Скорость. Назад в СССР
Шрифт:
Перед выходом я заглянул к отцу и попрощался. Он очень удивился, увидев меня с рюкзаком. Но не проронив ни слова в ответ, молча проводил меня взглядом.
Мне показалось, что он именно этого и добивался — моего ухода. Было немного обидно от осознания этого, но в душе теплым огоньком заиграло ожидание другой, новой жизни.
Я шел и вдыхал вечерний воздух города полной грудью,ощущал бесконечность своей жизни и понимал, что обрел свободу.
Я свободен! Словно… Можно быть свободным как
Пока я подбирал эпитеты, не заметил, как снова очутился перед воротами автобазы.
Рабочая смену уже закончилась, уставшие водители и автослесари вереницей тянулись на ближайшую автобусную остановку. У них на плечах были накинуты пиджаки. Они приостанавливались, доставали сигареты и спички, прикуривали, двумя-тремя взмахами гасили пламя на спичке, делали затяжку и выпустив клуб дыма, шли дальше.
Кто-то клал сожженные спички обратно в коробки, а кто=то отшвыривал в сторону.
Многие из тех, кто выходил были в летних кепках. Меня всегда удивляла это странная мода на кепки в нашей стране.
Мужчины, как представители рабочего класса, так и трудовой интеллигенции часто ходили в этих головных уборах.
Некоторые носили их на «блатной» манер, надвинув на глаза. Другие на «ментовский» приподняв козырек вверх и надев на затылок.
Мне иногда казалось, что кепки пришли на замену фетровым шляпам. Они вытеснили эти архаичные элементы мужского гардероба, хотя очень многие деды, все еще носили «федоры» — так назывались шляпы из приятной на ощупь ткани с «зазубренными» среди колпаками.
Раньше их носили почти все и по неписанным правилам этикета приподнимали при встрече с женщинами и иногда просто знакомыми гражданами.
Часто передние поля загибали вниз, а заднее поле наоборот — было «загнуто» вверх.
Теперь же эта культура была почти утеряна. Никто не приподнимал кепи встречной женщине.
На стоянке почти не было автомобилей, но машина Соменко стояла на месте. Он как раз придерживал открытую дверцу и усаживал на пассажирское сидение хорошенькую девушку в голубом платье.
Перед тем как плюхнуться на мягкое сиденье красной «трешке», девушка ловким жестом поправила разлетевшиеся словно парашют юбку.
Но все таки мне открылись такие красоты, что я чуть не сошел с ума. На ее стройных округлых бедрах я увидел настоящие чулки с подвязками.
До этого такое я видел только в кино. Меня бросило в жар от этой впечатляющей картинки ножек.
Спутница Соменко заметила это. Она звонко и мелодично рассмеялась, хоть и на мгновение сама почувствовала неловкость. Ее смех был настолько чистым и приятным, что я еще больше смутился.
Можно было сказать, что девушка была очень привлекательна, скорее даже красива.
Она как бы лучилась изнутри женской энергией, притягивая словно магнитом мужское естество.
Николай сначала не понял причину ее смеха, а потом проследив за ее взглядом, уставился на меня. Он тут же нахмурил брови:
— Чего тебе?
— Добрый вечер. А вы не знаете, Игорь Николаевич еще в гараже?
Я подошел к дверце.
— А что ты хотел? Зачем он тебе?
— Я пришел поступать учеником в команду.
— Завтра приходи, он уже уехал домой.
Девушка все еще улыбалась смотрела мне снизу вверх прямо в зрачки. Ей нравится смущать парней, догадался я и решил не поддаваться на ее уловку. Я не стал отводить глаза вниз и заставил себя дерзко ответить взглядом.
— Коль, а кто этот мальчик? — промурлыкала девушка, — Познакомь меня с ним, он тоже гонщик?
Она заигрывала при своем ухажере. Но Соменко поначалу не придал этому совсем никакого значения.
— Это Сашка, Нин, я тебе рассказывал, — ответил Николай высокомерно посмотрев в мою сторону, — тот самый «герой», который раздолбал к чертовой бабушке, мне мою машину.
У нее взметнулись брови:
— Ах, это ты? Вот негодяй такой, — она произнесла это с какой-то заманивающей интонацией, еще шире улыбнулась и протянула мне свою руку с ногтями накрашенными в ярко красный цвет, — больше так не делай, хулиган.
— Хорошо, не буду, — я не очень понимал, как мне нужно себя вести в такой ситуации.
Внешность девушки мне нравилась, но она была не одна.
Она явно играла со мной, как кошка с клубком ниток. Ради своего развлечения.
Я понял, что не стоило принимать ее слова и улыбки за чистую монету.
— Ладно, поехали.
Николай захлопнул дверь и направился к водительской стороне. Когда он поравнялся с ней и приблизился к авто так, чтобы его лицо не было видно из салона, Соменко жестом показал, что пережит мне горло. Его глаза светились злобой.
— И вам хорошего вечера, — в ответ пожелал я ему.
Николай презрительно фыркнул. Сел за руль, хлопнул дверцей. Завелся и, взяв резко с места на второй скорости, умчался, выпустив облако сизого дыма из вращающейся с визгом резины.
Да уж, подумал я, с такими коллегами по команде и врагов не нужно. Высокомерный индюк. Он конечно здоровый, но на ринге я бы с ним справился.
Его «трешка» остановилась при выезде со стоянки и Нина помахала мне рукой на прощанье. Ух, какая девушка!
Правда, в ее легком кокетстве со было что-то, что говорило о ее ветрености.
Такие «штучки» долго на одном месте не задерживаются.
Я посмотрел по сторонам. Ночевать мне было негде и я пешком отправился на вокзал. Те деньги, которые у меня были нужно экономить.