Сияние черной звезды
Шрифт:
Мрак же посмотрел на кого-то справа от меня — я повернулась, узрела взирающий на меня глаз и спросила:
— Где гномы?
«Строят», — меланхолично и как само собой разумеющееся, ответил мир.
Глаз моргнул, затем указал метнувшимся зрачком на внушительную приоткрытую уже шкатулку обитую алым бархатом. Я догадывалась, что это. Поднявшись, пошатнулась, постояла, придерживаясь за стойку удерживающую теперь не только балдахин над кроватью, но и меня заодно, отдышалась, затем продолжила нетвердый путь к столу. Откинула крышку, на миг прикрыла глаза, защищая от искрящихся кристаллов,
— Ты осознаешь, что я сотру с лица этого мира весь свободный остров, если ты повторно доведешь себя до обморока? — это был даже не вопрос, меня с холодной учтивостью поставили на место.
Ядовито улыбнувшись в ответ, холодно ответила:
— Я осознаю, что как принцесса, леди, и прочая женская братия, имею полное право на незапланированные обморочные, полуобморочные, многообморочные и прочие истероидные состояния. В конце концов, я женщина, и меня такой создали. К слову, учитывая, что вы приложили руку к моему созданию, мы приходим к логичному выводу — вы так же виновны в моей склонности к обморокам, соответственно не вправе наказывать кого-либо за вами же совершенную ошибку!
На красивом холодном лице едва заметной тенью промелькнула улыбка, и кесарь, пристально глядя на меня, произнес:
— Я вижу тебе лучше, нежная моя.
— Значительно, мой кесарь, — учтиво ответила я.
И не сумела задать следующий вопрос. Хотела, хотела настолько, что перехватывало дыхание, потому что понимала, что сделаю это с разрешения кесаря, или же без него, но в любом случае — сделаю. И все же, создавшиеся между нами отношения требовали соблюдения условностей, и потому я была вынуждена уведомить:
— Я хочу встретиться с Динаром.
Кесарь усмехнулся, откинулся на спинку кресла, и поигрывая кристаллом, который создал над затянутой в белые перчатки ладонью, язвительно поинтересовался:
— Даже учитывая то, что даллариец практически старик?
— Ой, кто бы говорил! — воскликнула я.
Глаза пресветлого императора Эррадараса опасливо сузились, но он не став комментировать мои слова, продолжил:
— Встретиться с человеком, который был женат на твоей сестре?
— Сказал тот, кто мне в глаза заявил, что моя бабушка была очень неплоха в постели, — как-то после обморока у меня прибавилось язвительности, даже не ожидала.
Но решив, что конфликт в данный момент мне вовсе не нужен, я все же сдержалась, и вежливо, с оттенком просьбы в голосе, произнесла:
— Я хочу встретиться с Динаром.
Кесарь не отреагировал, лишь нечеловеческие глаза медленно сузились, медленно и угрожающе. Вскинув подбородок, с вызовом посмотрела на супруга и императора. Несколько секунд, несколько долгих секунд и холодное:
— Я
Вздрогнула, менее всего ожидая такого ответа. Темное тревожное чувство заставило затаить дыхание, но я не стала спрашивать.
Учтиво склоненная голова кесаря.
Моя нервная улыбка.
Кристалл самоуничтожился, вернув однородность окружающему пространству.
Судорожно выдохнув, я повернулась к глазу, задумчиво висящему у окна, и спросила:
— Ты можешь закрыть мои мысли от кесаря?
Мир ответил печальным и кратким:
«Нет».
Поднялась, дерганным движением, подошла к окну, с удивлением поняла, что уже практически рассвет, но работы продолжаются и в основном силами огромных лысых гномов. И судя по тому, что они привезли с собой наковальни, меха для раздува пламени, и прочие инструменты — их работу оплатили, и я даже знаю кто.
— Сатарэн, а ты сможешь сообщить, когда кесарь покинет собственно тебя? — все так же глядя за окно, спросила я.
«Да», — пришел несколько напряженный ответ.
Кивнула с мрачным удовлетворением. И постаралась не думать о том, каким образом кесарь собирается распоряжаться тем, кем, насколько мне известно, и насколько я надеюсь — не владеет. Территории орков закрыты даже для Араэдена, и маги там, не чета элларам — все же есть разница между тем, кому триста лет и теми, кому по три тысячи!
«Я распоряжусь, чтобы его сопроводили на остров»…
Как интересно? Просто до крайности интересно, что же я пропустила, скрывшись на Свободных островах?! И у кого я могу это узнать?
В следующее мгновение я подошла к столу, достала еще один кристалл из россыпи ему подобных в шкатулке, разместила на открытой ладони и произнесла:
— Къяр.
Кристалл увеличился, преломляя пространство, и через мгновение на меня взглянули багрово-черные глаза принца Ночного Ужаса.
— Катрина, рад видеть, — произнес он, приветственно полусклонив голову, но при этом, не отрывая от меня взгляда, что выглядело крайне непристойно.
Могла бы не отреагировать, но каковы шансы, что в этом случае темный осознает насколько важен этот разговор для меня? Демонстрировать собственную уязвимость было бы глупо. И я ступила на тонкий лед, на лезвие ножа, на самый край пропасти — метафор можно было бы подобрать множество, но все они отражали ситуацию превосходно, потому что один неверный шаг и Акъяр поймет то, что понимать темному не следует. Это кесарь Динара не тронет, вероятно решив, что мои чувства в данном случае подостыли, как и чувства бывшего правителя Далларии, а вот Къяр убьет Динара едва лишь заподозрит в нем соперника.
— Я бы попросила… — холодно потребовала, царственно усаживаясь на стул.
Это с кесарем я могла разговаривать сидя на кровати, а данный принц совершенно иная категория.
Акъяр понял, что истинно темная наглость в данном случае неприемлима, поклонился, на сей раз опустив взгляд, как и требовалось, и, отбросив фамильярность, холодно спросил:
— Чем могу быть полезен?
Вежливо улыбнувшись, начала издалека:
— Вам не составит труда ввести меня в курс дела с проникновением высших в наш мир?