Сказки Бурого Медведя
Шрифт:
И видел он жизнь свою мелкую как на ладони. Ради чего? И ведёт он врагов к Вешке ради чего? Тот один у него остался, ради кого ещё стоило бы жить, а он врагов на него ведёт. Ради чего? Вишь, свадьба у него скоро. Ради чего? А ради Жизни! Ради Жизни Вешка женится! И опять — не себе, а чтобы другим её дать! А он Врагов на него ведёт… ради чего? Как там Мара сказала: «Хоть раз в жизни сделай что-то самостоятельно! Прими решение САМ!»
Сам! Сам! Сам!
И увидели хазары, как подошёл Мякишка к зыбуну, повернул лицо, светом каким-то озарённое, и сказав радостно:
—
Долго стояли изумлённые хазары, да потом по сторонам оглянулись, а вокруг топи сплошные. Куда ни пойди, везде зыбуны да трясины. Поняли хазары, что в ловушке они. Завёл холоп проклятый! Стал Мешок воинов своих по одному в разные стороны отправлять тропу нащупывать, да пропадали в трясине все посланные. Наконец один он остался, с мешком своим неподъёмным, и видит — дева стоит.
— Эй, халопка! Вивиди мене атседа, я тибе целый залатой дам! Два залатых!.. Тири!
— А почему только три? Я его всё возьму!
Поскользнулся тут конь Мешков да в трясину ухнул. Выше брюха увяз и всё ниже опускается. Смотрит жалобно — помоги, мол, хозяин. Я тебя столько возил да прихотей твоих исполнял, от смерти выносил…
Но Мешок только мешок свой и видел! Вот уходит тот на дно. Вся жизнь его уходит! Все надежды! Кинулся он мешок свой спасать… да в зыбуне и сгинул!
А Топлюга коня невинного топить не стала. Тот лишь ноги вытянул, а там дно твёрдое, да и глубина небольшая. Выбрался он на тропу да пошёл к людям с мешком притороченным. Топлюга же его в Доменки и направила, там ведь свадьба скоро, пусть от неё подарок молодым будет!
Аккурат перед тем за день в Доменках вече собралось. На вече узнал народ, что сила великая идёт их воевать. Аж целых шесть сотен воёв хазарских! Да они и княжескую дружину таким числом сметали, а тута всего тридцать воёв в бою не испытанных, да ещё сотня с половиной обычного люда! Да где это видано, чтобы такое «войско», да против стольких хазар выстояло? Стали бабы причитать как по покойнику. Просить дани дать хазарам, может и смилостивятся? Может хоть детей пожалеют, а они, бабы, все как одна готовы в полон идти, чтобы детушек своих в целости сохранить! И так они говорили, и этак кричали, но вышел на лобное место Вольга:
— А зачем пришли вы ко мне с детьми своими? Оставались бы у Мешка да жили там.
— Так ить у него холопами жить, а тут воля!
— А коли он волю нашу отнять хочет, детей холопами сделать, а девок в наложницы продать, что делать будем?
Стали бабы снова выть, да мужики на них зацыкали и домой прогнали.
— Неча тут кота за хвост тянуть! Говори, Вольга, что делать надо! Хватит с нас доли холопской! Биться будем! А коли поляжем, так вместе все! Лучше всем смерть, чем смотреть, как детей твоих в рабство продают! На миру и смерть красна, а в одиночку и каравай невкусен!
— Ну, будь по-вашему. Только смотрите, чтобы делать всё как скажу. Коли не сдюжит кто — все сгинете. А коли каждый для других жизнь свою положить готов будет, так хазар как пыль разметём!
— Веди, Вольга! Всех разметём! Тут наша земля! Наша воля!
—
На том все и порешили. Собрал Вольга дружину свою и увёл ворога на подходе громить.
А хазары уже к Доменкам шли. Набрали они кроме своих войск ещё и холопов с усадьбы, пообещав им долги наполовину простить. Многие на такую халяву позарились. Хазар вон сколько, а в Доменках народа всего ничего. Их всё равно побьют, а тут хоть долги проклятые простят.
Вышло войско хазарское из усадьбы — и заплутало в лесу, пока колдун хазарский не спохватился. Встал он на перекрёстке дорог да сказал Слово сильное. Спало заклятие чудное, а Леший, их по чаще водящий, в дебри от такой силы сбежал да в ельнике густом спрятался. Пошло войско хазарское скорым шагом, но вброд через речку сунувшись, чуть не полсотни хазар утонуло. Вышел и тут колдун на берег да опять Слово сильное сказал. Заметался Водяной по реке, забурлил водою и в омут поглубже занырнул. Кто знает, что за колдун такой сильный объявился?
Пошло дальше войско хазарское да встретило рать доменскую. И была та рать тридцать человек, да ещё два — Вольга с Всеславом. Долго смеялись хазары над глупостью дикарей местных, да как на колдуна своего глянули, так смех у них как ножом отсекли. Бледным стоял колдун. Испуганным!
А от войска малого вышел Всеслав-волхв да говорил таковы слова:
— Что, Гордеюшка, неймётся тебе власть над Миром получить? А не говорил ли я тебе глупому, что настоящая власть только тем даётся, кто, о себе забыв, о подданных своих день и ночь печётся? Нет настоящей власти от силы! Нет настоящей силы от власти! Но не понял ты ничего. Снова судьбу пытаешь.
— Неправ ты, волхв! — заговорил колдун. — Не научил ты меня заклинаниям многим, не показал ритуалов да обрядов нужных. А потому и не получалось у меня ничего. Но многому меня хазарские маги научили. Они-то знают, как власть к рукам прибрать да как подданных в страхе держать. И не тебе, старому да немощному, меня остановить. И тем более не войску твоему хилому.
Слыша хулу такую на наставника своего, кинул топор один воин молодой в колдуна, да тот лишь рукой повёл, так топор в сторону и улетел, в кустах затерявшись.
Но вышел дальше Всеслав. Почти у самого хазарского войска остановился.
— Что же, ученик мой бывший Гордеюшка, придётся мне по новой прогнать тебя в земли чужие. Коли сам пойдёшь, так со всем войском отпущу. Только холопов оставите и слово дадите, что на земле нашей больше не появитесь. А коли биться будем, так не обессудь. Разнесу по Всемирью, что и следа от тебя не останется.
Долго стоял колдун Гордей, да видимо, решил исподтишка ударить. Вскинул руку, закричал страшно! Вся дружина Вольгова от силы его назад попятилась. Да Всеслав готов был. Стоял как скала, ни один волос на его голове не дрогнул! Ни одна ресничка не шелохнулась!