Синтез
Шрифт:
Далее ведущий предложил выбрать от каждого столика по королеве красоты. Выдвинули Сару. Она отправилась через зал к президиуму, как его все называли, и вернулась с букетом цветов, подарком и бутылкой шампанского.
— Вот, а говорили, подарков нет!
— Лучше бы, конечно, вместо шампанского… — начал Купер, но передумал.
— И снова танцы! — возобновил дискотеку ведущий.
— А может, пойдем, протрясём свои года! — предложила Сара.
— Какие такие года, старушка? — удивился Купер.
— Как хотите, — сказала Сара и отправилась в зал. За ней последовали все,
— Хлопнем? — предложил Максим.
— Не вопрос, — согласился Гашек.
— Ты, я вижу, бережёшь свои года! — смеясь, заметил Максим.
— Звание не позволяет, — отчеканил Ян.
— Уверен, на том конце зала генералы всех мастей трясут своим всем…
— Да пошли они. Ты чего такой напряженный? Ладно я! Я не ходок на такие вечеринки, хотя не прочь залудить. Да и…
— Как она хоть выглядит? — уйдя от вопроса, спросил Максим.
— Вот честно, ничего, кроме глаз не помню. Но как увижу, сразу узнаю. Клянусь звездой майора.
— Ну, понеслось. Давай тогда Купера догонять.
— А теперь очередная пауза! — объявил ведущий. — С наступающим новым годом вас хочет поздравить главный редактор третьего канала Городского телевидения Ульф Юнсон!
— А где зависают редакторы первых каналов? А, Акира? — спросил Джон.
Зал опустел и в его центр с микрофоном в руках вышел главный редактор.
— Как бы сделать так, чтобы не слушать эту…
На Купера шикнули, и он покорно замолчал. «Шикнули, — ворчал про себя Джон. — Хрен лысый вылез в центр зала, да ещё к каждому лично подходит. Сказать, всё-таки ему что-нибудь? Нет уж, ладно, Кальману с ней ещё жить». Все выступающие взяли за правило, держа речь, проходить по периметру зала, останавливаясь возле понравившихся столиков.
— Дорогие сограждане! Сразу хочу отметить, третий номер канала не значит третье место в соревнованиях, верно?
Аплодисменты.
— И что самое важное в этой гонке? В ней участвовали не только создатели программ, телепередач, но и ты, наш верный зритель и, что греха таить, единица рейтинга. Верно?
Аплодисменты.
— Мы все вместе прошли этот непростой путь, отмеченный и президентской гонкой, и её, слава Богу, успешным, на наш взгляд, финалом. Очень приятно было чувствовать вашу поддержку, а также вашу критику, без критики ни один канал не выживет, вы же это прекрасно все понимаете. Верно?
Аплодисменты.
Это длилось ещё минут пять, в течение которых Купер уговорил треть бутылки коньяка в одно лицо, и в конце речи чуть было не заснул.
Аплодисменты.
— Браво! — громче всех кричал Джон.
— Ты сдурел совсем? — возмущалась Сара.
— Что мне в тебе нравится, Сарочка, — Кальман, не слушай, — так это то, что если бы не ты, то господин майор нас давно бы всех сдал. Да, Ян? Нет, не так. Верно?..
И снова танцы. Максим не пьянел. Возможно, ему мешал Купер, поглощавший всю винно-водочную продукцию, что, впрочем, не мешало ему мило флиртовать с дамами и даже приглашать их на танец.
Время замерло. Максим весь извёлся. Оставалось ещё полтора часа, не меньше, он опять ходил звонить в больницу, но всё также безрезультатно.
— Сейчас я хочу объявить
— Интересно, — говорила Сара Кальману, — эту мрачную статую в черном костюме кто-нибудь заметит? Если полминуты никого не будет, то его беру я.
Как только Максим услышал об объявлении белого танца, внутри него похолодело ещё больше. Именно белый танец свёл его с Жанной Роллан, именно она пригласила его, перейдя дорогу Маргарите. Как хитра эта жизнь и загадочна судьба!
Максима никто не пригласил. Сара пришла к нему на помощь.
— Что с тобой, Макс?
— Что-то не в себе я, честное слово.
— Это я поняла. Что тебя беспокоит? Рита? Её привезет кортеж прямо из дворца. Это сюрприз и для тебя, только не выдавай меня. Я разговаривала вчера с Ритой. У неё будет феерическое вступление в зал, после чего вы станцуете фламенко. Я всё знаю. Так что, не переживай. Я тебя развеселила?
— Это всё хорошо, но что-то не так, не то что-то. Нужна она мне сейчас… Чёрт возьми, я не знаю, как объяснить… Не знаю, прости, Сара.
— Успокойся. Всё будет хорошо.
Снова танцы. Шум. Веселье. Купер с Гашеком оказались в одном измерении, и оба готовы к бою за женское сердце. Причем, любое.
И снова конкурс. На этот раз с каждого стола нужно было выбрать короля ужаса, персонажа, немного неуместного для такого светлого праздника. С Купером было лучше не связываться. Максим в своем траурном облачении подходил для этого лучше всего.
— Принесешь шампанское, — сказал Купер, — убью!
Максим направился по проторенной тропинке через зал к президиуму и встал в очередь. Ещё подходя, он видел, что победителям выдают черный колпак, какой-то подарок в треугольной коробке и бутылку водки. Он добросовестно стоял в очереди плохих мальчиков, выстроившихся вдоль стола президиума, как где-то посреди очереди его глаза пресеклись со знакомым взглядом. Это был Томас Шнайдер. Несомненно, он узнал Максима. На лице Томаса заиграла загадочная улыбка, встретившаяся с непроницаемым выражением глаз Максима. Шнайдер наклонил голову. Максим прошёл мимо. Томас поднял голову, и они снова встретились взглядами. Максим увидел улыбку, улыбку, выражающую чувство превосходства.
— Ты бог, Макс. Какой ты злодей? Открывай быстрее, а то я полчаса, как заказал. Тут нужно сразу ящик забивать и не париться. Поехали. Ян. Ян! Проспишь всех кареглазых, или я уведу. Надеюсь, твоего начальства тут нет.
Максим ощутил немыслимое напряжение. Он даже станцевал по инерции с симпатичной брюнеткой, весь танец пристававшей к нему с вопросом, он ли жених принцессы или так чертовски похож на него?
Снова танцы. Шум. Веселье.
— И вновь пауза! — объявил ведущий. — С Наступающим Новым годом вас хочет поздравить представитель парламента от партии «Наш Город» и глава юридической корпорации «Центр» Томас Шнайдер! От себя хотелось бы добавить, что по совместительству он ещё и сын премьер-министра Города Фридриха Шнайдера.