Скользящая сквозь время
Шрифт:
Пятясь и не сводя глаз с приближающегося кошмара, я начала плести заклинание и — поскользнулась, угодив ногой в образовавшуюся от дождя промоину. Заклинание разлетелось на мелкие составляющие, не причинив никому вреда, а я уселась на пятую точку, с ужасом глядя на приближающуюся тварь. Видимо, поняв, что мне от неё никуда не деться, она не торопилась, и мне даже показалось, что на её оскаленной морде я вижу зловещую усмешку. Огненный шар автоматически появился у меня в руке… и тут я опять услышала мрачный гул. Брошь на груди завибрировала, начала наливаться багровым светом. Тварь испуганно остановилась, а потом начала отступать. Видимо, она знала, чем ей грозит встреча с артефактом. Но брошь не дала ей возможности сбежать. Сильный луч рванулся к нежити, мгновенно разрезал её пополам, разбросав половинки на разные края поляны, и тут же исчез, а я осталась сидеть в луже, тяжело дыша и бессмысленно стирая рукой потоки воды с лица.
И вдруг вспомнила, как в юности, читая фэнтезийные романы, смеялась над героями, которым постоянно всякие волшебные артефакты помогали. Фыркала: тоже мне, герои, сами и не могут ничего. А вот оказалась сама на их месте, и поняла, что такие вещи очень облегчают, а, главное, весьма продлевают жизнь. И не так уж не правы авторы, снабжающие своих персонажей подобными безделушками. Куда без них в таком страшном мире, где никто не хочет отдавать концы с первого, даже магического, удара…
Отдышавшись, я тяжело встала и, подобрав кинжал, двинулась к Шаттину. Он лежал, раскинув руки, с хрипом выпуская из лёгких воздух. Я быстро осмотрела его: одно ребро треснуло, да небольшое сотрясение мозга. Главное, шею не свернул, а остальное — починю. Только перетащить бы его куда-нибудь, укрыть от дождя и ветра. Я огляделась в поисках подходящего места и вдруг услышала тихие всхлипывания и быстро приближающееся шлёпанье тяжёлых ног по лужам.
Дракончик! Я совсем про него забыла! Я обернулась на звук, и тут над Шаттином появился небольшой навес, заслонивший его от дождя. Дракончик, всё ещё испуганный и тяжело дышащий, понял, что может помочь своим спасителям, и раскрыл над Шаттином своё маленькое крыло.
— Спасибо, — улыбнулась я. — Но лучше его перенести в сухое место. Ты не знаешь, здесь поблизости какое-нибудь укрытие есть?
Дракончик быстро закивал и, сложив крылья, зашлёпал к кустам. Я задумчиво посмотрела ему вслед, вспоминая свои познания по драконологии. Дракончику было на вид лет десять. По драконьим меркам — чуть ли не новорожденный. Как он очутился в этом лесу? И почему мать не пришла ему на помощь? Впрочем, зачем гадать? Я тряхнула головой, выбрасывая ненужные мысли. Сейчас вылечу Шаттина, а потом расспрошу дракона и всё узнаю.
Заклинанием левитации я подняла пострадавшего, подхватила под плечо, задавая направление движения, и пошла за малышом. Хотя, малышом его можно было назвать с большой натяжкой, только зная, какого размера бывают взрослые драконы. Ростом он был немного выше меня, а размах крыльев достигал уже метров трёх. И всё-таки, это был очень маленький дракон. И снова пришла мысль: как он очутился один в этом страшном лесу?
Дракончик пробрался через кусты и остановился возле отверстия, вырытого в склоне невысокого холма. Взглянув на меня, мотнул головой, словно приглашая следовать за собой, и, прижав крылья плотнее к туловищу, протиснулся в узкий лаз. Мне ничего не оставалось, как полезть за ним, опасаясь, как бы широкоплечий Вождь не закупорил проход.
Впрочем, лаз оказался небольшим, и буквально через пару шагов я налетела на дракончика. Щёлкнув пальцами, осветила помещение. Мы оказались в небольшой пещерке. Настолько узкой, что я с трудом разминулась с драконом, затаскивая туда Шаттина. Уложив парня на пол у дальней от прохода стены, облегчённо вздохнула: как хорошо, что здесь тепло и сухо. И можно, наконец, просушить мокрую одежду, холодной чешуёй липнущую к телу.
Высушив себя и Шаттина заклинанием бытовой магии, склонилась над Вождём. Любопытный дракончик, было, сунулся под руку посмотреть, что я делаю, но я шикнула на него, и он, обиженно фыркнув, растянулся на полу у входа, издали наблюдая за моими манипуляциями.
Лечение рёбер заняло минут десять. Сложнее было с сотрясением мозга: голова — предмет непредсказуемый, вмешиваться в её дела следует с осторожностью. Но учитель у меня был замечательный, так что минут через тридцать Шаттин открыл глаза и сказал:
— Не делай больше так…
— Как? — не поняла я. — Не лечить тебя?
Шаттин помолчал, потом выдавил:
— Я ещё никогда так быстро не бегал. А если бы я опоздал?
— А, вот ты о чём…
Я двумя руками взяла мужчину за руку и легонько пожала его ладонь:
— Спасибо тебе, ты меня спас. И ты прав, мне надо было подождать тебя. Но один бы ты тоже не справился, понимаешь?
Он отвёл глаза:
— В этом путешествии я чувствую себя неумелым, никуда не годным мальчишкой… Я пошёл, чтобы защищать тебя, а получается, что это ты меня всё время спасаешь.
— Нет, — я провела рукой по колючей щеке Вождя. — Без тебя мне было бы намного сложнее. И с нежитью в пещере я бы не справилась. Ты — очень хороший воин, храбрый, сильный. Я горжусь нашим знакомством.
Шаттин только вздохнул и сел, глядя на распластавшегося у выхода дракончика.
— Откуда он тут взялся?
— Давай у него и спросим, — улыбнулась я, присаживаясь рядом.
Дракончик настороженно глянул на нас и вздыбил гребешки на хвосте.
— Ты чего? — удивилась я. — Мы тебе не угрожаем. Просто поговорить хотим. А ты разговаривать умеешь? А ещё лучше, перекинься в человека, хоть поболтаем. Ты уже умеешь человеком становиться?
Дракончик положил морду на лапы и закрыл глаза. Я вздохнула и повернулась к Шаттину:
— Не знаешь, превращаться в человека они учатся, или у них это врождённое умение?
Шаттин пожал плечами и хотел ответить, но только руку вытянул:
— Смотри.
Я обернулась. Недалеко от нас сидел маленький мальчик. На вид ему действительно было не больше десяти лет. Худенький, чумазый, с ног до макушки белобрысой головы заляпанный грязью. Голубые глаза, белоснежная кожа, почти бесцветные губы — всё это настолько шло вразрез с моими познаниями о драконах, что я только ошеломлённо выдохнула:
— Ты что, альбинос?
Мальчишка сердито посмотрел на меня:
— Что, тоже прогоните?
— Куда? — опешила я.
— Не знаю, — пожал плечами парнишка и вдруг разревелся: — Ну и ладно, ну и уйду. Пошли вы все!
И рванулся к выходу. Но Шаттин оказался быстрее: вскочив, схватил мальчишку за руку, прижал к себе:
— Ты чего? Никто никуда тебя не гонит. Мы тебе очень благодарны, ты нас от бури спас. Я про эту пещеру, например, и не знал. А ты о ней как узнал?
— Я её сам вырыл, — угрюмо ответил парень, вытирая слёзы. — Я здесь живу.