Скиф-Эллин

Чернобровкин Александр Васильевич

Да и почему бы не поделиться, ведь хапанули мы славно, а по меркам моих подчиненных и вовсе офигительно. У каждого появилось по запасному боевому коню, почти по три мины серебряными монетами и кое-что по мелочи. У меня стало больше на два коня, сто четырнадцать золотых статеров, серебряный кувшин и чашу. Если надоест воевать, награбленного хватит на покупку дома в тех же Афинах и постройку парусно-гребного судна водоизмещением тонн сто. Правда, воевать мне не только не надоело, но и стало нравиться всё больше. Может, я действительно Вечный Воин?!

11

Наверное, я бывал в этой части Дуная раньше, то есть в будущем, но, как судоводитель, так высоко по реке не поднимался, поэтому не могу определить, напротив какого острова мы расположились. Сейчас он называется Певка. Остров

большой. По крайней мере, на нем уместились остатки одрисской и трибалловской армий, которыми командует Сирма. Терес погиб во время сражения. Кто-то снес самозваному правителю центральной части Одрисского царства верхнюю половину черепа, поэтому опознали его не сразу и сперва подумали, что сумел удрать. По ту сторону Дуная расположилась армия гетов. Это тоже фракийское племя. Они верят в свое бессмертие. После кончины каждый гет отправляется в гетский вариант Валгаллы к своему богу Залмоксису, где будут пировать с ним, как викинги с Одином. Благодаря этому, считаются очень стойкими бойцами. Оно и понятно: если ты бессмертен, чего себя беречь?! Наверное, поэтому исчезнут по историческим меркам быстро и практически бесследно. На северный берег Дуная они пришли то ли на помощь своим братьям трибаллам и одриссам, то ли не хотят, чтобы братья перебрались на их берег и привели за собой македонцев. Я склоняюсь ко второму варианту. Иначе, зачем Сирме сидеть на острове?! Во время недавнего похода царя Филиппа на скифов, геты были его союзниками. В самом походе участия не принимали, поддерживали, так сказать, морально, но материальным результатом чужой победы над своими врагами скифами воспользовались, заняв их земли вплоть до Днестра. Так что в будущих молдаванах будет, в том числе, и гетская кровь. Пару дней назад геты присылали к Александру послов. Скорее всего, хотели разойтись миром, но не учли, что имеют дело с будущим покорителем всей нынешней Ойкумены. Кто-то уже предсказал это Александру. Честное слово, не я. Меня все время тешит тайная надежда, что история вдруг даст сбой. Зачем мне это надо — не знаю. Наверное, интересно было бы посмотреть альтернативный вариант истории, а потом прочитать в учебниках, как не было на самом деле.

Вода в Дунае сейчас теплая, так что я сплавал на противоположный берег, посмотрел на этих гетов. По большому счету ничем не отличаются от остальных фракийцев: те же удлиненные черепа, похожее оружие и доспехи, разве что кони крупнее, скифские. На Балканах лошади мельче, даже от привозных производителей. Почему — не знаю. Может быть, на степных просторах больше двигаются и лучше питаются. Была у меня мысль наведаться к гетам ночью и поучить их воинской дисциплине, но у них много собак. Да и в одиночку не хотелось, а в моем отряде не нашлось больше никого, кто плавал бы настолько хорошо, чтобы пересечь Дунай.

Мысль наведаться на северный берег появилась не только у меня, но и у македонского царя. Сперва я подумал, что наши саперные подразделения при помощи пелтастов и гипаспистов сколачивают плоты для атаки острова. Мероприятие получилось бы зрелищное и кровавое. Остров порос деревьями и густыми кустами, прячась в которых можно было бы практически безответно расстреливать плывущих на плотах. Видимо, не один я такой умный, поэтому штурмовать остров не спешили. Вместо этого соорудили плавучий мост из лодок и плотов. Его собрали вдоль нашего берега, закрепили нижний конец, а верхний оттолкнули от берега. Остальное сделало течение, развернув мост поперек реки. Он оказался немного длиннее, но лишние секции быстро убрали. Навели мост в нескольких километрах выше по течению, поэтому геты узнали о нем только к следующему полудню.

Первыми переправились еще вечером разведчики, и доложили, что геты и не подозревают о существовании моста. Такое впечатление, что во время похода Филиппа Македонского они не видели, как он дважды переправил свою армию через Дунай. То ли подумали, что его сын так не сможет, то ли предположили, что это займет несколько недель, а за это время успеют договориться. Впрочем, им, бессмертным, без разницы, когда и где погибнуть.

