Синдбад
Шрифт:
Синдбад пригнулся и глянул вниз.
Под деревом стояли два стражника в бронзовых шлемах, кольчугах и с копьями.
– Ты чего? – спросил длинный и худой.
– Смотри, – показал пальцем себе под ноги тот, что был пониже ростом и потолще, и поправил съезжающий на глаза шлем. – Кто-то кинул огрызок.
– Кто?
Стражники закрутили головами.
Синдбад еще больше пригнулся, спрятавшись за толстый сук.
– Вот шайтан! – пробормотал он. – Принесла же вас нелегкая.
Стражники между тем все озирались. Из одной из подворотен выглянула любопытная мальчишеская мордашка, за ней еще одна и еще. Они уставились на стражников, шмыгая носами и утирая их.
– Ах вы, щенки! – стражник погрозил им кулаком.
Головы скрылись.
– Кто бы знал, как мне надоели эти проклятые дети! – посетовал тот, что пониже ростом.
– И не говори, – согласился с ним длинный. – Пошли, что ли?
– Пошли.
И они двинулись дальше вдоль забора, неся на плечах тяжелые копья. Синдбад проводил их взглядом и опять обернулся к саду, откуда в это самое мгновение раздался женский смех, и послышались серебристые голоса.
Синдбад попытался разглядеть обладательниц голосов, но за деревьями ничего нельзя было толком разобрать. Тогда он пролез по суку, уходившему далеко за забор, осторожно, чтобы не сверзиться вниз, перебрался на сук одной из яблонь и, замерев, огляделся – вроде бы никого. Быстро спустившись пониже, Синдбад бесшумно спрыгнул на траву и присел.
Тишина, ни охраны, ни собак. Последние, разумеется, его беспокоили гораздо сильнее – это не тупые стражники, которых можно надуть или, в крайнем случае, отправить в нокаут одним ударом. Прокравшись меж деревьев в направлении пруда, Синдбад залег за каменной ротондой с перильцами и скамеечкой, обегающей ее по внутреннему кругу. Рядом с ротондой журчал невысокий фонтанчик с чашей в виде цветка. Фонтанчик был, видимо, для питья.
Женщин было всего семь. Молодые особы в шелковых шальварах и расшитых жилетках с рукавами из невесомой материи играли у пруда. Одна из них раскачивалась на деревянных качелях; двое, стоящие позади и спереди качелей, раскачивали их, дергая за две привязанные к качелям веревки. Остальные весело перебрасывали друг другу мяч. В волосах у той, что сидела на качелях, сверкала золотая диадема, отделанная бриллиантами. Волосы ее были светлыми и длинными, забранными на затылке в оригинальную пышную прическу, удерживаемую несколькими золотыми китайскими заколками с рубинами на крупных головках. Девушка была прекрасна, и Синдбад невольно залюбовался ей. Нет, остальные тоже были ничего, но эта…
–Я хочу пить, – объявила красавица.
Девушки покорно остановили качели и склонили головы.
Красавица легко спрыгнула на траву и направилась к ротонде. Девушки устремились следом за ней, но та остановила их.
– Нет! Я сама могу напиться. А вы играйте в мяч.
Те послушно вернулись на поляну и присоединились к своим подружкам.
– О Аллах! Кто бы знал, как они все мне опостылели, – тихо произнесла красавица, приближаясь к месту, где залег Синдбад. – Вечно ходят за мной, как собачонки.
Синдбад отполз назад, ближе к широкому входу в ротонду, стараясь как можно меньше шуметь, но девушка услышала шорох, повернула голову и замерла.
– Кто здесь? – страха в ее голосе не было. Любопытства, впрочем, тоже. Чистый интерес, и ничего более – кто чужой мог появиться в этом давно наскучившем ей саду.
Но почему-то никто не вышел и не поприветствовал, как полагается, свою принцессу. И это было странно. Девушкой овладел легкий испуг.
– Кто здесь? – повторила она свой вопрос. – Покажись! Или я крикну стражу.
– О, несравненная красавица, – Синдбад поднялся с земли и, отряхиваясь, вышел из-за ротонды, стараясь оставаться незамеченным для остальных девушек, – не надо стражи. Я не причиню тебе вреда.
– Кто ты? – удивилась девушка, окинув взглядом ладную фигуру Синдбада, и добавила: – Витязь.
– Витязь? Пожалуй, – Синдбад приосанился.
– Как ты попал сюда? Ты гость моего отца?
Глаза у девушки были пронзительно голубые и бездонные, и Синдбад почувствовал, как тонет и растворяется в них.
– Не совсем, – не сразу ответил он. – Видишь ли, я здесь случайно.
– Случайно?
– Через забор.
– Через… забор? – глаза девушки удивленно расширились. Незнакомец не внушал ей опасений, и к тому же ей почему-то совершенно не хотелось, чтобы он ушел или его схватила дворцовая стража.
– Ну да. Понимаешь, забор, сад, дворец… – язык у Синдбада заплетался, чего с ним никогда до этого момента не случалось. – Мне захотелось взглянуть на все это, и я забрался на дерево. А потом кто-то засмеялся…
– Это я смеялась.
– Правда? – обрадовался почему-то Синдбад.
– Правда, – кивнула принцесса. Молодой человек был забавен. – Как тебя зовут, о незнакомец, лазающий в эмирские сады через заборы?
– Бо… Синдбад. Меня зовут Синдбад.
– Странное имя, – нахмурила прелестный лобик девушка. – Но красивое и звучное.
– А тебя как зовут?
– Меня? – еще больше удивилась принцесса. Во-первых, ее имя все знали, даже там, в городе. А во-вторых, никто и никогда еще так просто не спрашивал у нее: «как тебя зовут?» – безо всяких набивших оскомину эпитетов, и это было необычно и приятно. – Меня зовут Амаль.
– Амаль, – глухо повторил Синдбад, наслаждаясь именем девушки, словно мятной конфетой. В имени ее чудилось дуновение свежего ветерка, прохлада озерной воды, плавный полет легкокрылой птицы…
– Осторожно, моя принцесса!
Синдбад сбросил с себя оцепенение, овладевшее им, и резко обернулся на клич. Кричала одна из девушек, решившая поинтересоваться, куда так надолго могла запропаститься ее обожаемая принцесса.
– На помощь! Стража!!! – не унималась девица, заходясь в истошном визге и при этом топоча ногами и приседая, словно с нетерпением дожидалась своей очереди в туалет.
– Беги, о Синдбад! – принцесса чувственно протянула руку к молодому человеку, но не решилась дотронуться до него. – Беги, иначе тебя схватят.
– Я вернусь, Амаль! – крикнул Синдбад, срываясь с места. – Верну-усь.
Он запетлял меж яблонь, чьи нагруженные спелыми плодами ветви сгибались почти к самой земле.
Со стороны дворца донеслось бряцание оружия и доспехов – стража спешила на помощь своей принцессе. Это не страшно – Синдбад три раза успеет сбегать к стене и обратно и еще передохнуть, пока они доберутся сюда. Но тут сзади послышался лай: видимо, кто-то додумался спустить собак. А вот это уже хуже, гораздо хуже.