Синее железо
Шрифт:
Когда-то могучее Солнце решило наказать орконов, духов подземелий, за то, что они часто вредят людям. Орконы, узнав про это, укрылись в пещерах, и стрелы, пущенные с неба, застряли в толстой шкуре гор. Кое-где их сверкающие наконечники торчат и поныне… Так говорил Анту его отец, но и он не мог объяснить, почему острия солнечных стрел направлены иногда снизу вверх. Может быть, духи осмелились отвечать Солнцу? Или же камни тоже живые и растут сами, как трава, как деревья?
Ответа на эти мысли не было, и Ант, отбросив их, заговорил о деле:
— Слушай меня внимательно, Сульхор. Сторожевые отряды
— Стоять до последнего человека? — просто спросил Сульхор.
— Нет. До последнего мига. Когда поймешь, что другой возможности отступить больше не представится, уходи по тропам на север. Там везде наши заслоны. Продолжай драться вместе с ними. Объясни все это своим воинам и последи, чтобы они не ленились надевать кольчуги. Хунну — меткие лучники, и без железных рубашек у тебя будет половина раненых в самом начале боя. Вода здесь далеко?
— Рядом снеговая шапка. Днем из-под нее текут ручьи,
— Полейте хорошенько спуски к дороге. В горах еще холодно, особенно по ночам, спуски обледенеют. Пусть хунну покатаются с них, когда начнут вас выкуривать… Ну, а теперь корми своих гостей, да мы поедем обратно…
Ант подтащил поближе к очагу одну из шкур и вытянулся на ней во весь рост, блаженно расслабив мускулы. В открытых глазах асо вспыхивали и гасли живые светляки подземных кристаллов, которые оставались бездушны и слепы, пока рука человека не внесла в пещеру огонь.
Глава 13
Асо готовился к войне уже открыто, и это не могло не беспокоить Ли Лина. Хунну теперь редко отваживались выезжать на охоту в малом числе, боясь внезапного нападения. Правда, вооруженных столкновений с динлинами до сих пор не было, благодаря тому, что Ой — Барс строжайше запретил задевать местное население. Но резня могла вспыхнуть в любую минуту.
И Ли Лин, и сотник сознавали опасную шаткость своего положения. Оставаться во враждебном стане с неполной тысячей всадников было также страшно, как и двинуться назад, в степи, куда бежал за помощью Этрук. Позволит ли асо безнаказанно уйти большому и сильному отряду завтрашних врагов?
К великому удивлению Ли Лина, асо сам предложил это и даже подарил наместнику удобную крытую кибитку с упряжкой из двух верблюдов. Сзади к кибитке были привязаны несколько верховых лошадей, на тот случай, если Ли Лин вздумает поразмяться.
— Скоро я не смогу поручиться за вашу жизнь. Война есть война, — сказал асо на прощание, глядя наместнику в глаза. — Конечно, было бы разумней не выпускать отсюда хунну живыми. Но убивать слабейшего не в наших обычаях. Вы, князь, могли бы остаться в моем доме до прихода шаньюя. Ведь он все равно будет здесь. Но боюсь, это повредит вам больше, чем путешествие через горы.
Ли Лин прижал руку к сердцу и, уже усаживаясь в кибитку, тихо сказал:
— За твою доброту, асо, я постараюсь отплатить тем же. Последний мой совет: не давай сражения в открытой степи. Тебя сомнут числом.
— Я знаю это. — Ант наклонил голову и исподлобья посмотрел на наместника: — Кому же вы хотите победы, князь?
Ли Лин сделал вид, что не расслышал вопроса, и опустил занавеску с кистями из цветного волоса.
К
— Видит Небо, — сказал он, — я не хотел бы сражаться против тебя. Но такова судьба. Прощай, асо!
— Прощай.
Караван тронулся в дорогу. Опережая его на полдня, в горы скакали гонцы асо — предупредить сторожевые заслоны, чтобы они не обнаружили себя, когда хунну будут проходить перевалы. Степняков провожали три сотни динлинов из дружины асо.
Еще не везде закончился сев, когда Ант Бельгутай созвал родовых старейшин на большой совет. Люди съехались отовсюду — пахари из широких хлебородных долин Инйеше, скотоводы с окраинных пастбищ, охотники и оленьи пастухи с холодных белогорий, сборщики орехов и маслоделы из сумеречных древних кедровников, где совсем не слышно певчих птиц и живет только угрюмый отшельник-глухарь.
У всех на устах было два слова: военное братство. Оно возникало лишь в годы великой опасности, и тогда за меч брались даже динлинские женщины, в силе и ловкости не уступавшие мужчинам-степнякам[96].
По приказу Анта старейшины прибыли с отборными дружинами, и городище в несколько дней обросло тройным кольцом из войлочных юрт и шалашей, крытых звериными шкурами и берестой. Пришедшие отряды готовились к совместным учениям, которые асо собирался провести в предгорьях.
Именно там, в теснинах и распадках, он надеялся дать шаньюю первое сражение. Летучий конный строй хунну неизменно приносил им победу — даже без численного перевеса, как это было у реки Люань, но он применим лишь на равнинах и немыслим в горах, где нужно биться лицом к лицу, где исход решают сила и стойкость каждого отдельного воина. Сопровождая в походе шаньюя, Ант не раз убеждался, что хунну избегают и боятся ближнего боя. Ибо одно дело — сразить человека стрелой или заарканить его, и совсем другое — одолеть в рукопашной схватке. Тут может слететь голова, если противник сильнее и отважнее…
Из лесных кузниц с обозом оружия приехал Артай. Прокопченный дымом, оборванный и веселый, он ввалился к асо, и дом сразу же наполнился раскатами его зычного голоса:
— Я вижу, ты времени не теряешь. Давно у нас не видели такого войска! Анаур вернулся?
— Вернулся. Закупил несколько больших табунов. Крепкие кони. Их сейчас объезжают… Сколько ты привез оружия?
— Полторы тысячи мечей, но каких, асо! — Артай зажмурился и помотал головой. — Стрелы тоже славные — пробивают насквозь любой щит. Наберется тысяч восемь. Есть еще копья и даже палицы — их отливали из всяких отходов, чтобы добро не пропадало.
Ант нахмурился.
— Жаль, что пропало столько оружия, которое ты делал для хунну. Оно и в самом деле не годится для боя?
— Да, Ант. Эти мечи особой закалки, и в них есть разрушитёльные примеси. Через месяц железо начнет крошиться, как дикое стекло[97].
— Ну что же, сделанного не воротишь, — Ант усмехнулся, и глаза его стали злыми.
Артай догадался, что асо подумал об Угабаре.
— Кому ты намерен раздать привезенное оружие? — спросил Артай.
— Это сделаешь ты. Вначале я хотел, чтобы его получили те, у кого на руках больше колец храбрости[98]. Но это не совсем справедливо.