Синева небес
Шрифт:
— Мне можно то же самое.
— Обычные или дорогие? — Фудзио спросил это не без злорадства.
— Если господин платит, то ему и решать.
— Ладно. Тогда закажу наугад.
Сидя на дзабутоне, Фудзио вдруг увидел, сколь ничтожной сделалась его жизнь. Когда общаешься с такой женщиной, то с каждой минутой твой мир становится все более жалким. И то, что должно приносить удовольствие, быстро теряет привлекательность, как поблекшие мечты.
Если не бороться с этим, то будет невозможно и жить.
Он позвонил
— Одну порцию обычных и одну порцию дорогих. В дорогие не кладите креветок. А то может появиться крапивница.
Фудзио проговорил это тихим голосом, чтобы Рэйко, находящаяся в ванной, не могла его расслышать.
Он вспомнил свою первую поездку с Юкико. Когда они делали заказ в ресторане под названием «Аромат небес», где подают тэмпура, Юкико произнесла: «Креветок не нужно».
Это было в те светлые дни, когда Фудзио еще не замарал своих рук. Хотя семена вьюнков, в которых ему раскрылась синева небес, он поспешил отринуть и выбросил, у него тогда еще оставались значительные возможности для честной человеческой жизни.
А вот теперь все по-другому. Теперь впереди одна лишь дорога — в пучину мрака.
До Фудзио по-прежнему доносились звуки плещущей воды из ванной. Он подумал, что суси, конечно, принесут нескоро, но тут у входа раздался голос разносчика.
Устройство окна для заказов в этом отеле было довольно оригинальным. Сбоку от входа почти на уровне верхней полки встроенного шкафа находилась маленькая створчатая дверка; если ее открыть, то обнаружится пространство примерно для двух подносов, куда и кладут доставленные блюда.
Однако из-за того, что дверка располагалась достаточно высоко, служащий отеля и заказчик самое большее, что смогли бы увидеть — так это руки друг друга, но никак не лица.
Фудзио, расплатившись с разносчиком суси, напомнил:
— Бочоночек можно сюда поставить.
— Вот, пожалуйста.
Отпустив разносчика, Фудзио перенес две порции суси на столешницу не включенной жаровни. Среди дорогих блюд аппетитно выделялись суси с морским ежом и тунцом, и он поспешно съел две штуки.
— Извини. Ты слишком долго принимала ванну, вот я и прихватил парочку, — сказал он Рэйко, которая вернулась, небрежно одетая в легкое гостиничное кимоно.
— Я не спустила воду. Как быть?
— Так спусти. А я сперва поем, а то совсем оголодал, — сказал Фудзио. Ему не хотелось входить в воду, где была эта женщина. — Ешь, давай. Я алкоголь не употребляю, но если хочешь пива, то в холодильнике, наверное, найдется. Так что пей, как тебе нравится.
— Нет, мне тоже не нужно.
— А если узнаешь, что я угощаю, выпьешь? — спросил Фудзио, многозначительно посмеиваясь.
— Уж пива я и сама могу себе позволить…
— Послушай, такой мелочный разговор тебя не огорчает?
— Да нет, не очень…
— Что значит «не очень»?
— По-моему,
— Тогда поговорим о расчетах. За суси я уже заплатил, а за ночлег давай заплатим пополам, — немедленно сказал Фудзио.
— Я слышала, что в Европе и в Америке за дела на стороне платит мужчина.
— Но ты ведь, наверное, самостоятельная женщина. Разве эмансипэ плачутся?
— Никакая я не эмансипэ!
— А кто же ты еще?
— Ну, может, и так.
— Я — мужчина, который витает в облаках. Ты — женщина, которая считает деньги.
— А поэты, какие они?
— Как на картинах Пикассо. У него очень хороший набор. Рэйко вновь захихикала. Непонятно было, поняла она сказанное или нет.
— Я хочу сделать тебя своим патроном.
— А что этот патрон должен делать? — спросила Рэйко.
— Веря в мой талант, он дает мне деньги.
— Деньги, это я даю? — спросила Рэйко, неторопливо облизывая палочки для еды. — Я собиралась найти какого-нибудь человека, который заключит со мной договор на каждый месяц с помесячной оплатой.
— Если с помесячной оплатой, значит, ты будешь его содержать?
— Не обязательно содержать. Я могу встречаться только в дни, свободные от моей работы, я ведь работаю. Но думаю, как было бы хорошо, найдись такой человек хотя бы на время…
— Сомневаюсь, чтобы тебе с таким лицом…
— Лицо, в общем, неплохое.
— А квартиру ты недавно купила?
— Пятый год пошел. Рассрочка на двадцать лет.
— До цели далековато. Однако квартиру ты покупала крайне расчетливо, и если она тебе приглянулась, значит, определенно, находится в хорошем месте, верно?
— Да, от станции вроде не так далеко, и довольно тихо — хорошее место.
— Так лучше бы мы не пошли сегодня в этот скучный отель, а отправились к тебе домой!
— Домой? Домой нельзя!
— Почему?
— Я решила не пускать мужчин к себе в дом.
— Вот как, опять излюбленная чистоплотность. Сплетен боишься?
— Сплетни — это еще куда ни шло… Боюсь, если покажешь мужчине свой дом, он потом еще вздумает докучать…
— Какая бдительность!
— Правда, сейчас с домом не все в порядке.
— А что такое?
— Поблизости возводят какое-то сооружение. Все включились в движение протеста.
— Что за сооружение возводят? Дом престарелых? — спросил Фудзио, вспомнив слова Рэйко о том, что она не любит родителей.
— Тренировочный центр для детей-инвалидов.
— Так что может быть лучше?!
— Я — против. Ведь будут неприятные впечатления. Говорят, даже стоимость земли уже явно понизилась.
— Что за люди проводят движение протеста? Ты зачинщица?
— Ошибаешься. Такие, как я, никакого влияния не имеют. Поэтому, когда прозвучал призыв организовать движение протеста, все, по правде сказать, были довольны.