Скифская история. Издание и исследование А. П. Богданова
Шрифт:
Вечный мир и Священный союз
Развитие южного направления внешней политики, как объяснялось в Летописце 1686 г., было теснейшим образом связано с решением польского вопроса. Разумеется, урегулирование отношений с Речью Посполитой на основе сохранения за Российским государством отвоеванных в тяжелой борьбе земель Малой и Белой России имело и большое самостоятельное значение. Однако логика решения давнего спора о принадлежности Киева и ряда других городов определялась в 1680-х гг. именно нараставшей заинтересованностью короля и магнатов в военной помощи со стороны России против турецко-татарского натиска на их собственные владения [256] .
256
О ходе, но не мотивации переговоров детально: Кочегаров К.А. Речь Посполитая и Россия в 1680–1686 годах: Заключение договора о Вечном мире. М., 2008.
Стольник М.Ф. Шайдаков писал о посольских съездах с 1683 г. [257] , но остальные авторы сосредоточили внимание на переговорах в Москве 1686 г., когда был наконец подписан договор о Вечном мире. Большинство русских и малоросских летописцев отметило значение долгожданного умиротворения соседних славянских государств [258] , о котором широко извещали объявительные и богомольные грамоты правительства и патриарха, призывавшие торжественно отметить это событие [259] .
257
БАН. 16.14.24. Л. 572 об.
258
См. Записки Желябужского, Сибирский летописный свод, Свод Игнатия Римского-Корсакова, Летопись Леонтия Боболинского, Спасо-Прилуцкий летописец и др.
259
Указания на грамоты см.: Богданов А.П. Россия при царевне Софье и Петре I. С. 208–209 (далее: Записки Желябужского); Книга записная. Томск, 1973. С. 80 (Сибирский летописный свод в ред. 1686 г.; ср. ред.: Древняя российская вивлиофика. М., 1774. Ч. VI. С. 397); ГИМ. Забелина 263. Л. 398–398 об.; ср.: ГИМ. Уварова 591. Л. 188 об.; БАН. 16.14.24. Л. 574; Черниговская летопись. С. 88.
По-видимому, популяризировался и сам текст договора о Вечном мире, процитированный в Летописце 1686 г. и отраженный Летописцем А.Я. Дашкова [260] . В договоре подчеркивалась мысль, что польский король чуть не даром «уступил» России спорные территории Малой и Белой России; лишь в самом конце сообщалось, что Великая Россия обязалась вступить в антитурецкую Священную лигу [261] . Эта особенность соответствовала потребностям обоих правительств, не желавших делать особенно заметным вынужденный характер взаимных уступок: территориальных с польской стороны и политических – с российской.
260
РГАДА. Ф. 181. № 20/25. Л. 827–829 об.; ИРЛИ. Древлехранилище. Отд. пост. Оп. 23. № 257. Л. 976–979 об.; ГИМ. Синодальное 153. Л. 221–225; РГБ. Румянцева 356. Л. 553 об. – 555; РНБ. Погодина F.XVII.16. Л. 622 (в сокращении); РНБ. Эрмитажное 567. Л. 160 об. – 161.
261
РГАДА. Ф. 79. Оп. 1. Ч. 2. Кн. 205; ПСЗ. Т. 2. № 1186.
Как бы то ни было, правительство регентства царевны Софьи получило хорошую основу для пропаганды своих успехов; даже весьма осведомленные в дипломатии авторы – составитель Летописца 1686 г. и думный дворянин А.Я. Дашков – не упоминали вовсе об обязательствах России. На второй план вступление России в Священную лигу было отодвинуто и в «Сказании» о Крымском походе, написанном нидерландским резидентом в Москве Иоганном Вильгельмом фан Келлером осенью 1687 г. по заказу и в соответствии с позицией Посольского приказа [262] .
262
Богданов А. П. «Истинное и верное сказание» о I Крымском походе. С. 57–84.
Между тем бывший генеральный подскарбий, стародубский священник Роман Ракушка-Романовский (и вслед за ним Г. Грабянко) отметил, что польское правительство пошло на заключение Вечного мира лишь в связи с острой необходимостью вовлечения России в войну с Турцией и Крымом, «що цесар подтвердил, за изволением папежским, жеби за одно на турки и татар войну поднесли, оставивши згоду» (установив согласие) [263] .
Главным результатом Вечного мира назвали военный союз России с Империей, Польшей и Венецией два немецких автора, сочинения которых в русском переводе переписывались в патриаршем скриптории, причем первый из них утверждал, что российские государи «от различных, как от цесарских, так и от полских послов призваны суть к приступлению в тогдашний союз против наследнаго неприятеля и к пременению перемирья в Вечный мир с короною полскою, к которому они лета 1686-го склониилася за вечное уступление, которое им корона польская обоими городы, Киевом да Смоленским, учинила. И обещалися они с Турскою Портою и с татарами мир разорвать, котораго разрыву действо впредь уведано будет» (сочинение 1686 г.) [264] .
263
Летопись Самовидца по новооткрытым спискам / Левицкий О. Киев, 1878. С. 165–166; Грабянко Г. «Действия презельной и от начала поляков крвавшой небывалой брани…». Киев, 1854. С. 234.
264
БАН. 17.4.15. Л. 207 об. – 208; 45.10.16. Л. 418 об.
Действительно, не только польское и имперское, но и венецианское правительство, и даже Бранденбург настойчиво «призывали» Россию в Священную лигу [265] , как было решено еще в момент ее основания в 1684 г. [266] , тогда как видимость незаинтересованности России в войне на южном фронте создавалась отечественными дипломатами из тактических соображений. И все же указание на сделку, по условиям которой страна разрывала с трудом установленный мир с Турцией и Крымом, было недружественным по отношению к правительству регентства. Не случайно одно из них появилось в сочинении автора, близкого к сыну известного противника союза с Польшей гетмана Самойловича, а другие распространялись из круга самого ярого ненавистника войны – патриарха Иоакима [267] .
265
См.: РГАДА. Ф. 41. Оп. 1. Св. 1685 г. № 1; Оп. 2. № 1–4, 6; Ф. 74. Оп. 1. Ч. 2. Св. 1687 г. № 1; Оп. 2. Кн. 35; Оп. 5. № 2 и др.
266
См.: Бабушкина Г.К. Международное значение Крымских походов // ИЗ. Т. 33. С. 166.
267
О нем: Богданов А.П. Русские патриархи (1589–1700). М., 1999. Т. 2. С. 42–314; Он же. Русские патриархи от Никона до Адриана. М., 2015. С. 193–444.
Создававшийся вместе с крупным Сводом патриарха Иоакима Летописец 1686 г., отмечая успехи русской дипломатии, постоянно подчеркивал клятвопреступный характер ее маневров после Андрусовского перемирия, невольно напоминая читателю о Божией каре, постигшей армию, пытавшуюся в нарушение «перемирных лет» отвоевать захваченные Польшей города при патриархе Филарете. Смерть Филарета от великого огорчения после провала клятвопреступного нападения на соседнее государство и казнь командующего боярина М.Б. Шеина как «изменника» весьма близко перекликались с мрачными пророчествами Иоакима участникам Крымских походов, его призывом «препону сотворити и казнити» нового главного военачальника – В.В. Голицына [268] .
268
Публицистика вокруг Крымских походов рассмотрена: Богданов А.П. От летописания к исследованию. Изд. 2-е. С. 134–144; Он же. Идеи русской публицистики. С. 150–216.
Изобилие недругов Софьи Алексеевны, князя В.В. Голицына, фактического министра внутренних дел царевны, главы Стрелецкого приказа Ф.Л. Шакловитого и др. сторонников их «милостивого» и «премудрого» политического курса весьма способствовало распространению порочащих их слухов. Весь ход новой русско-турецко-крымской войны невозможно было понять без учета внутреннего «несогласия христианского», которое вместе с «междоусобием христоименитых государств» в полной мере раскрылось Лызлову в качестве важнейшего фактора успехов «скифской» агрессии именно во время Крымских походов 1687–1689 гг.
Не леность и развращение нравов «рыцарского сословия», не склонность многих воинов «на боку лежать и тем хотеть храбрость свою показать», как морализировали А.М. Курбский и Игнатий Римский-Корсаков, а реальная разобщенность христианских сил равно внутри одной страны и между государствами – явились для автора «Скифской истории» ключом к пониманию целых столетий поражений и отступления сильных и храбрых христианских воителей перед лицом «басурман», когда отвага прославленных героев и победы талантливых полководцев раз за разом сводились на нет безумным своекорыстием и раздорами властителей.
Как было уповать рассуждающему человеку на высшие силы и божественную предопределенность победы «христиан над агаряны», когда патриарх Иоаким в Успенском соборе чуть ли не предрекал российским войскам поражение, а его друг Игнатий Римский-Корсаков тут же на Соборной площади уверял, что все святое воинство реет в небесах для поддержки безостановочного шествия «храбровоинственных» российских полков прямо к Константинопольской Софии?! Что означал Священный союз России с католическими державами, если наличие «иноверцев» в царских полках вело, по уверению православного архипастыря, к душевной и телесной погибели?