Мой отряд переправлялся одним из последних. За нами перешли на северный берег только гипасписты, чтобы поддержать конницу. Переправлялись всадники на своих двоих, ведя коня на поводу. Мост — настил из досок на поставленных борт к борту лодках и плотах — был шаткий. Я умел плавать, не боялся свалиться в воду, поэтому вел своего коня уверенно, спокойно. Животное чувствовало мое состояние и само не волновалось. Чего не скажешь об остальных всадниках. Время от времени испуганный конь сваливался или сам прыгал в воду, утягивая за собой хозяина. Если воин был в доспехах, а многие не захотели их снимать по самым разным причинам, то быстренько отправлялся мерять глубину. Лошади тонули редко. Плывя под острым углом к течению, они выбирались на берег примерно в километре

ниже моста и принимались безмятежно щипать траву. Или это у них нервное: после таких переживаний на жрачку пробивало. На северном берегу я надел доспехи, которые были закреплены на спине жеребца, нацепил саблю и кинжал и взял в руки тонкую легкую двухметровую пику с кожаным ремешком с петлей, в которую продевал кисть, чтобы не потерять это оружие. Геты не ждут нас, так что серьезного боя не должно быть, а для уничтожения убегающих легкая пика — самое то.

Денек выдался пасмурный, дело шло к грозе. Воздух был прямо таки насыщен электричеством. Мне казалось, что стоит дотронуться железным наручем до железного панциря соседа — и между ними сверкнет синевато-белая молния. Ехали мы трусцой, не торопясь. Примерно в километре от лагеря гетов была развилка, на котором Эригий приказал моему отряду ехать налево, вслед за остальной наемной конницей. Видимо, мы должны будем напасть на гетов с фланга или тыла.

Поскольку мой отряд был последним, Эригий поехал с нами и, поравнявшись со мной, молвил как бы между прочим:

— Сегодня мы должны захватить хорошую добычу.

— Надеюсь, что боги будут милостивы к нам, — произнес я и добавил: — Мы не забудем своего командира, благодаря которому станем богаче.

Эригий услышал то, что хотел, улыбнулся радостно, сказал:

— Набирай быстрее полную илу. Мне нужные толковые командиры, — и поскакал вперед.

Бой в лагере гетов начался до того, как мы прибыли к месту назначения. Я услышал вдалеке слева крики и звон оружия. То ли гетайры напали раньше времени, то ли их обнаружили, и пришлось действовать по ситуации. Скакавшие впереди нас наемники подогнали своих лошадей. Мы сделали то же самое, и вскоре оказались в дальнем от реки конце долины, на которой располагались лагерем геты. Сейчас бессмертные воины бежали в нашу сторону, преследуемые гейтарами. Увидев впереди наемную конницу, геты повернули вправо, но это мало кого спасло. Развернувшись лавой, наемники поскакали вслед за убегающими, убивая их. Сдаваться в плен геты не желали. И то верно: если ты бессмертен, зачем мучиться рабом?!

Я догнал и заколол пару человек, после чего придержал коня, чтобы выпасть из лавы, отстать от нее. Мне было без разницы, сколько гетов погибнет или спасется. Главное, что они удирают, оставив свой лагерь на разграбление победителям. Впрочем, добыча была не ахти. Я заглянул в ближние шалаши, сооруженные из веток и пучков травы. Если не считать грязные, вонючие тряпки и овчины, которые не интересовали меня от слова «абсолютно», нашел всего один шлем с прочным медным каркасом, обтянутым воловьей кожей, длинный нож с рукояткой из оленьего рога в форме собаки, вытянувшейся в прыжке, несколько небольших, литров на пять, бурдюков с белым кислым вином, имеющим неприятный привкус старой кожи, и две корзины с сухими пресными лепешками. Потом снял с четырех убитых гетов короткие мечи с прямыми клинками в деревянных ножнах и с шеи одного — золотой амулет в виде женской головы с длинными распущенными волосами. Наверное, какая-то гетская богиня. Надеюсь, Ане амулет понравиться, иначе непонятно, из-за чего воевал.

12

Македонская армия движется на юго-запад, к пограничной крепости Пелия, недавно захваченной иллирийцами. Этот народ, как и фракийцы, разделен на племена, которые постоянно воюют между собой из-за месторождений металлов и каменной соли. Некоторые племена образуют военные союзы, которые греки по привычке величают полисами (государствами). Отец Александра собирался покорить их всех, но был убит незадолго до похода. Узнав, что македонская армия ушла воевать с трибаллами, объединились три иллирийских союза и напали на Македонию. Это были дарданцы под командованием Клейта, тавлантии под командованием Главкия и аутариаты под командованием Плеурия. Поскольку враг моего врага — мой друг, на сторону македонцев перешел Лангар, вождь иллирийского племенного союза агриан, и еще до нашего прихода напал на аутариан и потрепал их так хорошо, что воевать им перехотелось.

Как и остальных солдат македонской армии, меня мало интересовали внутренние разборки наших врагов. Мы знали главное — иллирийцы богаче трибаллов, гетов и даже одриссов. У них есть месторождения железа, меди, золота и соли, которые приносят хороший доход. Мой отряда увеличился вдвое после того, как геты и трибаллы покорились Александру, стали его вассалами и желающие влились в нашу армию. Вчерашние враги теперь считались соратниками. По большей части это были всадники. Благодаря им, более полусотни бессов, служивших в других илах, перешли ко мне. Раньше их не отпускали, потому что некем было заменить. Тиманорид тоже пополнил свой отряд до, так сказать, штатного расписания, поэтому больше не нуждался в моем. Мы стали полностью самостоятельными.