Система и личность
Шрифт:
Интеллектуалы – те, кто склонен к постижению истины существования, – не могут искать оправданий для самих себя с того самого момента, как начали существовать перед лицом бытия; беспокойство, муки, бессонные ночи, страхи, неврозы овладевают преимущественно теми, кому досталась роль свечи.
Им многое было дано: власть, сознание, организация. Благо измеряется целостностью, совокупностью всего того, что было создано, зло – какими-либо изъянами в процессе, в его исходной или конечной точке. Bonum ex Integra causa, malum ex quoqumque defectu [87] . Между тем право управляет поступком человека; всякий раз, готовя к изданию закон, необходимо рассматривать человека в полноте его реальности, а не только в одном каком-либо ее аспекте (профсоюзном, политическом, педагогическом, санитарном, юридическом и т. д.), следя за тем, чтобы этот
87
Благо – от целостной причины, зло – от какого-либо недостатка(лат). Прим. пер.
Целью закона, как ее определяют, является благо данного общественного целого как по отношению к составляющим это целое частям, так и по отношению к совокупности этих частей: это должно быть циркулярное благо. Первичное благо закона есть коллектив, вторичное – индивид. Даже если в природе индивид является частицей общественного целого, закон должен думать о совокупности всех индивидов, и тем не менее, стремясь сохранить эту совокупность, он не вправе забывать о каждом их них.
Существуют минимальные, средние и идеальные основы блага. Под минимальной основой я понимаю выживание, а следовательно, возможность исключить необоснованное насилие; под средней основой – возможность жизненного взаимодействия, служащего для поддержания общественного здоровья, то есть биологический цикл; идеальная основа (таковая встречается в совершенном обществе, поэтому к рассматриваемому случаю она не имеет отношения) означает допущение возможности количественного и качественного роста всех составляющих общество членов, уважающих данный закон, то есть психический цикл.
Существует следующее множество целей: 1) естественная, 2) сверхъестественная, 3) идеологическая (касающаяся избранной традиции), 4) системная (цель, к которой стремится система, а значит, компьютероподобная оперативность различного рода отношений), 5) опинативная (совокупность демократических мнений, иначе говоря, когда благом считается то, с чем согласны все) [88] , 6) функциональная. Я уверен, что единственной целью должна быть функциональная цель в техническом и физическом смысле этого слова.
88
Здесь могло бы последовать саморазрушение человечества, потому что и во время чумы или гражданских войн все бывают единогласны.
Фактически законы насаждает тот, кто обладает властью, а не тот, кто знает, какой эта власть должна быть. Реальность такова, что правом судить пользуется победитель, что подтверждается историей; но в таком случае тот, кто наделен умом, должен уметь предупреждать развитие событий; ему непозволительно терпеть мрачное насилие массы. С того момента, как в нас «зажигается свеча», а об этом свидетельствуют факты личной биографии (рождение в определенном общественном контексте, сознательно избранные предметы изучения, случайные и намеренные встречи с другими людьми), вступает в силу онтическое призвание, которое исходит из глубины души каждого и которое мы не вправе унижать, занимаясь низкопробной, халтурной работой. Подлинно разумный человек обязан все учесть и сделать все, что в его силах.
По моему мнению, согласно самотворческому видению онтическо-гуманистической реальности, власть в собственном смысле слова есть природа, вождь – рациональность природы, и, наконец, мы имеем соответствующую группу, в которой должна возникнуть функциональность, то есть тот способ, каким вождь рационально спроектировал биологический порядок природы на материю социального конденсата. Таким образом, вождь обращает свою рациональность на достижение известного результата в общественном целом.
Что касается статус-кво, позволю себе краткое замечание: через газеты и телевидение в любой части света осуществляется псевдологическая, псевдомассмедиальная инструментализация сознания. Многие журналисты, будучи дилетантами в какой-либо области, вторгаются в жизнь общества как диверсанты, прикрываясь именем массы, и по наивности своей усиливают физическое насилие во всех секторах общественной жизни, запугивая способных людей, которые могли бы найти техническое решение проблемы.
Я замечал, что журналистам, народу и даже политикам сообщают сведения, которые в действительности полезны для осуществления стратегии вполне конкретной финансовой корпорации, или социальной группы, или некоей банковской системы, таким образом и осуществляется негласная манипуляция многими государствами.
Экономическая дискредитация Италии, которая должна была бы стать эпицентром Европейского экономического союза, оказалась
Доллар упал, и поднимать его приходится всем нам, располагающим для этого возможностями и экономикой. Для его спасения мы вот уже несколько лет жертвуем любой валютой. Может быть, делать это необходимо, потому что доллар – единственный оставшийся у нас «ковчег», но нельзя ради достижения этой цели дискредитировать уважаемые нации. Мои критические замечания основаны не на документах, полученных от других, а на моем непосредственном опыте, который говорит мне о многом.
В наше время социальная справедливость сформировала системный ассистенциализм. Если под словом «справедливость» мы будем подразумевать правовую справедливость (которая касается ответственности всех за содействие общественному благу), то социальная справедливость – нонсенс. Считается, что каждый человек должен иметь все необходимое для жизни, однако прежде следовало бы удостовериться, создал ли он хотя бы элементарные предпосылки для этого.
В своих научных экспериментах я доказываю, что в таком обществе, как наше, человек, остающийся бедным после тридцати, повинен в этом сам, пытаясь обмануть фундаментальные принципы природы: он виновен перед жизнью, перед обществом и, прежде всего, перед самим собой. А отсюда следует, что за ошибки инфантильного, ленивого индивида вынуждено расплачиваться все общество.
Необходимо подчеркнуть еще одно противоречие, оставляющее заметный след во всей нашей культуре: государство требует от своих граждан уплаты налогов, но во имя свободы совести, мнений, слова, ассоциаций оно терпит и допускает существование целой психологии – в СМИ, литературе и т. д. – противоположного содержания. Необходимо восстановить основы культуры ответственности за моральное сотрудничество с государством.
Право обязать членов civitas [89] признавать цель общества не является, таким образом, избыточной роскошью, это совершенно необходимое средство. Формальной причиной общества является не авторитет, но необходимость упорядочить множественное в единстве при участии и во имя пользы всех. Это выражается в голосовании и подтверждается очевидным опытом жизни общества. Закон есть факт, с необходимостью вытекающий из данности природы.
Я – человеческое существо, но, чтобы я мог определиться, мне нужно некое «ты», нужен «другой»; в своей речи, во взгляде, в сексуальности я проявляюсь как комплементарная структура, нуждающаяся в дополнении. Для достижения существенного самоутверждения, внутренней последовательности действий или даже для развития утонченной диалектики, которой посильно управление этим миром, мне нужно, чтобы сообщество развернуло силлогистическую диалектику, направленную на функциональность моего существования «здесь и сейчас». Следовательно, закон как гарантия личности или коллектива, являющегося необходимым дополнением личности, есть неотъемлемо необходимое, незаменимое физическое средство для утверждения в человеке человеческого облика, культуры души, атмосферы творчества, свободного противоречия элементов, составляющих психический цикл и контрасты, служащих стимулами непрерывного подтверждения и достижения всего, что заложено как возможность в онтической виртуальности ныне живущих людей.
89
Civitas (лат.) – гражданское общество, государство. Прим. пер.
Закон – это та естественная связь, которую человек должен реализовать, породить действием, чтобы осуществилось в мироздании это продолжение потенциальности до полноты совершенства: закон служит для этого конкретным инструментом.
Глава третья
Порочный круг юриспруденции в социальной сфере [90]
90
Неизданное сочинение, январь 1996 г.