Сказки старого дома
Шрифт:
— Будем сочинять письмо. Пиши. Э-э-э…
— "Э-э-э" тоже писать?
— Не дури. Пиши: "Уважаемая мисс Анабель, ваш обидчик Ржавый Билл оставил после себя небольшое наследство, которое оказалось в нашем распоряжении. На компенсацию ущерба из этого наследства можете рассчитывать только вы с Мартой как единственные оставшиеся в живых пострадавшие. Памятуя о вашем стесненном и малокомфортном положении обеих в условиях военного судна, мы озаботились тем, чтобы передать вам всё это наследство с максимальной для вас пользой именно сейчас. Вступить в права владения им вы сможете в любой момент, когда пожелаете. Документы прилагаются и оформлены только на ваше имя. Определить и выделить компенсацию Марте полагаем на ваше усмотрение, если вы вознамеритесь продать или передать кому-либо свое новое имущество. Сэр Виктор и Серж".
— Что ж, вполне тактично и политично предлагаете убраться с "Морского ветра", сэр Виктор. Как раз в вашем духе. Всё — складываем в мешок и на почту?
— Складываем. Питер и Макс отвезут.
Но даже сложить не успели. Заглянул Люк и сообщил:
— Пришел один из тех губернаторских, что заглядывали к нам утром. Просит вас, сэр Виктор.
— Скажи, что сейчас выйду, — и, повернувшись ко мне: — Началось. Пойдем отбиваться. Люк, приготовь на всякий случай для гостя стол в зале и вино. Не для этого слуги, конечно. Похоже, прибудет сам его хозяин.
Мы вышли в зал, где к нам сразу подошел еще довольно молодой человек, которого мы уже видели утром.
— Счастлив вас приветствовать, сэр Виктор.
— Здравствуйте, Стэтсон. У вас ко мне дело?
— Не у меня. Губернатор решил проинспектировать порт и случайно узнал, что вы в городе. Хочет попутно о чем-то с вами поговорить. Он скоро будет здесь.
— Буду рад принять его, Стэтсон. Как вы сами-то? Труден секретарский хлеб?
— Есть немного, но пока не жалуюсь.
— Серж, пойдемте встречать гостя.
Выходим из таверны. Что-то больно людно стало вокруг нее. Матросы, горожане-мужчины стоят группками по два-три человека тут и там и о чем-то увлеченно болтают между собой. У многих странно оттопыривается в некоторых местах одежда. По улице спускается процессия. Это нечто. Четыре здоровущих негра тащат на плечах кричаще расписанные и украшенные разными финтифлюшками закрытые носилки, позади которых, как на параде, вышагивает шестерка английских солдат в красной форме с ружьями на плечах. Носилки останавливаются у входа в таверну. Один из солдат подбегает, отворяет дверцу носилок, и из них торжественно выходит фигура в белом камзоле и треуголке. Сэру Хаксли около шестидесяти. Одутловатое лицо с презрительной миной ко всему и вся окружающему.
— Сэр Хаксли.
— Сэр Виктор.
Рук друг другу не подают.
— Вы хотели со мной поговорить? Лучше это сделать за бокалом хорошего вина. Проходите, прошу вас.
Капитан пропускает губернатора вперед, провожает до стола и пододвигает ему стул. Сам усаживается напротив. Я сажусь в двух шагах от стола. Марианна наливает бокалы и убегает.
— Я смотрю, сэр Виктор, у вас тут женская прислуга при довольно своеобразной клиентуре, от которой даже мне великие хлопоты.
— Времена меняются, сэр Хаксли. Да и с теми, кто нарушает правила заведения, долго не церемонятся, — и Капитан указывает на стену, где висит девиз: "Если ты что-то хочешь сказать, то прежде подумай, то ли нужно сказать. Если ты хочешь что-нибудь сделать, то прежде подумай, удастся ли тебе после этого вообще что-то делать".
Хаксли проглатывает намек, приподняв бровь то ли в удивлении, то ли в пренебрежении.
— Остроумно. Кто этот человек и почему слушает нас? — спрашивает Хаксли, кивнув на меня.
— Это Серж, мой доверенный помощник. Знает всё, что знаю я, а иногда даже и больше меня. Очень полезен.
— Тогда вам повезло. У меня столь доверенных помощников нет. Предпочитаю не доверять никому.
— Оно и понятно. Среди окружающей публики и соблазнов трудно найти верных людей.
— Вот-вот, сэр Виктор, именно так. Да и не только верных, а хотя бы даже просто законопослушных. Ведь даже и вы, сэр Виктор, не безгрешны.
— Увы, увы, вы совершенно правы, сэр Хаксли. В этих краях безгрешных нет. Уж так угодно Богу и английскому казначейству. Наши грехи приносят Англии неплохой доход. Впрочем, и губернаторству тоже.
Сэр Хаксли берет бокал и пригубливает вино.
— М-м, недурно. Вы правы. Мы, наверное, все не без греха. Но вы, сэр Виктор, еще к тому же и загадочны. В Англии никто вас не знает, а в геральдической палате нет никаких сведений о вашем роде.
— Ничего удивительного. Я не англичанин.
— Допустим, но есть и еще более интересные вещи. Два года назад, когда я был по делам в Англии, то совершенно неожиданно увидел вас на верфи в Глазго. Уже готовое судно на стапелях называлось э-э-э… вроде какой-то ветер?
— "Морской ветер", сэр Хаксли.
— Вот-вот. А вы знаете, что по английским законам частному лицу запрещается владеть военным кораблем?
— "Морской ветер" — чайный клипер. То есть торговое судно.
— Оно было бы торговым, если бы и трюм для товаров не занимали пушки. Причем не видно и его самого, чтобы можно было убедиться в действительной принадлежности его к торговым судам. А два дня назад вы имели долгую беседу с самым опасным пиратом местных вод Ржавым Билли. После чего он моментально куда-то направился. Это наводит на размышления. Вполне достаточно, чтобы арестовать вас и начать следствие, если вы, сэр Виктор, воздержитесь от не официальных объяснений.
— Ах, Сэр Хаксли, сэр Хаксли, — тяжело вздохнул Капитан. — Если бы было так просто меня арестовать. Мы ведь не в Англии.
— Что это значит?
— Если бы вы выглянули в окно, то увидели бы, что ваш военный эскорт под такой опекой, что никому из солдат не дадут даже рукой шевельнуть.
Сэр Хаксли побагровел и начал подниматься со стула. Вероятно, еще не осознал ситуации, но, глянув вокруг, опять сел. В дверях стояли два здоровяка и пристально смотрели на Хаксли, явно ожидая только чьей-то команды. За столами вокруг нас сидели еще несколько человек, не занятые ни выпивкой, ни едой, и тоже смотрели на нас.
— Вы не посмеете! — сдавленно взвизгнул мигом потерявший весь свой гонор губернатор. — Это, это… — искал он подходящее слово, — это не по-джентльменски!
Смотрите-ка, а ведь прав был Капитан, сказав, что Хаксли трус. Так оно и есть. Сейчас Капитан начнет из него веревки вить.
— Разумеется, сэр Хаксли, очень по-джентльменски угрожать арестом хозяину, сидя у него в доме. Причем за то, с чем вы прекрасно миритесь столько лет. Не беспокойтесь, вы спокойно уйдете, закончив беседу, ради которой явились даже сюда. К чему угрозы? Взяли бы и просто спросили, если вас что-то интересует. Да полноте, сэр, что вы так переживаете. Выпейте. Вино для этих мест и в самом деле приличное.