Синева небес
Шрифт:
— Подождите, пожалуйста, немного.
Она пошла к столу, где находилась касса, справилась в какой-то книге, затем вернулась.
— На третьем этаже.
Шерстяными одеялами торговали на шестом этаже.
— На третьем?
— Да, рядом с секцией женского нижнего белья, — ответила продавщица все с тем же выражением лица.
— Спасибо.
Фудзио спустился вниз на эскалаторе. Когда на пятом этаже он увидел отдел компакт-дисков, то сразу же вспомнил Дзюн Юдзуки.
— Если бы я знал, где ты живешь, купил
Он давно усвоил, что самое удобное — быть любезным на словах, когда не требуется подкреплять их делами.
Спустившись на третий этаж, Фудзио обошел разок всю секцию женского белья, где волнами плескалось легкое кружево, но никаких фартуков не обнаружил. Наконец он спросил у проходящего мимо продавца:
— А где здесь отдел фартуков?
— Это не здесь, а на шестом этаже.
— На шестом мне сказали, что они на третьем, и я специально спустился вниз.
— Извините, пожалуйста. Поднимитесь на шестой. Увидите секцию, где продаются полотенца, фартуки будут с другой стороны секции.
— Понятно.
Фудзио снова поехал на эскалаторе вверх. И, вернувшись в отдел шерстяных одеял, сказал Суге:
— Мне сказали, что отдел фартуков на шестом этаже.
— Вот как?
— Как мне объяснили, он находится рядом с секцией полотенец или за ним.
— Так отдел полотенец там.
Искомая секция оказался в двух шагах.
— Да ты хоть когда-нибудь ходила по этому этажу?
Вместо ответа Суга уставилась на Фудзио.
— Написано, что фартуки на третьем этаже, — изрекла она после паузы.
— Но они здесь, на этом этаже. Ты что, не знаешь, чем на вашем этаже торгуют?
— Я отвечаю за секцию шерстяных одеял.
— А сзади у тебя глаз нет, да?
— Их ни у кого сзади нет.
— А вот у меня сзади глаза есть. Если показывают пальцем назад, я сразу понимаю.
Фудзио попытался улыбнуться. Но у этой женщины и впереди нет глаз. Это было смешно, и, честно говоря, Фудзио на нее не сердился, внешне оставаясь невозмутимым, он только резко повернулся и пошел прочь.
Фудзио отдавал себе отчет в том, что ведет жизнь, которая не отличается целеустремленностью. Однако он не считал это особенно постыдным. Как человеку самоуверенному, ему претило давать объяснения своим действиям и поступкам.
Однако если кошка видит мышь, то бросается за ней, повинуясь рефлексу; так и Фудзио инстинктивно чувствовал, что цель его действий четко определилась.
Наступил уже довольно поздний вечер, а дождь все продолжал лить, как из ведра. Пока Фудзио находился в торговом зале наверху, он не слышал шума, но как только он спустился на первый этаж универмага, то ощутил тяжелое дыхание дождя в воздухе, который врывался в здание с улицы. Он и не думал устраивать какую-то засаду, но вдруг совершенно случайно почувствовал, что именно здесь, в толпе, кто-то посылает ему сигнал.
Это была Суга из того самого отдела шерстяных одеял.
— Извините меня за тот случай, — услышал Фудзио голос позади себя.
— Не беспокойся, мне удалось купить фартук. Там были просто замечательные. Самых разных заграничных фасонов. — И Фудзио, приподняв фирменный бумажный пакет, который он держал в руке, нарочито радостно засмеялся. — Теперь домой?
— Да.
— Давай я подвезу тебя на машине. В такой дождь и выходить-то страшно. Ты где живешь?
— В Камиоке.
— Так это почти рядом со мной. Нам по пути, вот и подвезу. Так льет, что пока доберешься от станции до дома, вся насквозь промокнешь.
— Вот как?
Так, сумбурно объясняясь с женщиной, Фудзио даже возражал ей, и поэтому думал, что на ее лице должно появиться выражение неудовольствия, но ничего подобного не заметил. Правда, пока они добирались до машины, оставленной на подземной автостоянке, разговор не клеился.
— Когда я сажусь в машину, могу, наконец, вздохнуть с облегчением, здесь исключительно мой мир.
Придав лицу беззаботное выражение, Фудзио спросил:
— У тебя есть муж?
— Нет.
— Разошлись?
— Я не была замужем.
— Почему же не вышла замуж?! — он изобразил на лице удивление.
— Потому, собственно, что и без замужества можно иметь средства к существованию.
— Значит, замуж выходят для того, чтобы иметь средства к существованию?
— А разве не так? Муж добывает средства к существованию, и женщина радуется, если такого человека просто можно иметь в доме.
— Какие у тебя увлечения?
— Увлечения?
— Неужели никаких нет?
— Вроде бы особых нет, за исключением, пожалуй, накопления денег.
Услышав такое, Фудзио забеспокоился, нервы его напряглись. Правда, это ощущение не было таким уж неприятным. Одним словом, он полагал, питать страсть к деньгам — это так же естественно, как испытывать аппетит и вожделение.
— Я понял, что ты любишь деньги, а как ты относишься к сексу? — спросил Фудзио.
— Секс, думаю, это все равно что еда.
Фудзио радостно рассмеялся:
— Раз так, давай теперь вдвоем немного поедим.
Суга, не отвечая, хитро посмеивалась.
— Твоя фамилия Суга?
— Да.
— А имя?
— Рэйко Суга. Рэйко — от слова «прекрасная».
— Вот уж когда имя себя не оправдало, — сказал Фудзио тихим голосом, как бы про себя, но на самом деле достаточно громко, так, чтобы она наверняка его услышала.
— В Камиоке дом твоих родителей?
— Нет, моя квартира. Мои родители — на Кюсю.
— Вот как. Да ты, вижу, немало постранствовала.
— Верно.
— Сейчас у тебя неплохое место работы, только отдел неподходящий. Если бы его сменить на отдел галстуков, то тебя бы каждый день кормили.