Сильнодействующее средство
Шрифт:
Потом две пары — Моргенштерны и Рейвены — уехали на такси, чтобы продолжить празднование в «Риц-Карлтоне», в семейном кругу.
Аристократичные посетители, не в силах понять причину столь бурной радости и громкого смеха, пришли к очевидному выводу: плебеи понаехали из деревни.
— А теперь, мои дорогие пьянчуги, — заплетающимся голосом объявил Грег, — я намерен открыть вам — и только вам! — один секрет. — Он театрально поднес палец к губам: — Тшшш!
Все подались вперед, а профессор с таинственным видом прошептал:
— Угадайте, когда новость будет опубликована?
— А, это проще простого! — заявил Сэнди. Ему речь тоже давалась с некоторым трудом. — Чтобы оформить все на бумаге, потребуется два часа…
— Два часа? — изумилась Джуди. — Так мало?
— Конечно, — улыбнулся Сэнди. — Теперь все делает компьютер, мы ему практически не нужны. Трудно было ставить эксперименты, а сформулировать результат — ерунда. Как только родим черновой вариант, свяжемся с редакциями главных журналов и посмотрим, кто предложит лучшие условия. Бьюсь об заклад, кто-нибудь да вызовется напечатать нас уже недели через три.
— Превосходная гипотеза, доктор Рейвен, — пьяным голосом похвалил Моргенштерн. — Так могло бы произойти при нормальном развитии ситуации. Но у меня для тебя есть сюрприз… — Он выдержал театральную паузу и объявил: — Статья уже в наборе.
Окружающие, естественно, не восприняли новость всерьез. Но что-то в интонации Грега насторожило его зятя.
— Как это понимать? — уточнил он.
— Дело вот в чем, — царственно изрек Грег. — Никто из вас, надеюсь, не станет спорить, что «Нейче» — самый престижный журнал в нашей науке. — Речь шла об издании, название которого переводится как «Природа». — Именно с его страниц Уотсон и Крик возвестили миру об открытии генетического кода. А издается он, как вы знаете, в Лондоне с периодичностью раз в неделю.
Что еще более важно, нынешний главный редактор Маркус Уильямс — мой бывший коллега. Сегодня утром, когда я ему позвонил, он как раз был в кабинете и смотрел свежие гранки. Но он так за меня порадовался — за всех нас, — что придержал весь номер, пока я не накорябал несколько страничек и не сбросил ему по факсу. Он не просто решил обойтись без обычного в таких случаях отзыва, а поставил статью в ближайший же номер! К среде о нашем открытии будут знать все научные лаборатории Америки.
— Неточность! — перебил Сэнди. — Не Америки, а всего мира!
В последующие дни Сэнди не ходил, а летал.
А в среду вернулся с небес на землю. С глухим стуком.
В тот день Сэнди явился в лабораторию пораньше, хотя в последние дни, после Великого Прорыва, позволял себе иногда подзадержаться. Тем не менее его нисколько не удивило присутствие там уже многих его коллег, которые сгрудились вокруг свежего номера «Нейче». В такой толпе добраться до журнала было немыслимо.
И тут Руди Рейнхард, приехавший из Мюнхена штатный биохимик лаборатории, заметил Рейвена и покричал:
— Эй, Сэнди, можешь поверить в такое?
— Это ты о чем?
Лицо немца мгновенно приняло озабоченное выражение.
— Хочешь сказать, у тебя нет своего экземпляра?
— Нет, конечно, — ответил Сэнди. — Я как раз хотел добраться до почтового ящика и посмотреть, что новенького в мире науки.
— Тогда приготовься к шоку, — сочувственно посоветовал Руди и протянул ему журнал. — Наш скромняга-профессор на поверку оказался крайним себялюбцем.
Сэнди разом похолодел, волосы на затылке у него встали дыбом. Он схватил журнал — тот уже был открыт на странице с заголовком: «Антитела к некоторым разновидностям рака печени».
Автором числился Грегори Моргенштерн, профессор отделения микробиологии Массачусетского технологического института.
Единственным автором.
Все другие участники исследования были поименованы в сноске после банальной фразы: «Самую глубокую признательность выражаю…»
В первый момент Сэнди решил, что это ему снится. Это было все равно что открыть для себя оборотня, скрывавшегося под личиной бессребреника Альберта Швейцера.
Моргенштерн — борец за справедливость, альтруист и скромник, — совершил нечто беспрецедентное. Выдал за свой успех то, что нельзя было даже назвать результатом командной работы, а по сути дела являлось плодом умственных и физических усилий Сэнди Рейвена.
У Сэнди вдруг помутилось в голове и подкатила тошнота. Он едва успел добежать до туалета.
Спустя четверть часа, придя в себя, белый как мел, Сэнди возник перед секретаршей Моргенштерна.
— Где он? — запинаясь, спросил он.
— Понятия не имею, — ответила женщина, безуспешно силясь придать голосу беспечную интонацию.
— Мари-Луиза, ты не умеешь врать. — Сэнди стукнул кулаком по столу. — Немедленно отвечай: где он?
Испуганная секретарша пролепетала:
— Они с Рут на несколько дней летят во Флориду. Так, во всяком случае, он мне сказал.
Сэнди быстро приближался к точке кипения.
— Когда? Каким рейсом? — грозно вопрошал он. — Ты же сама билеты бронировала, так? Он всегда это тебе поручает.
Мари-Луиза опустила глаза — то ли для того, чтобы не встречаться с Сэнди взглядом, то ли чтобы уточнить время.
— «Дельта», в двенадцать. Они, наверное, уже в пути. — Она так и не подняла глаз.
Сэнди бросил взгляд на часы, кинулся к двери, вприпрыжку спустился по лестнице и добежал до машины.
В начале двенадцатого в тоннеле Каллахан машин было немного. Он гнал как сумасшедший.
Доехав до аэропорта «Дельта», Сэнди бросил машину где попало и бегом ворвался в здание терминала.
Грег Моргенштерн с женой высадились из такси и направились к стойке регистрации пассажиров первого класса. В этот момент профессор заметил, что к ним кто-то бежит.
Он попытался побыстрее протолкнуть Рут к выходу на посадку, но в этот миг чья-то рука взялась за его плечо и резко развернула кругом.
— Ах ты, мерзкий вор! — прокричал Сэнди.
— Какого черта ты тут делаешь? — попятился Моргенштерн.