Скандинавский детектив. Сборник
Шрифт:
Анни обмерла. Там стоял Боссе, явно довольный этим зрелищем. Хотя маленький пистолет в его руке к шуткам не располагал.
— Иди займись Кристиной, — бросил он. — Слышишь, она перепугалась.
— Черт, как не повезло!— вздохнула Анни.
— Это верно, — признал Боссе. И носком ботинка пнул корчившегося на полу Арне. — Вставай!
Арне в ответ забормотал что-то невразумительное. Боссе пнул его сильнее. Арне постоял на четвереньках, медленно и с натугой поднялся на колени, но встать так и не смог — снова рухнул.
Боссе рассмеялся.
— Как ты можешь так надираться?
— Не знаю.
— А кто знает? — удивился Боссе.
Арне начал подниматься снова, на этот раз удачно. Стоял, качаясь, как тростник на ветру, все еще перемазанный собственной блевотиной. Немногое осталось от его обычного облика денди.
— Она меня ударила, — пожаловался он.
— Вот именно.
— Я думал, хочет мне помочь.
— Ты всегда ошибался в женщинах. Но ты не ответил на вопрос: как ты мог так напиться?
Арне изо всех сил пытался рассмотреть своего собеседника, но не получалось. Немного помогло, когда он закрыл один глаз. Но комната вдруг поплыла, и Арне снова замутило. Боссе это заметил.
— Если собираешься блевать, пошел к черту во двор.
В отчаянии Арне кинулся к дверям. И едва успел.
Боссе повернулся к Анни все с тем же выражением лица. Похоже, вся эта сцена его немало позабавила.
— Ты — опасная особа, — сказал он. — Нужно тебя получше караулить.
Анни в отчаянии смотрела на него. Потом резко отвернулась и увидела, что Кристина стоит в распахнутых дверях. Малышка сонно моргала и казалась очень удивленной.
— Это его стошнило на пол? — спросила она.
— Да, он заболел.
— А почему ты его била?
— Потому что он глупый.
Кристину такой ответ явно не удовлетворил, и она с интересом уставилась на Боссе.
— А ты бандит, — сказала она.
— Кристина, нельзя так говорить.
Голос Анни звучал сурово, и Кристина удивленно уставилась на нее.
— Я думаю, что ты бандит, — повторила она.
Анни пожала плечами. Боссе, все еще улыбаясь, обошел заблеванное место на полу и налил себе из бутылки Арне.
— Хочешь выпить? — спросил он.
— Нет, спасибо. Пойдем, Кристина, пора в постель. Поздно, а тебе нужно выспаться.
Взяв Кристину за руку, она увела ее в комнату, закрыла дверь и услышала, как Боссе повернул ключ в замке. Анни укрыла девочку одеялом и легла сама.
— Никого бить нельзя, — сказала Кристина.
— Нельзя, но он такой дурак!
— Если кто-то дурак, то его рвет?
— Нет, не всегда. Ну спи уже.
Кристина послушно сунула палец в рот, легла на бок и свернулась клубочком. Закрыла глаза, потом открыла, вынула палец и сказала:
— Завтра я хочу поехать к папе, и все.
— Может, и поедешь. Посмотрим.
Обвинителя по делу Енса Форса специально для этого выписали из провинциального городка в Северной Швеции. В пятницу вечером его вызвали в Министерство иностранных дел, где сообщили, что все формальности завершены и уже завтра Форса вышлют в Албанию.
Прокурор умел подчиняться. Он сразу понял, что говорить тут нечего, но не хотел сдаваться совершенно без борьбы и потому сказал советнику министерства:
— Я поеду в Лангхольмен — уведомлю Форса.
— Не лучше ли поручить это его защитнику?
— Не думаю.
Ему удалось поймать такси на Фредсгатан. Шофер, мужчина средних лет с багровой физиономией, узнал его.
— Ужасно, что придется выпустить этого идиота.
— Ну что ж, прежде всего приходится думать о похищенных.
— Голову даю на отсечение, что все это придумал Сундлин, чтобы набрать побольше голосов.
На Нора-Бангторгет шофер беззаботно проехал на красный свет. Шины визжали на поворотах. Перепуганный прокурор не отваживался протестовать. С визгом затормозив у главных ворот Лангхольмен, шофер сказал:
— Может, и лучше, что мы от него избавимся, по крайней мере не придется его содержать.
Когда прокурор вошел, Енс Форс читал, лежа на постели, и едва повернул голову. Они поздоровались, и Форс со вздохом отложил книжку.
— Я прямо из Министерства иностранных дел, — начал прокурор.
Форс по-прежнему лежал, глядя в потолок. В бороде застряли хлебные крошки, руки он сжал в кулаки.
— Мне подтвердили, что вас завтра освободят и посадят в самолет, летящий в Тирану, в Албанию.
— Я знаю, что Тирана в Албании. То, что я бросил гранату в американского посла, не означает, что я полный идиот.
— Я вовсе этого не утверждаю,— ответил прокурор.
На миг повисла тишина.
— Вы хотите уехать?
— Не имеет значения, что я хочу. Дело решено и закрыто.
— Никто не может вас принудить к выезду, — заметил прокурор и сам немного устыдился, хотя мысль, что Форс может поддаться на обман, доставила ему удовольствие.
— Уже решено, что мне нужно ехать, — возразил Форс. — Я подчиняюсь отданным приказам.
— Каким приказам?
Легкая усмешка скользнула по губам Форса. Он покачал головой.
— Я представляю, как вам хочется это знать.
Прокурор казался совершенно сбитым с толку. Он поправил галстук, стряхнул пылинку с лацкана пиджака.
— Я не совсем понимаю, что вы имеете в виду…
— И не пытайтесь. Вам ни за что не заставить меня говорить.
У Форса была хитровато-глупая ухмылка, как у человека, который звонит знакомому и требует угадать, кто у телефона.
— Так вам больше нечего мне сказать? — уточнил прокурор. — Не лучше ли в конце концов сбросить с души этот камень? Ведь вы уже ничем не рискуете.