Скандинавские сказания о богах и героях
Шрифт:
– А что, Сигурд, не пора ли тебе жениться?
– А я и так скоро женюсь, - засмеялся тот.
– В стране гуннов меня ждет невеста. Она сестра короля Атли, и ее зовут Брунхильд.
– Ах, так, - пробормотал разочарованный Гьюки.
– Ну что ж, желаю тебе счастья!
В тот же день он рассказал Кримхильд о своем разговоре с юношей. Старая королева сначала побелела от злобы, но потом усмехнулась.
– Сигурд хочет жениться на Брунхильд?
– сказала она задумчиво.
– Нет, Гьюки, этому не бывать! Он будет мужем Гудрун!
–
– удивился Гьюки.
– Придет время, и он сам попросит руки нашей дочери, промолвила Кримхильд, загадочно улыбаясь, и, не сказав больше ни слова, вышла.
Старый король только молча покачал головой. Он привык к тому, что предсказания его жены обычно сбываются, хотя и не знал почему, и решил терпеливо ждать, что будет дальше.
Однако на другой день в замке поднялась тревога. Прискакал гонец с известием, что один из соседних готских королей с большим войском вторгся во владения Гьюкингов.
Обеспокоенный Гьюки призвал к себе своих сыновей и пасынка.
– Наш враг многочислен, дети мои, - обратился он к ним. Так многочислен, что у нас почти нет надежды его победить, а моя рука уже не в силах держать меч. Придется вам одним защищать нашу страну и, может быть, с честью пасть на поле брани.
– Мы сейчас же выступаем, отец, - произнес Гуннар.
– И, если ты увидишь дружины готов у стен нашего замка, знай, что мы уже в Валгалле.
– Я останусь здесь, чтобы защищать сестру и мать, - возразил Гутторн.
– Что будет с ними, если мы все погибнем?
Гуннар с презрением посмотрел на сводного брата.
– Поступай как знаешь!
– сказал он.
– Ты старше нас всех, и не мне учить тебя, где твое место.
– Ты прав, Гуннар, - усмехнулся Хогни: - такой богатырь в сражении будет только мешать другим.
И, не обращая внимания на злобные взгляды Гутторна, он пошел готовиться к походу. Гуннар вышел вслед за ним, но, прежде чем отправиться к своей дружине, зашел сначала к молодому Вольсунгу.
– Тебе нужно уезжать, Сигурд, - обратился он к нему.
– Мы выступаем против врага и вряд ли вернемся назад. Возьми свои сокровища, садись на Грани и скачи к франкам. Оттуда ты легко доберешься до Дании.
Сигурд рассмеялся.
– Плохо же ты обо мне думаешь!
– произнес он.
– Мой дед Хиальпрек сказал мне на прощание, чтобы я был достоин своего имени. И плохо я оправдал бы его слова, если бы бросил друзей, когда на них напали враги. Я поеду с вами, Гуннар!
Гьюкинг вскрикнул от радости и крепко стиснул его в своих объятиях.
– Твоя помощь дает нам надежду на успех, - промолвил он, с любовью глядя на Сигурда.
– Но ведь ты рискуешь жизнью: готы хорошие воины.
– Не бойся, - отвечал молодой Вольсунг.
– Первая половина моего имени говорит о победе, и мы ее добьемся!
В тот же день все трое вместе со своей дружиной выступили в поход, провожаемые взволнованными и опечаленными Гьюки, Кримхильд и Гудрун. Гуннар был озабочен и хмур и почти не разговаривал,
И он оказался прав. Сражение с готами, с которыми они встретились на следующий же день утром, принесло ему новую славу. Как и в битве с королем Линги, он один обращал в бегство сотни неприятельских воинов. Появляясь то здесь, то там верхом на своем могучем коне и всюду оставляя за собой горы трупов, он казался и друзьям и врагам одним из великих богов, спустившимся с неба, чтобы подарить победу храбрейшим. Оба брата Гьюкинга старались не отставать от него, и готский король, потеряв больше двух третей своего войска, был наконец вынужден поспешно отступить, твердо уверенный в том, что сражался с самими Асами.
– Ты спас нас сегодня, Сигурд, - сказал Гуннар, когда они возвращались назад после погони за бежавшим неприятелем. Ты спас нас и нашу страну. Как бы я хотел с тобой породниться!
– И я тоже, - добавил Хогни, не любивший много разговаривать.
– Что ж, лучших братьев, чем вы оба, мне не найти, - отвечал Сигурд.
– Вы мужественные и честные люди, и я полюбил вас всей душой.
– Если и ты так думаешь, - произнес Гуннар, - то давай здесь же, на этом поле, где мы вместе бились с врагом, совершим обряд братания.
– Я готов, - сказал молодой Вольсунг, спрыгивая с коня.
Оба брата тоже спешились. Гуннар подозвал своих воинов, и те, вырезав длинную и широкую полосу дерна, подняли ее на копья. Под нее, на осыпавшуюся вниз землю, сначала ступил Сигурд, а за ним, на отпечаток его ноги по очереди наступили Гуннар и Хогни. Потом все трое поцарапали себе руки и выдавили в оставшийся на земле след по нескольку капель своей крови. После этого, по древнему обычаю, оба Гьюкинга и Сигурд стали кровными братьями и были обязаны мстить друг за друга.
– Теперь опускайте дерн, - приказал Гуннар.
Воины выдернули свои копья, и дерн упал на прежнее место - обряд братания совершился.
Торжественно и радостно возвращались домой победители. Сам старый Гьюки, забыв о своих годах, выбежал им навстречу. Он долго прижимал к груди сыновей, а когда подошел к Сигурду, из его выцветших, подслеповатых глаз потекли горячие слезы,
– Чем я вознагражу тебя, мой мальчик?
– воскликнул он. Мой замок, моя страна - все к твоим услугам, как если бы ты был моим родным сыном!
– Сигурд и так стал твоим сыном, - сказал Гуннар: - мы с ним побратались.
– Вы хорошо поступили, - горячо ответил старый король. И пусть проклят будет тот из вас, кто когда-нибудь нарушит свою клятву и поступит во вред нашему спасителю.
Кримхильд с дочерью и Гуттунг поджидали героев в замке. Нежные щеки Гудрун были румянее чем обычно, но они стали белее ее волос, когда Сигурд немного погодя сказал, что через две недели он уезжает в страну гуннов. Заметив волнение девушки, Кримхильд наклонилась к ней: