Сказочники оптом и в розницу
Шрифт:
— Жила-была… — начал было я придумывать ответную сказку, но тут же понял, что нахожусь в глупом положении — а если это не коленка? А если меня не ломают? И про мерзкого Пэса ничего придумать не могу — откуда я знаю, кто он такой?
— Вот, — со смаком сказал Пэс. — А вот если бы ты посещал занятия Самдурлайского кружка, ты бы знал, как справиться с подобной ситуацией.
— Я и так знаю, — пропыхтел я. — Вот только спущусь и накладу тебе по самые кобаяси…
— Откуда
При этом он утратил контроль над коленкой, я свалился на землю и без раздумий кинулся на плешивого. Мы покатились по земле. Вернее, это я покатился, потому что Пэс уже висел в воздухе, сложив ноги кренделем, и издевательски хохотал.
— Как ты это делаешь? — отплевавшись от пыли, пропыхтел я.
— А ты хочешь посещать занятия Самдурлайского кружка? — спросило это животное.
— Да хочу, хочу, только отстань, — рыкнул я.
— Вот! — опять изрек свое любимое слово Пэс. — Ты уже начал приходить в ярость.
— С чего это мы взяли? — огрызнулся я.
— Ты только что сказал на моем языке: "Заткнись, пожалуйста!" — триумфально заявил лысый.
— Да? Тогда вот тебе еще, — и я, для пущей убедительности встав на карачки, проревел что-то, на редкость непереводимое, но весьма убедительно злобное.
Пэс побелел.
— И это его я буду учить прошибать кулаками толстенные доски? — заорал он в воздух.
— Будешь, — неожиданно сказали ему в ответ. — Но не ты, а Скарапея. От тебя другой педагогический план требуется.
— Во! — прямо как давеча я, показал в воздух кукиш Пэс. — Сам пусть учится! А главное Самдурлайское искусство вовсе не в этом.
— Все мы учили понемногу, — и прямо из воздуха соткался призрак Кащея. — Он нам нужен, ты же прекрасно знаешь!
— Я ничего не знаю, я никого не учу. Ты слышал, как он меня назвал?
— А то. Но, поверьте наставнику, это он не со зла.
— Нечаянно, да? Поверь самдурлаю — такое нечаянно никто не скажет!
— А вот он сказал. Потому что Сказочник. Знания в него уже просто просачиваются. Он открыт к учению. Вот и займись.
Кащей обернулся ко мне.
— А ты, Глым, последи за своим языком. Этот господин со странной прической, между прочим, последний оплот Самдурлайства в нашем Царстве.
— Предпоследний, — напомнил я.
— Ах, да, я забыл. Последнего недавно погубили.
— Антисказочник?
— Нет, Рыба-Фугас. На диво вкусная, но приблизительно каждый сотый кусочек рыбки взрывается во рту ее поедающего. А теперь Последним Самдурлаем можешь стать ты.
— Не сможет, — проворчал плешивый. — Он не сможет. У него нет задатков.
— У меня нет? Да у меня навалом задатков!
— Он негибкий.
— Это кто это тут негибкий? Я?
— Ты, ты, — скорбно кивал Пэс.
— Я, между прочим, очень даже гибкий! А вот ты — просто воплощение негибкости!
— В смысле?
— В смысле — мог бы проявить похвальное терпение в общении с новичком.
— Может, мне еще тебе спасибо сказать за то, что учиться у меня решил?
— Неплохо бы. И ничего я не решал. За меня все решили.
— Как… то есть… Кащееееееей!!!
Начавший уже было развоплощаться призрак вновь сгустился.
— Это ты его прислал?
— Ну, я… А чего, Ррраурырырр (клянусь, я услышал имя Пэса именно так!), он же не болен ничем, у него и справки есть. И потом, какой же Сказочник без Самдурлайской мудрости?
Ох, Кащеище! Просто мастер! У Пэса даже лысина покраснела от удовольствия.
— Ладно! — проскрежетал он. — Иди сюда, убоище. Будем твердить первую заповедь самдурлая.
— И какова же она?
— Весьма проста.
Пэс вытянул губы дудкой, и я невольно подался вперед, чтобы лучше услышать и проникнуться таинством момента.
— НОГУ УБЕРИ!!!
— Ничего себе! А при чем тут нога? Какое она имеет отношение к древнему и могущественному самдурлайскому…
— Да ногу убери, паразит! Все пальцы к чертям собачьим отдавил!
Предпоследний Самдурлай, подобно цапле, скакал на одной ножке и дул на покрасневшие пальцы другой, задрав ее к самому носу.
— Ну я же не знал, что вы босиком ходите…
— Все настоящие сандурлаи ходят босиком! Ибо первая заповедь кодекса гласит: "Никакие материи не в состоянии скрыть бодрости духа".
Никакие материи… Это так он меня голяком в толпу зевак отправит — чисто проверить, не угас ли во мне самдурлайский дух.
— А как же, — сказал Пэс. — Непременно отправлю. И не раз. Но потом.
И как я мог забыть про местную подлую привычку подслушивать мысли! Каждая собака, понимаешь… Ничего, вот как обучусь всему, что знает этот плешак — сам его об коленку согну!
— Ха-ха, — выразительно сказал Самдурлай.
— Ладно, с материями мы прояснили, — проворчал я, невольно провожая взглядом летящий по небу и курлыкающий клин. — Ого! Что это — напильники?
— Понятия не имею, — терпеливо сказал Самдурлай. — Это так важно?
— Я просто никогда…
— Это же сон! Во сне не только напильники — слоны пролетят, а ты не отвлекайся! Вот тебе и вторая заповедь: "Ничто не заставит самдурлая свернуть с пути Воина Света".
— А если он — Воин Тьмы?