Скандинавские сказания о богах и героях
Шрифт:
В тот же самый час, когда северный ветер принес к земле франков корабли датчан, Линги в старом замке Вольсунгов принимал многочисленных гостей. Разгоряченный выпитым медом и лестью своих придворных, рыжебородый, с огромным орлиным носом и желтоватыми кошачьими глазами король гордо сидел за столом, прислонившись широкой спиной к дубу валькирий, и слушал песню одного из бродячих скальдов, который пел о могучем богатыре Беовульфе и о его замечательных подвигах.
– Я не знаю, так ли велик был этот Беовульф, - воскликнул Линги насмешливо, едва певец успел закончить последнее слово, -
Он еще говорил, когда снаружи послышался шум, и в зал вбежал мальчик лет пятнадцати, в грязной, оборванной одежде.
– Кто ты такой, - гневно вскричал король, - и как ты смел сюда явиться?
– Выслушай меня, господин!
– отвечал испуганный мальчик, падая перед ним на колени.
– Я пастух и сегодня, как обычно, пас твое стадо на опушке леса, вблизи моря. Вдруг к берегу подошли неизвестные корабли, и высадилось много вооруженных людей, а один из них, красивый, как Бальдр и могучий, как Тор, подозвал меня к себе и сказал: "Беги в замок и скажи своему господину, королю Линги, что Сигурд, сын Сигмунда и Гьердис и внук Вольсунга, приехал сюда, чтобы отомстить за своего отца и деда. Пусть король и его братья готовятся к бою, который будет для них последним!"
Кошачьи глаза Линги сузились от гнева. Он встал со своего места и взялся рукой за меч, но потом неожиданно расхохотался.
– Сын Сигмунда и Гьердис!
– воскликнул он.
– Значит, Гьердис жива. Но ведь ее сыну еще не может быть и восемнадцати лет. И этот мальчишка смеет угрожать мне - мне, Линги из рода Гундингов! Скажи, - обратился он к пастуху, - много ли с ним воинов?
– Я не мог сосчитать их, господин, - ответил мальчик, но знаю, что они приехали на ста кораблях.
Линги снова расхохотался.
– Не слишком велика дружина у этого Сигурда, - сказал он презрительно.
– Дружины его отца и деда, которые мы разбили, были куда больше. Собирайте наших воинов!
– приказал он братьям.
– Но не нападайте первыми. Пусть последний потомок Вольсунгов отойдет подальше от берега. Я хочу уничтожить и его и его людей до последнего человека. А ты, пастух, убирайся назад к своему стаду.
Он пнул ногой мальчика и, не обращая внимания на встревоженные лица гостей, вышел из замка и приказал подать ему коня.
Как только дружина Сигурда высадилась на берег, к нему подошел Гникар.
– Нам пора проститься, - сказал он.
– Не бойся, скоро мы опять увидимся. Еще раз приду я к тебе на помощь, ну, а потом, потом придет твоя очередь, и ты придешь ко мне сам. Прощай!
И он, не оборачиваясь, быстро направился к лесу и так незаметно исчез в кустах, что юноше показалось, будто он растаял в воздухе.
Не дождавшись на берегу нападения Гундингов, Сигурд повел свою дружину дальше на юг. Король Линги поджидал его на обширной безлесной равнине в двух днях пути от моря. Здесь он рассчитывал легко окружить и уничтожить небольшое войско молодого вождя.
– Это не битва, а охота, - смеясь, говорил он своим братьям.
–
И действительно, не успел отряд Сигурда выйти на открытое место, как на него со всех сторон обрушились пешие и конные дружины Гундингов. Казалось, что он будет мгновенно сметен их ударом, но датчане, стоя плечом к плечу и дружно защищаясь, выдержали первый натиск врагов, а потом и сами стремительно двинулись вперед. Перед их рядами на своем сером жеребце бурей носился Сигурд. При каждом взмахе его волшебного меча падало трое, а то и четверо неприятельских бойцов. Грани как мог помогал своему хозяину. Он хватал зубами воинов Линги, сшибал их грудью и топтал своими тяжелыми копытами.
– Это сам Тир! Сам бог войны Тир!
– кричали дружинники Гундингов, в страхе разбегаясь во все стороны перед юным богатырем.
Стоя поодаль на небольшом холме, Линги гневно теребил свою рыжую бороду.
– Нам надо остановить его, братья, - воскликнул он, - или он один перебьет всех наших людей. Вперед! За мной!
Он пришпорил коня и помчался прямо на юношу. Его три брата, такие же рыжебородые и коренастые, как и он сам, поскакали за ним следом.
Увидев короля и узнав его по золоченому рогатому шлему и богатому вооружению, Сигурд радостно засмеялся.
– Здравствуй, Линги!
– крикнул он.
– Час настал, и пора тебе уплатить старый долг!
Вместо ответа Линги яростно ударил его мечом, однако юноша легко отбил его удар и в свою очередь поднял меч. Гундинг закрылся щитом, но Грам рассек его, словно он был из воска, рассек рогатый шлем, рассек самого Линги и рассек его коня.
"Мой добрый меч отомстил за своего хозяина", - подумал Сигурд, глядя на мертвого врага, но не успел вымолвить этого вслух - на него с трех сторон напали три королевских брата.
– Смерть тебе!
– закричали они.
– Смерть вам!
– отвечал юноша и изо всех сил взмахнул Грамом.
Три разрубленных пополам трупа одновременно упали на землю, а из груди неприятельских воинов вырвался громкий крик ужаса. Не пытаясь больше сопротивляться и бросив оружие, они кинулись бежать, думая лишь о том, как бы спасти свою жизнь.
Сигурд не стал их преследовать. Он приказал своим дружинникам с честью похоронить тела убитых, а сам повернул Грани и медленно поехал обратно на север. Тут его окликнул Регин. Во время битвы хитрый гном прятался за спины датских воинов, с тревогой наблюдая оттуда за ее исходом, и теперь был вне себя от радости.
– Ты куда едешь, Сигурд?
– спросил он.
– Я хочу посмотреть на старый замок Вольсунгов, где родился мой отец, - ответил юноша.
– А потом готов ехать с тобой за золотом.
– Разве ты не желал бы остаться в этой стране и править ею, так же как твои предки?
– удивился Регин.
Сигурд покачал головой.
– Я еще слишком молод, чтобы быть хорошим королем, - ответил он.
– Пусть страной франков отныне управляет мой названый дед, Хиальпрек, он добр и справедлив и будет любим народом, а я пока постранствую по свету в поисках славы и подвигов.