Система [Спаси-Себя-Сам] для Главного Злодея
Шрифт:
«Да Небом и Землёй клянусь, ничего же!» — возопил про себя Шэнь Цинцю.
И я вовсе не помогал ему сбросить напряжение или что-то вроде этого!
К слову о событиях того дня, видя, какое влияние на Лю Цингэ оказали ароматы демониц, Шэнь Цинцю принял быстрое и безоговорочное решение:
— Шиди Лю, ты уж постарайся! А этот шисюн покамест займётся другими делами…
Однако Лю Цингэ тотчас поймал его за ворот, притянув к себе:
— Над чем это я должен постараться, позволь спросить [14]?
Если прежде Лю Цингэ бесконтрольно краснел, то теперь его лицо и вовсе сплошь побагровело — подобное зрелище кого угодно напугает до смерти.
— Шиди Лю, не делай ничего опрометчивого! — поспешно принялся увещевать его Шэнь Цинцю. — Приди в себя! Сядь-ка тут и хорошенько помедитируй, а этот шисюн тем временем освободит молодого господина Хуана и вернётся за тобой, хорошо? И не волнуйся о том, что он может неожиданно появиться: шисюна тут совершенно точно не будет некоторое время, так что можешь делать всё, что пожелаешь, и ни одна живая душа об этом не узнает.
Выпалив это, он сорвался было на бег, но подобные стальным когтям пальцы Лю Цингэ ухватили его за плечо, удерживая на месте:
— Куда это ты так торопишься?!
«Пресвятые помидоры, ты что, с луны свалился [15]?! — воскликнул про себя Шэнь Цинцю. — Шиди Лю, горный лорд Лю, дражайший братец, неужто до тебя не доходит, что я стремлюсь убраться со сцены, чтобы ты мог собственноручно разобраться со своей «проблемкой»! И не надо парить, будто ты не знаешь, как это делается! Да как ты вообще прожил все эти годы? Ты что, досовершенствовался до того, что у тебя и мозг свернулся в золотое ядро?»
Вслух же он терпеливо заверил товарища:
— Даже если шисюн останется здесь, он всё равно ничем не сможет тебе помочь.
— Позволив мне выпустить пар в поединке, ты бы немало мне помог, — ухмыльнулся Лю Цингэ.
«Гм, как бы тебе сказать — подобным рукоприкладством такую проблему не решишь», — пронеслось в голове у Шэнь Цинцю.
— Не стоит поддаваться раздражению, шиди, — умиротворяюще бросил он. — В противном случае демонический аромат отравит и твой разум.
Прекрасное лицо Лю Цингэ сплошь пошло пятнами, будто он ударился в панику, с которой не в силах совладать — при этом он, словно в забытьи, продолжал удерживать Шэнь Цинцю.
Тот при виде столь жалкого зрелища не мог не подумать о том, что адепты Байчжань знают толк лишь в битвах: битвы на завтрак, совершенствование на обед — и так изо дня в день, лишь драки да убийства на уме — сборище фанатиков да и только. Взращенный в этой среде Лю Цингэ, должно быть, и вправду понятия не имел даже о столь обыденных вещах, как старая добрая дрочка — при этой мысли Шэнь Цинцю невольно преисполнился сочувствием к злосчастному брату по школе.
По счастью, он собаку съел на забалтывании, так что и тут не растерялся.
— Шиди Лю, — с образцовой невозмутимостью начал он. — Помнишь тот день, когда мы с тобой впервые встретились?
Само собой, в оригинальном романе об этом не было ни слова: кому интересно, при каких обстоятельствах повстречались какие-то два куска пушечного мяса? По правде, этими разговорами Шэнь Цинцю лишь хотел отвлечь внимание Лю Цингэ.
Обычно бесстрашный горный лорд едва ли повёлся бы на это, но на сей раз его разум пребывал в таком раздрае, что он стал куда сговорчивее, прошипев сквозь стиснутые зубы:
— Разумеется. Мы сошлись в поединке на Состязании мечников двенадцати пиков!
«Всё ясно», — досадливо подумалось Шэнь Цинцю.
Действительно, как говорится, «без драки друг друга не узнаешь» [16].
Неужто тогда Лю Цингэ так понравилось его метелить, что теперь он желал использовать тот же способ, чтобы сбросить напряжение?
— А, — бросил Шэнь Цинцю, исподволь увлекая сотоварища вглубь пещеры. — Тогда позволь мне спросить, была ли у меня возможность реванша?
— Ха, — выплюнул снедаемый внутренним жаром Лю Цингэ. — Размечтался.
Ну-ну.
Похлопав его по плечу, Шэнь Цинцю торжественно заявил:
— Тогда этот шисюн вернёт тебе должок прямо сейчас.
А потом…
…он столкнул Лю Цингэ прямиком в усыпанный розовыми лепестками пруд госпожи Мэйинь.
Вода взметнулась вверх на целых полчжана [17]. Хоть Шэнь Цинцю, предвидя мощный всплеск, успел прикрыть лицо веером, ледяная волна окатила его с ног до головы.
Зато купание в воде подобной температуры уж точно охладит пыл Лю Цингэ. Опустившись на одно колено, Шэнь Цинцю опасливо окликнул его, продолжая прикрывать лицо:
— Шиди Лю, как ты там? Как самочувствие?
Никакого ответа — Лю Цингэ сгинул в пруду, не оставив по себе даже цепочки пузырьков. «Он вообще плавать умеет? — пронеслось в голове у Шэнь Цинцю. — Вроде бы, да… Может, потерял сознание от жара? Неужто я спас его в пещерах Линси лишь затем, чтобы утопить в этом чёртовом пруду?»
Время шло, и эта перспектива всё сильнее укоренялась во встревоженном мозгу заклинателя.
— Шиди Лю? — повторил он, поспешив подобраться поближе. — Шиди Лю!
Ярко-красные лепестки сплошь покрывали поверхность пруда, не давая рассмотреть, что происходит в глубине, так что Шэнь Цинцю оставалось лишь наклониться ещё ниже. Внезапно его ухватили за лодыжку, мигом сдёрнув в цветочный пруд.
Тотчас погрузившись с головой в ледяную воду, Шэнь Цинцю принялся отчаянно барахтаться. К тому времени, как ему удалось кое-как выползти на берег, его кожа обрела явственный синюшный оттенок. Выбравшись из пруда, он обернулся, чтобы увидеть выплывающего следом Лю Цингэ с куда более привычным для него убийственно серьёзным выражением лица, которому несколько вредили пара розовых лепестков, застрявших в его волосах.