Синдбад
Шрифт:
– Я теперь Сорви-голова! – гордо заявил ему тот, всходя по ступенькам внутрь сомнительного заведения.
– Сорви-голова… – задумался хозяин кальянной. – Звучит. Сам придумал?
Сорви-голова ничего не ответил, только покосился на Синдбада.
– А я думаю, когда же появится наш дорогой Отор… Сорви-голова! – заторопился хозяин, проходя вперед, бочком по стеночке, чтобы не обеспокоить ненароком завсегдатаев своей забегаловки. – Заканчивается уж все. Вскорости курить нечего будет, так народ меня самого на табак перетрет, – хозяин захихикал собственной шутке. Сорви-голова
– Привез, привез. Пойдешь на корабль, там тебя ждут три тюка. Только сначала обслужи нас.
– С превеликим удовольствием! – засуетился хозяин.
Он оглянулся на дверь, нет ли кого поблизости, затем дернул за что-то рукой в стене, и перед ним растворилась дверь, отделанная под обычные деревянные панели, какими были покрыты все стены его заведения.
– Прошу вас, – хозяин склонился в низком поклоне, пропуская гостей вперед.
За дверью оказались ступеньки, ведущие куда-то вниз. В проходе было темно и сыро, и Синдбад, идя на ощупь следом за Сорви-головой, чуть не съехал по ним вниз, оступившись на чем-то скользком. Сорви-голова удержал его за локоть и зыркнул назад на хозяина. Тот только плечами пожал, мол, так уж вышло.
Внизу была еще одна дверь, распахнув которую Сорви-голова и Синдбад оказались в небольшой комнатушке, поделенной на кабинки, занавешенные выцветшими отрезами шелка, словно примерочные в магазине. Меж кабинок тянулся узкий проход.
– Проходите, уважаемые, прошу вас! – хозяин протиснулся мимо гостей и торопливо направился в конец комнаты. – Сюда пожалуйте. Вам повезло, сегодня пока никого.
– Апчх-ик! – раздалось из средней кабинки справа. Ткань на ней колыхнулась. Что-то упало и покатилось грохоча.
– Никого не было? – переспросил Сорви-голова, упирая кулаки в бока.
– Почти никого, – заискивающе улыбнулся хозяин, чуть склоняясь вперед и вытягивая худую шею. – Да ему уже все равно.
Он отдернул ткань в сторону. За ней обнаружился топчан на три персоны, устеленный курпачами. На них, сложенные в уголке стопкой, лежали несколько небольших подушек.
– Располагайтесь, пожалуйста. Сейчас все будет сделано. Все, как обычно, уважаемый Сорви-голова?
– Постоянство – одна из благодетелей, – философски заметил Сорви-голова, засовывая свои туфли под топчан и взбираясь на него.
– Как вы правы, уважаемый Сорви-голова! – хозяин дождался, пока Синдбад усядется на топчан напротив Сорви-головы, задернул занавесь и направился к кабинке, в которой совсем недавно кто-то чихнул. – Эй, сын греха, тебе пора спать! Вай мэ, как же от тебя разит! Как от вонючего козла, прости Аллах! Э, эй, сначала заплати. Вот же навязался на мою голову.
– А как он домой-то пойдет? – тихонько спросил Синдбад.
– Кто?
– Ну, этот, которого хозяин гонит.
– Никуда он не пойдет, – ответил Сорви-голова, подкладывая под бок подушки и вытягивая ноги к проходу. – Здесь выспится.
Хозяин объявился минут через пять. На разукрашенном подносе у него стояли знакомый уже брат-близнец тех кувшинчиков, которые откуда-то припер ночью чайханщик Махмуд. Еще на подносе находились две пиалы, коса 9 с чувотом и блюдце с тонко нарезанными кусочками настоящего соленого свиного сала!
– Тэк-с! – Сорви-голова облизнулся и вожделенно потер ладони. Глаза его загорелись.
Хозяин сгрузил все принесенное в серединку топчана, поклонился и ушел.
9
Коса – восточная глубокая сферическая тарелка
Сорви-голова сам наполнил пиалы, взял свою, высоко воздев ее над головой.
– За тебя, мой юный спаситель, ниспосланного мне Аллахом! – велеречиво произнес он и опрокинул в себя содержимое пиалы. Поморщился. Деревянной ложкой подцепил немного чувота и отправил следом за аракой. И тут же засунул в рот дольку сала, держа ее двумя пальцами.
– М-м-м! – довольно протянул он. – Ты обязательно должен это попробовать! Это незабываемо.
Синдбад не стал с ним спорить, тем более, в своей прошлой жизни он никоим образом не гнушался сала, особенно под водочку.
Арака обожгла пищевод и разлилась теплом по желудку. Синдбад закусил из косы, но к салу не притронулся – почему-то не тянуло.
– Я вижу в твоих глазах печаль, о Синдбад! – произнес, прожевав, Сорви-голова и вновь наполнил пиалы из кувшинчика. – Поведай мне о ней. Быть может, я смогу помочь тебе?
– Вы не сможете, – Синдбад, вздохнув, поднял свою пиалу и принюхался. Чистейший, как слеза самогон. Интересно, где его в таких количествах гонит этот пройдоха-хозяин?
– Да знаешь ли ты, кто я! – громогласно воскликнул Сорви-голова и опрокинул в рот следующую порцию араки. – Знаешь?! – выдохнул он, грохнув пиалой.
– Нет, – честно признался Синдбад. – А кто?
– Я седьмой сын великого султана эр-Рияда – правителя половины мира!
– Сын султана? – Синдбад недоверчиво покосился на своего нового знакомого.
– По твоему взгляду, я вижу, ты мне не веришь, – как-то внезапно Сорви-голова сник. – И это неудивительно. В моих одеждах и моих повадках не осталось ничего царственного.
– Нет, почему же! – попробовал утешить его Синдбад.
– Спасибо, добрый юноша. Но я не нуждаюсь в твоем снисхождении. Я сам выбрал свой жизненный путь. Лучше быть капитаном корабля, чем седьмым сыном султана, – горько усмехнулся он.
– Почему?
– Даже шестому ничего не досталось и не на что рассчитывать в будущем, а о чем же тогда мечтать мне? Но оставим это. Поведай мне, славный юноша, о своей печали…
– …Ха-ха-ха! – заливался смехом Сорви-голова, откинувшись на подушки и дрыгая босыми ногами. – Прямо в глаз? Ох, мой живот. Ой, держите меня, правоверные!
– И еще раз, потом, чуть позже! – напомнил ему Синдбад.
– И еще! Ой, не могу! Сейчас лопну от смеха. Ха-ха!
– Я вот никак не пойму, – рассуждал Синдбад, вертя в пальцах пиалу с аракой, – этот судья совсем тупой или ему это нравится?