Сказки русских писателей. Том 7
Шрифт:
Хозяйка на него мухой пала:
— Ты меня перебил — тебе и сказку говорить.
Работник сказку заговорил:
— Как не спали мы с вечера, так не спать нам и до свету: скоро надо на работу идти… Как не спали мы с вечера, так не спать нам и до свету: скоро надо на работу идти… Как не спали мы с вечера, так не спать нам и до свету: скоро надо на работу идти…
До рассвета работник это слово говорил.
Шиш заметил, что в оконцах утро синеет, светло стало, схватил шапку да бегом из этого дома. Часа два без оглядки бежал. Долго потом сказок не рассказывал.
Андрей
Безручка
68
А. П. Платонов (1899–1951).
Писатель обратился к обработке народных сказок в последние годы жизни. В 1947 году появились пересказанные писателем башкирские сказки (М.; Л.: Детгиз) и русская сказка «Финист — ясный сокол» (М.; Л.: Детгиз), а в 1950 году — сборник «Волшебное кольцо» (М.: Детгиз).
Пересказанные Платоновым, сказки обрели типично литературную форму, сближающую их с рассказами и небольшими повестями. Писатель сообщил сказочным историям широту художнических обобщений, достигая больших высот в философском осмыслении жизни.
69
Впервые напечатана в сборнике «Волшебное кольцо». Русские народные сказки / Пересказал А. Платонов; Под общей редакцией М. Шолохова. (М.; Л.: Детгиз, 1950.)
Вот наказывает мать сыну, говорит ему:
— Слушайся во всем свою сестру, как меня слушался, будет она тебе теперь вместо матери.
Вздохнула мать в последний раз — жалко ей было с детьми навек разлучаться — и померла.
После смерти родителей брат и сестра стали жить, как мать им велела. Брат слушался сестру, а сестра любила брата и заботилась о нем.
Долго ли, мало ли жили они без родителей, раз сестра и говорит своему брату:
— Трудно мне одной в хозяйстве справляться, а тебе жениться пора: женись, хозяйка в доме будет.
А брат не хотел жениться.
— И ты хозяйка, — говорит он сестре. — Зачем нам другая?
— А я ей в помощь буду, — сестра говорит. — Вдвоем-то с нею нам работать сподручней.
Хоть и не хотел брат жениться, да не посмел ослушаться старшей сестры, потому что почитал ее, как родную мать.
Оженился брат и стал жить с женою хорошо. А сестру свою любил и почитал, как прежде было, и во всем слушался ее.
Жена его сперва послушно жила и терпела сестру мужа, свою золовку. А золовка и вовсе ей
Да только не по нраву стало братней жене, что она не первая в доме и своей золовке ровня. Вот уедет хозяин молодой поле пахать, либо в город на торг, либо в лес, а вернется ко двору — и дома у него неладно. Жена ему на сестру жалуется: и делать сестра его ничего не умеет, и сердцем она злая, и горшок новый разбила…
Молчит муж и думает: «Ты со двора, а на двор беда. Эко дело лихое!»
Однако нельзя мужику без отлучки жить.
Поехал брат опять со двора, а на двор новая беда. Вернулся он, жена ему и говорит:
— Дело твое, а сестра твоя нас по миру пустит: гляди-ко, в хлеву коровушка наша Жданка сдохла ввечеру. Сестра твоя, ненавистная такая, скормила ей чего-то, корова и пала…
А того не сказала жена, что она сама скормила корове вредной травы, лишь бы сестру мужа сжить со двора.
Брат и говорит сестре:
— Сгубила ты корову, сестрица. Знать, сызнова надо скотину наживать.
Хотя и невинна была сестра, да чтобы брат на жену не подумал, взяла вину на себя.
— Оплошала я, братец, — говорит, — а больше того не случится.
— Ну, ин так, — брат говорит. — Благослови меня, сестрица, поеду я в лес, на работу, копейку в дом наживать. Гляди в хозяйстве-то, чтоб ладно было. Жена родит, ребенка прими…
Уехал он в лес, и долго его в доме не было. Жена без него и сына-младенца родила, а сестра приняла младенца и полюбила его. Да недолго жил младенец на свете: заспала его мать по нечаянности, и он умер.
В ту пору воротился брат из лесу. Видит он — горе в его доме. Жена плачет, причитает и говорит ему:
— Это сестра твоя, золовка моя, змея подколодная, удушила она сыночка нашего; теперь она и меня со свету сживет.
Услышал брат слова жены и лютым стал. Кликнул он сестру:
— Я думал, ты заместо матери мне. Ведь я ни хлеба, ни одежды тебе не жалел и не ослушался тебя ни в чем… А ты сына у меня единородного отняла! А был бы у меня сын, было бы мне утешение и надежда на старость. Да и тебя он кормил бы, когда не станет у тебя силы работать. А ты убила его!
И он сказал еще:
— Не увидишь ты завтра белого света!
Сестра хотела вымолвить слово в ответ, да брат от лютости и от горя своего не стал ее слушать и глядел на нее, как чужой, словно не зная ее.
Поутру рано брат разбудил сестру.
— Собирайся, — говорит, — поедем мы с тобою со двора.
— Рано еще, братец, — говорит сестра, — на небе сумеречно.
А брат ее не слышит и приказывает:
— Собирайся, — говорит, — и платье надень лучшее.
— Братец, а нынче и праздника нету, — молвит в ответ сестра.
А брат не слышит вовсе и коней запрягает.
Повез он ее в лес и вот остановил коней. А по времени было еще рано, чуть свет.
Тут в лесу пень стоял. Брат велел сестре, чтобы она стала на колени да голову свою положила на пень.
Сестра положила на пень свои руки, а потом склонила на них и голову.
— Прости меня, братец, — вымолвила она и хотела ему еще сказать, что ни в чем она не повинна, может быть, он теперь услышит ее.