Синдром Деточкина
Шрифт:
Но ничего поделать не мог, мне требовался результат. В конце концов, совесть вздохнула и подвинулась, уступив место практическому расчету.
Помимо портсигара с дорогими сигаретами у меня, само собой, нашлась и зажигалка.
Оксана прикурила и затянулась, нарочито-чувственно пуская ровные колечки.
– Чем занимаешься? – поинтересовалась она вроде бы равнодушно:
– Тебя выгуливаю.
– Не прикалывайся. Я вообще.
– Деньги зарабатываю.
– Много?
– Много.
– Как?
– Людям помогаю.
Оксане понравились оба моих ответа.
– Супер.
Ее тело, прислонившееся спиной к стене кафешки, отлепилось и развернулось ко мне подчеркнуто выпяченным фронтом, которым хозяйка явно бравировала.
– Ксюша… – начал я.
Оксана скорчила противную мордочку:
– Ненавижу это ваше умилительное сокращение – «Ксю-юша». Трубочка из плюша. Я – Оксана. Если хочешь по-приятельски, то Оса. Так меня зовут свои.
– Тебе сколько лет, Оса?
– А сколько дашь?
Я пожал плечами. Мне не цифра была нужна, давно известная, мне нужно было другое.
Увидев, что я не собираюсь идти на поводу шаблонов, то есть привычно флиртовать, рассыпаться в комплиментах и заигрывать другими способами, Оксана недовольно бросила:
– Боишься с малолеткой связаться? Успокойся, восемнадцать уже есть.
Неожиданно. Но логично.
Долгополову, скорее всего, она сказала так же, и кое-какие обвинения с него я, пожалуй, сниму. Отвечать будет только за действия. В чем-то он прав: когда девчонка так размалевана и прокурена – вполне сойдет за совершеннолетнюю.
– Ну, Оса, кончай здоровье гробить, – я отобрал недокуренную сигарету, мощный щелчок отправил ее в урну. – Нас, наверное, уже заждались.
– Кому мы там нужны, – брезгливо хмыкнула Оксана. – Твой приятель сначала вовсю охмурял меня, а когда я пошла с тобой, перекинулся на Анютку.
– А тебе, значит, обидно?
– Еще чего.
И все же ей обидно. Леонид неправильно повел партию. Нужно направить его усилия в нужное русло.
Мы вернулись в кафе. Вдруг мой взгляд застыл, словно напоролся на стену, и я едва не сшиб близлежащий столик. В углу, почти скрытые перегородкой и невидимые с других направлений, сидели Жанна и двое парней, каждый намного старше ее. Впрочем, намного – громко сказано, у меня с ней тоже разница почти в десяток. У этих – побольше. Все трое весело смеялись чему-то. Жанна льнула к одному из них болезненно-знакомым движением, при этом приятельски пожимала руку второго. Ее легкое вечернее платье (ведь специально переоделась к случаю!) открыто развевалось и наводило на некрасивые мысли.
Неприятное зрелище. На ватных ногах я дошел до своего столика и опустился, автоматически подвинув стул садившейся Оксане.
Та оценила проявленную галантность и вновь подвинулась ко мне, а в ответ на поднявшиеся брови Леонида показала ему язык.
– А ты, батенька, извиняюсьза выражение, ловелас! – прошелестел мой приятель, едва сдерживая хохот.
– Он, в отличие от некоторых, настоящий мужчина. – Словно устанавливая право собственности, Оксана прижалась ко мне плечом.
Нюта молча поглощала мороженое и не обращала внимания ни на пикировку, ни на изменившуюся ситуацию.
Колец на правых безымянных пальцах ни у меня, ни у Леонида не было. Возможно, из-за этого Оксана воспринимала нас как дичь, которую стоило попытаться добыть. Сначала Леонида, специально пижонисто разодевшегося для этого мероприятия, а теперь и меня.
А с нашей точки зрения дичью была она. Дичью другого характера. Впрочем, на охоте любая дичь – это в первую очередь мясо, которое нужно подстрелить и сунуть в сумку. И неважно, летало оно до того, бегало-прыгало или сидело на соседнем стуле. На ужин оно тебе нужно или для чучела. Это вторично. Главное – удачный выстрел.
Взаимная охота продолжалась.
8
Направляясь в сторону туалетной комнаты, Жанна проходила мимо. Леонид тоже узнал нашу великолепную секретаршу, и она узнала нас. Ни один нерв не дрогнул в лице ударопрочной соратницы. Жанна спокойно отвела взгляд и проследовала дальше.
Глаза Леонида неотрывно-сладко проводили ее вплоть до исчезновения в темном коридорчике и выразительно посмотрели на меня. Я кивнул, что, мол, да, видел, но товарищ тоже на задании, отвлекать не надо.
Оксана по-женски ревниво заметила не только переглядывание, но и причину. Она презрительно фыркнула и отвернулась, в пику нам тоже начав разглядывать мужчин за соседними столиками.
Думает этим нехитрым способом вернуть наше внимание к себе? Тоже мне, королева Гарлема. Лучше бы научилась вести себя и выглядеть хотя бы так, как подружка, не горя уж о недостижимых высотах нашей волшебной Жанны. Не косметика красит человека. И даже не краска для волос.
Оксана резко обернулась ко мне.
– У тебя есть девушка?
Если эта нитратная недоросль рассматривает свою кандидатуру на остававшуюся с самого развода вакантной серьезную должность…
Зря.
– Есть? – настойчиво повторила синеволосо-пирсингованное недоразумение.
– Постоянной – нет, – не стал я обманывать. – И заводить пока не собираюсь. А вот Леонид, кажется, не прочь.
Я подмигнул и по-дружески плечом толкнул Оксану в сторону страдавшего без внимания друга.
Приятель заулыбался и бодро выдал:
– Неправда. У меня есть. Целых две. Две прекрасных распустившихся розы, что пока еще неловко поигрывают шипами, не понимая, что исходящий от взошедшего солнца жар не обжигает, а греет. Отгоняя тьму, он дарит свет и тепло. Эти два чудесных цветка – темный и светлый – сидящие за этим столом, они…
– Твой друг всегда такой романтик? – грубо перебив Леонида, поинтересовалась у меня Оксана.
– Конечно. Самый романтичный из всех романтиков.
– Жаль, – сморщилась она. – Мне нравятся герои.