Синее железо
Шрифт:
— Уж не хочешь ли ты сказать, что китайские оружейники делают кольчуги и шлемы хуже динлинов? — спросил император и презрительно выпятил нижнюю губу.
— Нет, Я хочу сказать, что у нас хуже кони. Они с трудом проносят тяжеловооруженного всадника около ста ли[22] и в бою очень неповоротливы. Хуннуские же лошади совершают суточные переходы в двести пятьдесят ли и остаются боеспособными,
— Что же это за чудесные кони и где их достают хунну? — недоверчиво спросил император.
— Они получают их в виде дани из страны Давань. В даваньском
Император сосредоточенно вертел в руках фарфоровую чашу. Полководец молча ждал его ответа.
— Если все сказанное тобой правда, — заговорил наконец Сын Неба, — то я удивляюсь: почему ты молчал до сих пор?
— Я узнал эту тайну совсем недавно, несравненный. Мне поведал ее некий Нйе И, юйши[24] родом из крепости Май. Он часто сопровождал наши торговые караваны в страну Давань и видел, как хунну перегоняли в свои степи табуны небесных коней. Кстати, этот юйши знает язык грязных кочевников.
— Ну и что?
— Он может оказать вам неоценимую услугу. Почтенный Сыма Цянь сказал золотые слова: победить хунну можно только хитростью. Если мне будет позволено, я дам Сыну Неба один совет…
— Говори, — приказал император, и Ли Гуан-ли стал излагать свой замысел.
Беседа их длилась еще полчаса.
Глава 4
Зыбкое вечернее марево плыло над степью. В быстро темнеющем небе зажигались первые звезды, но свет их был тускл и неясен.
С юга дул порывами ветер, еще напоенный дневным зноем. Он налетал на бесчисленные костры, трепал их рыжие гривы и мчался дальше, в каменистые Гоби, унося с собой вороха тающих искр.
Звон медной посуды, бряцание оружия мешались с говором и песнями огромного скопища людей; пахло жареным мясом, кислым молоком, овчинами и лошадиным потом.
Меж костров ловко пробирался мальчик лет четырнадцати, одетый в короткий синий кафтан с меховой оторочкой. На голове у него была рысья шапка (такие шапки носили только слуги шаньюя), на ногах — мягкие сапоги без каблуков и с загнутыми носами.
Мальчик остановился возле большого костра, вокруг которого сидели воины из латной конницы шаньюя. В медном котле, висевшем над костром, варилась целая баранья туша, и светловолосый воин огромного роста помешивал варево древком копья. Он был без лат, в одной рубахе с засученными рукавами.
— Да сопутствует тебе удача в бою, славный Артай! — негромко сказал мальчик.
Великан обернулся, и лицо его осветилось белозубой улыбкой:
— А-а, это ты, мой негаданный спаситель! Садись к костру и скажи, как твое имя.
— Меня зовут Ант, из рода Оленя.
— Я знал старейшину вашего рода Бельгутая, — на языке динлинов сказал Артай, неподвижно глядя в костер. — Два года назад наши отряды загородили хунну дорогу в глубь страны. Мы сражались тогда в Красном ущелье. Но в самый разгар битвы нас предали азы[25]. Они перешли на сторону хунну; и нас стало впятеро меньше, чем врагов. Азы ударили нам в спину, будь они прокляты, подлые трусы! И тогда мы поняли, что сражение проиграно, и повернули своих коней на войско предателей, чтобы пробиться домой. Но тут меня настиг аркан…
— А Бельгутай?
— Он со своими воинами рубился до последнего вздоха и трупами врагов усеял все ущелье. Там негде было ступить коню, а рукав Бельгутаева кафтана намок от крови азов и хунну. Потом… потом он заколол себя, чтобы не даться живым. А я попал в плен, — горько добавил Артай и поднял взгляд на мальчика.
По лицу Анта текли слезы.
— Ты оплакиваешь Бельгутая? — спросил Артай. — Он был великий воин и с честью ушел в страну предков.
— Он был моим отцом, — сказал мальчик и отвернулся.
Потрясенный Артай долго молчал, мучительно подыскивая
слова, которые могли бы хоть немного утешить мальчика. Но слов так и не нашлось. Тогда Артай молча поднялся и принес свой лук.
— Ант, — сказал он. — Ты назвал меня перед шаньюем своим братом, чтобы спасти. Теперь я хочу по правде стать твоим братом. — Артай торжественно поднял над головой лук: — Как тетива и дуга этого лука связаны между собой, так будем связаны мы, пока не уйдем на небо. Тень храброго Бельгутая! Я клянусь, что буду верным братом твоему сыну!
Артай пролез через лук и протянул его мальчику[26].
— Отец! — звенящим от слез голосом крикнул Ант. — Мы с братом клянемся отомстить за тебя!
Проскользнув через лук, он подал Артаю руку, и они смешали свою кровь2,
— Мы еще вернемся на родину, Ант, — уверенно сказал великан, вкладывая в ножны свой меч. — А пока наберись терпения и старайся не раздражать шаньюя. Сын Бельгутая скоро нужен будет своему народу.
— Хорошо, Артай. Я буду послушен, как вьючный як, и осторожен, как соболь… а сейчас мне пора идти. Сегодня у шаньюя много знатных гостей, и мне придётся подавать им вино. Прощай!
И Ант исчез в темноте, которая уже со всех сторон обступила степные костры.
В приемной комнате шаньюя собрались на военный совет каганы[27]1 всех двадцати четырех улусов. Они полукругом расположились на мягких ковровых подушках и ждали, когда заговорит Гроза Вселенной.
По правую руку от шаньюя сидел его сын, Восточный джуки-князь[28], красивый юноша, очень похожий на отца, но с лицом еще ясным и простоватым. Наследник был одет в шелковый китайский халат, под которым, однако, угадывалась кольчуга. Юноша с любопытством разглядывал каганов, многих из которых он видел впервые. А племенные вожди, в свою очередь, украдкой посматривали на того, кто со временем должен будет принять тугую узду шаньюевой власти.