сейчас я предпочел бы не думать об этом.
— Послушай, справедливо, что ты попробовал мое ремесло после того, как вчера заставил меня испытать твое, — говорит она, легко подшивая шов на брюках. — В течение нескольких часов.
— Не драматизируй, — вздыхаю я. — По крайней мере, мое ремесло поможет тебе защитить себя.
Адина указывает на меня иглой.
— Ты еще не видел, как я управляюсь с этой штукой.
Мой взгляд скользит по лоскуткам, лежащим рядом с формой, которую она все еще приводит в порядок.
— Разве не этим ты сейчас занимаешься?
Она на мгновение задумывается.
— Полагаю, что так.
— Я буду по-настоящему впечатлен, если через два дня буду выглядеть, как Гвардеец.
— Знаю-знаю, — фыркает она. — Осталось всего два дня до нашей маленькой веселой миссии во дворце.
Я качаю головой.
— Не называй это так.
— Я так рада, что увижу Пэй! — она буквально визжит от восторга, совершенно не замечая меня. — Осталось лишь подшить костюм и сделать подкладку, как у Гвардейцев. Ах, да, и вырезать маску из кожи.
— Отлично, — я глубоко вздыхаю, чувствуя облегчение. — Ты ведь помнишь план, верно? Несмотря на ее безостановочные кивки, я считаю, что лучше напомнить. — Мы выйдем ранним вечером, что даст нам больше часа, чтобы добраться до Чаши. Там мы…
— Проберемся по проходу к восточному крылу замка, затем пройдем сквозь стены мимо охраны, — она самодовольно улыбается. — Видишь, я же говорила, что помню.
— Невероятно впечатляет, — сухо отмечаю я. — Затем, мы будем держаться вместе и расходиться по комнатам, когда это необходимо…
— Подожди, а что я надену на нашу маленькую миссию?
Зажимаю переносицу, чувствуя, как боль в голове начинает нарастать.
— Пожалуйста, не произноси этого…
— Я могла бы переодеться в горничную! — она задумчиво постукивает пальцем по губам. — Хотя я не совсем уверена, что они носят…
— Просто надень фартук, — отмахиваюсь я. — В любом случае, будет темно. Вряд ли тебя кто-то увидит.
— Отлично, — она кивает в сторону жалкого куска барахла, над которым заставила меня работать. — Ну, давай. Тебе нужно сделать еще несколько стежков.
— Ты ведь не серьезно.
Она посмеивается.
— Видел бы ты мои стежки, когда мама впервые пыталась меня этому научить. Это была катастрофа, — ее голос смягчается при упоминании жизни, о которой я ничего не знаю, после чего совсем затихает.
— Ты не говоришь о ней, — произношу я. — Вообще-то, ты не говоришь ни о ком, кроме Пэй.
Она пожимает плечами, как будто прошлое, которое привело ее к настоящему, больше не имеет значения.
— Здесь не о чем говорить. Кроме того… — она поднимает на меня свои большие ореховые глаза. — Ты никогда не говоришь о Гере.
— Здесь не о чем говорить, — парирую я.
— Это странно, — ее голос звучит беспечно, но проницательный взгляд говорит об обратном. — Я думала, что она важна для тебя, раз ты готов пойти на все, чтобы увидеть ее в последний раз.
Правильно. Я должен был встретиться с ней в последний раз, не пытаясь при этом совершить измену.
Я издаю раздраженный звук.
— Твое любопытство меня утомляет, сладкая.
— Кстати, — хмурясь, но с энтузиазмом в голосе произносит она, — боюсь, я мало что о тебе знаю, не считая твоих размеров, которые запомнила.
— Надеюсь, ты понимаешь, что меня это слегка нервирует.
— Ну, если ты не хочешь рассказывать мне о Гере, — перебивает она, и кажется при этом слегка расстроенной моей скрытностью, — расскажи мне что-нибудь другое.
— Я только что это сделал, — и почти сразу же добавляет:
— Твое любопытство меня утомляет.
Она закатывает свои карие глаза и настойчиво продолжает:
— А что насчет твоей семьи?
Я почти смеюсь.
— О, это самая дружелюбная компания. Они бы тебе понравились, — Очевидно, она не улавливает сарказма, который я вкладываю в каждое слово.
— Как замечательно! Я бы хотела встретить их однажды, — ее лицо внезапно заливается румянцем, и она добавляет:
— Я имею в виду, если мы все еще будем видеться после всего этого.