Сказки о сотворении мира
Шрифт:
— Этот человек так долго мечтал о бессмертии, что заслужил право рискнуть. Все человечество заслужило такое право.
— А что оно может поставить на карту, твое человечество? — спросил Привратник. — Хижину с женой и детьми? Каравай в печке? Сие недолгое удовольствие…
— Потому драгоценное, — возразил Учитель. — Не сомневайтесь, Господь Бог щедро наделил нас способностью заблуждаться.
— Нет, — отрезал Привратник, — к пекарям я тебя не пущу. До тех пор, пока пекари делают физику времени, мне спокойно.
— Мои ученики слишком молоды, чтобы осознать
— Ты прав, Человек. Молодость дана, чтобы научиться чему-то; зрелость, чтобы понять, чему научился; старость, чтобы решить, какими знаниями стоит поделиться, какими не стоит. А смерть дана, чтобы ученики не успели задать вопросов. Ты понял меня, Человек?
— Боюсь вас понимать, господин Привратник.
— Забудь, с чем пришел! Я не пущу тебя к людям.
— Что за хрень?.. — воскликнул Деев, увидев раскопанную могилу на склоне горы. Он остановился на кладбищенской тропе. Перед ним из травы торчала лопата. Рядом с лопатой зияла яма, в яме лежали ноги в кроссовках. — Что за хрень тут у вас? — повторил пришелец. Он нагнулся к ногам, но трогать не стал. — Ей, парень, — обратился он к телу. — Парень, ты чего? Умер? — Ноги дернулись и снова замерли с вытянутыми носками. — Ты… это! Завязывай так расслабляться! Слышишь? — Деев потаскал «покойника» за штанину. — Ты чо? Наширялся?
Нога лягнула Деева, задергалась, зашевелилась, из норы на свет показалась джинсовая задница, за ней спина и голова в шапочке, из-под которой торчали провода наушников. Испуганные глаза блестели на чумазой физиономии.
— Деев!!! — воскликнул молодой человек и сорвал с себя шапку. — Какого черта, Деев?!
— Ты меня знаешь? — удивился Артур. — Знаешь, кто я?
Человек вытащил из норы устройство, похожее на магнитофон, и железный прут, постучал пальцем по прибору, на котором дрожала стрелка.
— Деструктивная ты личность, Деев, вот ты кто! Деструктивная и злокачественная! — ответил молодой человек и полез обратно в нору. — Какого черта ты здесь топаешь? Я тебя просил, над сейсмографом не топать! Просил или нет? Я сказал, еще раз топнешь, когда я снимаю показания, прибью! Все, Деев, ты покойник!
Человек поднялся. Невысокий и щупленький, он злобно посмотрел на Артура, сложил приборы в коробку и вытер рукавом лицо.
— Чего приперся-то? — спросил он. — Деньги кончились? Ну, идем. — Гостеприимный владелец сейсмографа двинулся по тропе, волоча за собой лопату. Артур остался на месте. — Чего? Ах, елки зеленые… — догадался молодой человек, — опять? Ничего не помнишь? — он сунул коробку под мышку и пожал гостю руку.
— Оскар, — представился он. — Шутов.
— Деев, — ответил Деев, — Артур.
— Что? Совсем ничего?.. — догадался Оскар. — Ладно, идем… Тебе же деньги нужны? Ты же за деньгами приехал?
— Нужны… — подтвердил изумленный Деев.
— Ну, так идем, — с раздражением повторил Оскар, — горе мое…
Странный тип по имени Оскар Шутов жил неподалеку на хуторе, в избушке, заросшей высокими сорняками. Хозяин перешагнул яму, вырытую у крыльца, преодолел лестницу, в которой отсутствовала каждая вторая ступенька, и пригласил гостя следовать за собой. «Боже мой, — подумал Артур, — неужели здесь выдают зарплату?» Внутри деньгами даже не пахло. Пахло печкой и капустой, заквашенной в ведре у порога. На столе стояло разобранное устройство, от которого тянулись провода к потолку…
— Не споткнись, — бросил на ходу Оскар. — Это для солнечных батарей. Помнишь, мы весной поставили батареи? Я их отключил для профилактики, а заняться некогда!
Деев не вспомнил. Он не вспомнил назначение еще двух ящиков с кнопками и проводами, задвинутых под кровать. Оскар взбежал по лестнице, ведущей в мансарду, но гость не торопился следовать за ним.
— Ну? Узнаешь? Это же твой дом. Деев зажмурился и снова открыл глаза. — Это твой дом! — повторил Оскар. — Ты его купил и сдал мне. Поднимайся сюда.
Артур зашел на второй этаж, который разительно не отличался от первого, и увидел в руках у Оскара папку с бумагой, которая, однако, не производила впечатления кошелька.
— Мой дом? — не поверил он.
— Не вспомнил?
Кроме них в комнате находился еще один человек. Он стоял у книжных полок в монашеской одежде, высокий, задумчивый и отстраненный, как посетитель библиотеки. Человек был поглощен разнообразием книг, сложенных стопками от пола до потолка. Отдельные экземпляры уже оттопыривали ему карман, но Оскар Шутов не замечал присутствия постороннего. Или не хотел замечать. И то и другое показалось Артуру до крайности странным, и он указал пальцем на высокого человека. Оскар обернулся.
— Что? — спросил Оскар, переходя на шепот. — Даже Валеха не помнишь? Валеха надо помнить! Бог мой, да ты не помнишь совсем ничего?
Артур растерянно помотал головой и еще раз указал на монаха.
— Что он делает?
— Чего-чего… Книги ворует. Он чокнутый на книгах. Живет один, ему скучно, вот и пристрастился.
Деев застыл. Поведение Оскара показалось ему таким же странным, как присутствие в доме молчаливого книжного вора. Деев не вспомнил никакого Валеха, он был уверен, что с такими личностями водиться не мог.
Вор взял еще одну книгу и пошел к лестнице, которую загородил Артур. Не то, чтобы Артур хотел задержать преступника. Просто его ноги отказались подчиниться и приросли к половой доске, мышцы отяжелели, голова закружилась. Страх охватил его, пробежался от сердца до пяток, вернулся и поднял дыбом волосы на макушке. Монах усмехнулся, развернулся перед остолбеневшим Артуром, и стал спускаться сквозь пол, нарочито точно печатая шаг по воображаемым ступенькам и издевательски цокая языком.
— Что он взял, не заметил? — спросил Оскар и пробежался взглядом по переплетам. — Шпренгера-Инститориса взял. Ой, не к добру это, Деев! Ой, не к добру! — Оскар оттащил гостя от лестницы за рукав. — Даже не смотри в его сторону.