Синдбад
Шрифт:
Молодые, только что набранные стражи ворот из детей высших военных чинов города, поскольку служба на дворцовых воротах считалась наиболее престижной, то есть менее опасной и не требующей больших физических и умственных затрат, не особо разбираясь, кто есть кто, спешно отворили ворота и, радостно вцепившись в Сорви-голову, потащили его пред светлые очи эмира.
Опешили все и разом. Сорви-голова от неожиданности даже не помышлял о сопротивлении. По его мнению, этого категорически не могло с ним произойти, и его просто-напросто переклинило. Стражники застыли в полной прострации, недоуменно сдвинув на лоб шлемы и почесав копьями затылки, а Синдбад только и спросил:
– А как же я?
– Идиоты, отродье шайтана! – первым очухался стражник, который привел Синдбада. – Кого вы тащите? – застонал он, потрясая копьем. – Это же личный гость эмира, а арестованный – вот он! – указал стражник на Синдбада.
Синдбад в подтверждение его слов кивнул.
Теперь пришла очередь растеряться стражам ворот. Они резко остановились, посмотрели сначала на того, которого волокли под локти, потом на Синдбада, в ступоре застывшего в воротах. Их недоумение улетучилось довольно быстро: задача была для младшей детсадовской группы. Они тут же бросили Сорви-голову в пыль у своих ног и побежали обратно к воротам за пленным.
– Вай мэ, какой кошмар! – схватился за голову стражник у ворот, выронил копье и побежал к растянувшемуся на дорожке Сорви-голове. – Простите этих идиотов, ваше высочество! – Он помог подняться несчастному бывшему принцу и тщательно выбил из него тяжелой ладонью пыль. – Вот так!
Стражи ворот, крайне довольные собой, что все так успешно разрешилось, чуть не вприпрыжку вели под руки следующего.
– Оставьте его! – Сорви-голова, сжав кулаки, бросился им наперерез. – Вы, тупоголовые ишаки! Этот человек со мной!
Стражники остановились и уставились на преградившего им путь мужчину.
– Ты кто такой, – нахально спросил один из них, – чтобы указывать дворцовой страже, что ей делать?!
– Я – наследный принц султана эр-Рияда! – выпалил Сорви-голова и на всякий случай, для особо одаренных, добавил: – Вашего повелителя. А вы… – еле сдерживаясь, процедил Сорви-голова, – вы покойники.
Стражи ворот в сомнении повернули головы к стражнику, стоявшему рядом с Сорви-головой. Тот только пожал плечами и еле заметно кивнул, мол, так вышло. Стража ворот тут же выпустила из рук Синдбада и рухнула на колени.
– Пощади, о великий! – распластались они у ног знатной персоны, отклянчив зады. Шлемы слетели с их голов и, бренча, откатились.
– Двести палок по пяткам. Каждому. Это хорошо укрепит их память, – вынес беспощадный вердикт Сорви-голова.
– Вай мэ! – опять схватился за голову стражник, но те, что валялись в пыли у ног Сорви-головы, подползли к нему и принялись благодарно лобызать его обувь: хорошо живы остались! К концу этой процедуры обувь принца блестела, словно генеральские сапоги на параде.
Он осмотрел результат их работы, удовлетворенно хмыкнул и сменил гнев на милость.
– Двести палок, но на двоих.
– О великий! – радостно взвизгнули счастливые стражи, не смея поднять голов.
– Пошли, мой юный друг, – сказал Сорви-голова Синдбаду, кладя руку тому на плечо. – Я уверен, эмир уже в курсе моего прибытия и изнывает от желания узреть меня поскорее.
Он оказался прав. Новости и слухи во дворце разносятся крайне быстро. Впрочем, это происходит не только во дворце и не только на Востоке.
Эмир, уже несколько отошедший после плотного обеда, успел перебраться в прохладный тронный зал дворца и теперь метался от трона к окну, невзирая на желудочные колики. Ожидание и предвкушение обладания редкой вещью были тягостны для его сознания: ладони эмира нестерпимо чесались, а в… седалище свербило так, будто туда проник сам шайтан, не давая несчастному повелителю правоверных ни присесть, ни остановиться хоть на секунду.
Наконец на пороге зала возник глашатай.
– К пресветлому эмиру прибыл Сорви-голова! – возвестил он и, приложив ладонь к груди, склонил голову.
– Сорви-голова? – изволил удивиться Нури ибн Кабоб. Его лицо разочарованно вытянулось. – Кто это такой? Впрочем, пусть войдет.
Глашатай посторонился, пропуская мимо себя гостей.
– О, это вы, дорогой мой Оторви Башку! – обрадовался Эмир, взбираясь на свой трон, чтобы выглядеть посолиднее. Вернее было бы сказать, что это не совсем трон, вернее, трон, но похож он был на низкий неширокий диван с валиками и атласными подушками, установленный на возвышении в половину человеческого роста – повелитель непременно должен возвышаться над своими подданными. – А мне доложили, будто прибыл какой-то Сорви-голова.
– Меня теперь так зовут, – устало вздохнул Сорви-голова. Как же тяжело, оказалось, менять имя.
– Разве? – задумался эмир. – Впрочем, какая-разница. Принесли ли вы обещанное?
Сорви-голова неспешно, вразвалочку приблизился к трону.
За ним увязался Синдбад, выглядывая в толпе приближенных Амаль, но девушек, к сожалению, здесь вообще не было: одни бородатые морды в невообразимо высоких чалмах и двух, а то и трех халатах, надетых один поверх другого. Это, видимо, повышало их уровень самозначимости.
– О да! Вам только надлежит послать охрану на мое судно и…
– Почему же вы не захватили ее с собой? Вещица, должно быть, совсем-совсем крохотная, – разочарованно протянул Нури ибн Кабоб, поерзав на своем троне, и запустил в правого махальщика подушкой, вымещая на нем свои нетерпение и злость.
– Но очень ценная! Я не рискнул идти с ней без охраны.
– Да-да, вы правы, – вынужден был согласиться с ним эмир. – Эй, стража! Срочно принести с корабля Сорви-головы вещь, которую… В общем, вещь.