Синдром Далекого Острова
Шрифт:
Картина. Точно!
Решение пришло само собой.
Я закатил глаза и стал медленно сползать по косяку двери вниз.
–Отличный план, – сказал голос в моей голове.
–Заткнись и подыграй мне, – сквозь зубы прорычал я, поудобнее устраиваясь на полу.
…
Лежа в крайне неестественной позе и поддерживая глаза в закатившемся состоянии, я начинал переосмыслять, казавшийся мне еще недавно безупречным план.
Из школьного курса,
–Что с вами? Вы в порядке? – она потрясла меня за плечо.
Итак, я отвлек ее. Что дальше? Я попытался вспомнить дальнейшие инструкции. Инструкции, которых не было.
–Эй! Эй! – она трясла меня все сильнее. – Скажите что-нибудь!
–Улу-мулу, – сказал я от безысходности, пустив немного пены изо рта.
В этот момент, краем одного из своих закатившихся глаз, я увидел, как из кабинета, аккуратно пролезая за спиной, склонившейся над моим холодеющим телом, женщины, выскальзывает Вася. Показав мне большой палец, он, прижимаясь к стене, подкрался к узкому коридору и юркнул внутрь.
Прежде чем я успел хоть как-то осмыслить произошедшее, продолжающая призывать меня к возвращению к жизни женщина, отвесила мне увесистую пощечину.
БАЦ.
Наверное, в продолжении пантомимы не было смысла.
Она, тем временем, занесла руку для второго удара.
В продолжении пантомимы определенно не было смысла.
Вернув глаза на место и убрав пену назад в рот, я принял вторую пощечину уже похожим на человеческое лицом. После чего поднялся и, сославшись на срочные дела, направился к двери, ведущей к лестницам.
–Вы точно в порядке? – окликнула меня она.
–В полном, – ответил я, оборачиваясь.
Она пристально посмотрела мне в глаза, после чего, пожав плечами, закрыла дверь. В ту же секунду из коридора выскочил Вася. Он, беззвучно аплодируя, приблизился ко мне и хлопнул по плечу. В руке он сжимал что-то вроде нескольких скрепленных вместе папок.
–Это было супер! – он картинно закатил глаза и, скривив рот, скрестил руки на груди. Я хотел было ответить, но он, улыбаясь, подтолкнул меня к выходу. – Пошли, пошли. Потом расскажу.
…
Вызвав лифт, он повернулся ко мне.
–Что ты так долго-то? Я уже замучался тебя ждать – знаешь, как
Я открыл было рот, чтобы ответить, но не нашел подходящих слов.
Спина у него значит болит?
С Васей, тем временем, происходили интересные метаморфозы. Улыбка становилась все шире, а насвистывание переросло в негромкое, но довольно четкое напевание.
Делая непонятные пассы рукой, которые по всей видимости, должны были придать ему облик оперного тенора. Вася, грассируя и коверкая слова, пел:
Озар-р-р-рмё ситуаен, ситуаен!
Формэ-э-э-э во батайон, батайон!
Маршо-о-он, ма-а-аршо-о-он…
Дальше он очевидно слов не знал, потому что снова принялся насвистывать.
–Qu’un sang impur abreuve nos sillons, – ледяным голосом подсказал ему я.
–Во-во, – сказал он, первым заходя в прибывший лифт.
…
Уже в лифте меня, наконец, прорвало
–Какого черта ты там делал!? Где ты там прятался!? Как ты там оказался!? И что все это вообще значит!?
Лифт негромко гудел. Большая красная цифра четыре сменилась цифрой три.
Вася приподнял нечто, напоминающее скрепленные вместе несколько папок.
–Это, мой друг, – торжественно сказал он, – Мой билет в Блумсбери Групп.
И тут же добавил.
–Моя просьба о стихах, тем не менее, остается в силе. Без них тоже никуда.
Я все еще плохо понимал происходящее.
–Что это?
–Понятия не имею, – пожимая плечами, ответил он. – Да и какая разница?
Красная цифра три сменилась не менее красной цифрой два.
Остро нуждаясь в ответах, я выхватил «это» у него из руки.
–Эй! Что за…
Я повернулся спиной к ему, блокируя его попытки вернуть потерянное, принялся развязывать бантик из тесемок, скреплявший конструкцию. Собственно, развязывать там особо было нечего. Достаточно оказалось потянуть за одну веревочек и конструкция открылась.
Вася, только что пытавшийся вырвать ее назад, замер, глядя через мое плечо.
Внутри было что-то вроде… Личных дел?
Несколько меньшего размера папок, скрепленных в одну и разграниченных закладками.
Конец ознакомительного фрагмента.