Сказка для злой мачехи или в чертогах Снежной королевы
Шрифт:
— Я давно уже не ведьма и даже не человек, — развела она руками, — Эта форма — моя прихоть. Я холод и лед. Я снег и ветер. Я могу быть везде и нигде, но Лиен мой дом и я, как и Валекеа защищаю его, поэтому такой, какой ты меня видишь, я не могу покинуть свое королевство.
— Ясно, — неуверенно кивнула я, — А кто первый посмотрел в зеркало: Сейда или Лаира?
— Я, — едва слышно прошептала Сарина, и взгляд ее ушел вглубь себя, — Сейда заглянула в него после меня, а Лаира, когда решила соблазнить влюбленного в
Это меня насторожило, и я спросила:
— А зачем Лику понадобилось держать зеркало у себя?
Старшая вздрогнула, возвращаясь из водоворота мрачных воспоминаний.
— Не знаю. Я не думала об этом. Спроси его, тебе он ответить… если вспомнит.
— Он редко бывает со мной откровенен.
Сарина сощурила на меня ледяные глаза, но не найдя ни грамма лжи, мягко улыбнулась.
— Ты ему нравишься.
— Я не в его вкусе, — улыбнулась я, не скрывая, что мне это веселит, — Он сам сказал.
— И ты поверила? — искренне удивилась она.
— Не то, чтобы…, — поморщилась, отгоняя мысли о пикантных ситуациях, объятьях и поглаживаниях.
На губах снежной появилась мягкая, но в тоже время, хитрая улыбка.
— Продолжай в том же духе.
— Он же темный?! — наигранно сделала удивленные глаза.
— И алхимик, — кивнула Сарина, — Очень сильный алхимик.
— Но…
— Он тебе нужен, — жестко оборвала Старшая, — Если то, что ты сказала Валекеа правда, и ты не знаешь, кто тебя призвал, да и я чувствую, что с твоим призывом что-то не ладно, Лик единственный, кто сможет помочь тебе вернуться. За это придется заплатить, много заплатить, но это гарантировано вернет тебя домой.
— Заплатить? Чем?
— Спроси его. Что-то, что ему очень нужно.
Мышечная слабость никуда не делась, к тому же начало подташнивать и очень захотелось пить, тем не менее, я приподнялась на локтях и села.
— Прости, но почему уже второй раз ты говоришь о какой-то плате?
— Он темный. Все алхимики темные. Знай, я тогда, что знаю сейчас, многих неприятностей можно было бы избежать, но я не знала. Им нужно платить, Рита. Алхимикам. Особенно черным. За их работу, за их помощь, за их дружбу. За все.
От такой информации я, честно сказать, опешила.
— Совсем — совсем за все?
— Да, — категорично ответила снежная.
Почувствовала, как задергался левый глаз.
— Э — э, — выдавила я.
Видя, что я не совсем понимаю, Сарин, пояснила:
— Это нужно не самим алхимикам — это нужно их тьме.
Мой взгляд нервно забегал по комнате.
— А за бескорыстную помощь, тоже… платить?
— Да, но в этом случае, эквивалентной платой может стать все, что угодно: от горки золота до поцелуя в щеку. Как уж сами решите.
— А если не заплатить, что тогда?
Сарина горько рассмеялась.
— А если не заплатить, получишь одну беду за другой.
От осознания того, какой грандиозной подставой могла стать моя дружба с Роди и помощь Лика, к дергающемуся глазу добавилась еще и щека. Вот это я попала. И, как мне теперь им отплатить? Роди, ладно, с ним мы быстро договоримся, с его хобби у меня есть, что ему предложить, а вот Безликий, н — да, тут понадобится нечто посущественнее моих знаний анатомии человека, значительно существеннее. Тут точно одним именем не обойдется. Оказалось, последнюю фразу я произнесла вслух и Сарина закивала.
— Конечно, не обойдется. Не гадай, поговори с ним.
Я тяжело вздохнула и согласно кивнула. Придется поговорить, хотя и не хочется. Смущаюсь я что-то и заранее трепещу. Что он у меня попросит? Кстати об интиме даже мысли не возникло, чутье подсказывает, это будет что-то трудновыполнимое и, возможно, даже опасное.
— Вот так и научишься ценить душевные порывы, — буркнула я. Усмехнулась и подняла взгляд на снежную: — Разберемся. Что произошло в зале? Эти розы…
— Да, они пытались тебя убить, — кивнула Сарина, а заметив, что мое настроение резко падает вниз, поспешила заверить: — Это не Лик. Он не знал о них. Как и я.
— Там была кровь. Много крови.
— Кровь? — удивилась Сарина, — Я не видела никакой крови.
— Но…, — нахмурилась я, — Как… Я видела. У меня вся рука была в крови. Я еще подумала, что она Бальфара.
— Светлый тебя упаси! — выдохнула снежная, но быстро взяла себя в руки: — Не удивительно, что ты оттолкнула темного. Рита, уверяю тебя, Лик, конечно, способен на многое, но подобное зверство… Нет. Не со своим другом и, тем более, не там, где ты можешь это увидеть. Чтобы он ни говорил, ты ему небезразлична.
— Я…, — запнулась. Сделала глубокий вдох и выдох: — Не знаю. Вы так легко говорите об убийстве, — и ты и он, — что я перестаю понимать, зачем я здесь, зачем пытаюсь спасти кого-то, хотя наперед знаю, что спасти всех невозможно.
Глаза Сарины потускнели, и звук ломающегося льда стал громче.
— Иногда приходится принимать тяжелые решения, Рита. На тебе висит груз, груз ответственности за тех, кто тебе доверился. Ты права, всех спасти невозможно — будут жертвы, но в твоих силах сделать их незначительными.
— Извини, Сарина, но я не считаю, что чья-либо жизнь может быть незначительной.
Снежная вздохнула и покачала головой, от чего с ее волос посыпались снежинки.
— Лик был прав, ты слишком светлая, чтобы понять нас.
Луч солнца, пробившийся сквозь серую вату облаков, скользнул по ее лицу. Я вытянула шею и посмотрела в окно.
— Не настолько. Просто стараюсь не закрывать глаза, — и, покосившись на притихшую Сарин, — Там солнце.
Снежная коротко кивнула и закрыла глаза, но одинокая заледеневшая слеза все же скатилась по бледной щеке.