Сказки острова Бали
Шрифт:
– Я Панджи, принц Корипана. Я прибыл за обещанной мне невестой, за моей любимой принцессой Дахи.
22. Кошка и тигр
Давным-давно (никто не помнит, когда это было) тигр был очень глупым зверем. Когда ему хотелось есть, он носился по лесу с таким шумом, что земля дрожала, деревья трещали и все звери забирались в норы. Тигр ничего не мог схватить, потому что не умел подкрадываться. Ему многому надо было выучиться, чтобы стать хорошим охотником, но он и азов еще не знал.
Голод не тетка, и вот тигр решил поучиться у своей маленькой подружки кошки. Он заметил, что она всегда умеет раздобыть себе пищу. Кошка приняла
Наконец пора было показать на деле, что тигр все хорошо усвоил. Он поблагодарил кошку за науку и отправился на охоту. Все шло отлично. Тигр крался, затаивался, подстерегал добычу и прыгал на нее с выпущенными когтями и оскаленными зубами - так, как учила кошка. Теперь для него началась великолепная жизнь: красться, затаиваться, подстерегать добычу, убивать и с наслаждением пожирать свежее мясо. А потом проделывать это еще раз и еще, а затем, наевшись до отвала, идти в логово спать.
Через несколько дней звери в лесу заметили, что тигра надо опасаться, и заключили союз против него. Когда кто-нибудь видел или слышал крадущегося тигра, он давал знать другим, и все прятались. Так вышло, что тигр целый день крался по лесу и ничего не поймал, и на другой день то же самое, и на третий. Тигр почувствовал невыносимый голод. Во что бы то ни стало надо было что-то раздобыть. Но не пряталась от него только его учительница кошка. И вот тигр подкрался к месту, где кошка разлеглась на теплом камне и грелась себе на солнышке. Кошка увидела подбиравшегося тигра, увидела голодный, яростный блеск в его глазах. Она глядела сквозь приспущенные веки, как тигр - по всем законам ее искусства - выгнулся, готовясь к прыжку.
Как стальная пружина, тигр взметнулся в воздух и упал на камень, где мгновением раньше грелась кошка. Но она с быстротой молнии вскарабкалась на дерево.
– Это подло, - зарычал разочарованный тигр, - ты должна была научить меня всему. А искусство карабкаться на деревья ты оставила себе.
– И это правильно, тигр, - отвечала кошка, глядя на своего ученика с недоступной высоты.- А то ты чуть не сожрал меня, свою учительницу.
Тогда тигр смиренно сел на задние лапы, сложил передние коготь к когтю, чтобы выразить свое почтение, и сказал:
– Друг мой, учительница моя, признаю, что голод толкнул меня на злое дело. Пожалуйста, прости меня и научи высокому искусству карабкаться на деревья.
– Как бы не так, тигр, - отвечала кошка.
– Теперь я узнала, что ты лживый, коварный зверь. Дружбе нашей конец.
Тигр пришел в бешенство и поклялся в вечной вражде со всем кошачьим родом:
– Знай, кошка, что, если ты или один из твоих потомков попадет в лапы тигру, вам будет не до смеха. И я предупреждаю тебя, что мы знаем заклинание, которым можно превратить в яд ваш помет, и вы все подохнете.
Кошка не отвечала. Прыгая с сука на сук, она выбралась из леса и пристроилась возле людей. А кучки своего помета она на всякий случай стала зарывать в землю и научила своих детей это делать, те научили своих детей, и с этих пор все кошки зарывают в землю кучки помета. Ну а тигр так и не научился карабкаться на деревья.
23.
Жил когда-то один человек, и было у него две жены. Первая жена - веселая, добрая. У нее росли две дочки, одна побольше, а другая совсем малютка, грудная. Вторая жена была ревнивая и злая. Уйдет муж в поле, а она начинает изводить мать девочек, как только может.
И вот добрая жена заболела. Поболела немного и умерла. И остались девочки с мачехой. А ленивой мачехе совсем не хотелось заботиться о них; получали они от нее больше колотушек, чем риса.
Как-то вспомнила мачеха, что покойная мать детей незадолго до смерти одолжила у нее иголку и не отдала. Стала она называть девочек воровкиными детьми и сказала:
– Ищите иглу и верните ее мне, а то я поколочу вас черенком метлы!
Маленькие девочки плакали, ползали по полу и искали иголку, но никак не могли ее найти. Когда мачеха вышла во двор, старшая девочка вдруг сказала:
– Давай убежим, сестричка, а то она забьет нас насмерть. Спросим мать, где иголка.
– Но я не могу так далеко идти.
– Тогда я понесу тебя.
Большая девочка посадила маленькую в шарф, в котором женщины носят на бедре детей, и пошла по деревне, потом по рисовым полям прямо в лес. Вдвоем они искали лесные плоды и ели их. А иногда люди, которые жили в лесных хижинах, видели детей, жалели их и подкармливали. Так они и бродили по лесу, опускались в ущелья и снова карабкались вверх, пока не забрались на вершину большой горы.
На эту вершину вело несколько дорожек, и вот на самом перекрестке повстречался им сгорбленный старичок с палкой. Он спросил:
– Куда вы идете, детки?
А старичок-то был не простой. Это был некий бог, который сжалился над девочками. С того перекрестка начиналась страна мертвых (Это не оговорка, у балийцев ад (нарака, кавах) находится на небесах, в небесном царстве бога Ямы (Яманилока)), и старичок показал детям, по какой дорожке идти, чтобы прийти к матери. Старшая девочка опять посадила маленькую в шарф и пошла по этой дорожке. Шли, шли они и попали на небо и там нашли свою мать. Она сидела под большим деревом.
Увидела их мать и спросила испуганно:
– Мои милые детки, как вы сюда попали? Ты всю дорогу тащила сестричку?
Она взяла обеих девочек на руки, и старшая рассказала, как изводила их мачеха и как они убежали, чтобы спросить маму, где иголка. И как один старичок показал им дорогу.
Мать сказала:
– Это правда, я одолжила у нее иголку. Я воткнула ее в мою скамью в изголовье. Теперь иди вместе с сестричкой домой и верни мачехе иголку.
Дети заплакали и стали умолять мать вернуться с ними на землю, но она отвечала:
– Я не могу вернуться домой, я умерла.
Дети все просили ее, не хотели без нее идти, и наконец мать сказала:
– Хорошо, я попробую пойти с вами. Но вы должны крепко помнить: вам нельзя ни о чем спрашивать меня. Даже если по дороге встретится что-то очень странное, вы должны молчать.
– Хорошо, хорошо, мама!
– И они отправились в дорогу.
По пути они увидели два огромных зонта (Речь идет о ритуальных зонтиках (паенг робр б), нередко устанавливающихся на земле и осеняющих собой особо священные объекты (например, статуи богов) во время торжественных церемоний). Может быть, это был знак, что рядом находились двое богов, точно не знаю. Но я знаю, что девочки спросили: