Скромная королева
Шрифт:
— Нет. Вставай. Сейчас же! — Я поднимаю ее на ноги, подхватываю и прижимаю к ближайшей стене. — Мне нужно быть похороненным в тебе сейчас. Ты готова ко мне, Dolcezza? — Я жду, пока она кивнет головой, а затем вхожу в нее быстрым толчком. — Черт! — кричу я, не двигаясь с места. Я знаю, что ей нужно время, чтобы привыкнуть к моим размерам. Мои губы пробираются к ее шее и покусывают ухо. — Я так чертовски скучал по тебе. Не думал, что можно так сильно по чему-то скучать.
— Ммм, Ти?
— Да?
— Трахни меня уже, пожалуйста.
Да, мэм.
— Я чертовски люблю твою киску. Она чертовски совершенна. Ты ох*енно совершенна. — Мои толчки учащаются. — Мне нужно, чтобы ты кончила, Холли.
— Нам обоим. О боже! — Ее ноги обхватывают мою талию. Создав между нами небольшое пространство, я протягиваю руку вниз и нащупываю ее клитор. — Да, Ти. Да! Не останавливайся. Я собираюсь… — Она вскрикивает, когда ее бедра встречаются с моими, толчок за толчком.
— Бл*дь, мне нравится, как ты мочишь мой член. Ты такая ох*енно влажная. И все это мое. — Я прикусываю нежную кожу ее шеи, и она взрывается. Ее стоны эхом отражаются от бетонных стен. Мое тело напрягается, по позвоночнику пробегают мурашки, яйца сжимаются, и я кончаю, орошая глубины ее киски своим семенем. Черт, кажется, я нуждался в этом больше, чем готов был признать. Почему, черт возьми, я решил, что смогу неделями обходиться без нее? Я был гребаным идиотом. С Холли весь мой мир становится лучше. Ярче. Она, конечно, слишком хороша для меня, но она моя. И это никогда не изменится. — Что ж, это было неплохое приветствие, миссис Валентино.
Я выхожу из нее, застонав от потери ее теплой, влажной киски, обнимавшей мой член. Я заправляю его обратно в брюки и застегиваю ремень, одновременно любуясь обнаженным, тщательно оттраханным телом Холли, стоящей передо мной. Ее лицо приобрело приятный розовый оттенок, а глаза затуманились от послеоргазменного блаженства. Ей очень идет этот гребаный вид.
Глава девятнадцатая
Холли
Я не могу пошевелиться. Стою здесь, переводя дыхание и наблюдая за тем, как Ти застегивает штаны, прячет часть своей анатомии, которую он так чертовски хорошо использует со мной.
Меня одолевают сразу несколько эмоций. Я не знаю, как справиться с чувствами, обрушившимися на меня, как товарный поезд. Я в экстазе оттого, что он здесь, отхожу от сумасшедшего оргазма, и я в бешенстве оттого, что мне пришлось так долго обходиться без него. Но больше всего я напугана, потому что знаю, что он здесь ненадолго. Знаю, что он снова уедет, и не могу даже думать о еще одном прощании. Я придумываю способ спрятаться в его самолете, стать безбилетником или что-то в этом роде, и просто последовать за ним в Италию.
Мысли о том, чтобы приковать его наручниками к кровати, запереть в подвале и сказать: к черту весь остальной мир, — становятся все более привлекательными с каждой минутой. Он мой. Я не хочу делить его
Я наблюдаю, как он поднимает с пола мои порванные трусики и засовывает их в карман, а затем поднимает мое платье.
— Не хотелось бы прикрывать такой шедевр, но я единственный, кто может оценить это opera d’arte.
Я чувствую, что становлюсь еще более влажной от его итальянского языка. Ублюдок ухмыляется. Он знает, как это действует на меня, даже если я не понимаю, о чем он говорит. Он может буквально сказать мне, что я похожа на жабу, я не пойму.
— Что это значит? — спрашиваю я, поднимая руки вверх, пока он надевает мне платье через голову.
— Произведение искусства. Твое тело — это гребаное произведение искусства, Холли.
У меня нет слов. Как можно ответить на такой комплимент?
— Спасибо?
— Не нужно меня благодарить, Dolcezza. Это я должен благодарить тебя. Поклоняться тебе. Такой парень, как я, не должен был оказаться с такой девушкой, как ты, Холли. То, что ты до сих пор не попыталась убежать так далеко и так быстро, как только можешь, — просто чудо.
— Бежать? Скажи мне, Тео, куда я могу спрятаться, чтобы ты меня не нашел? — Когда Нео хочет кого-то найти, он узнает его местоположение в течение часа — обычно меньше. Я видела это своими глазами и слышала во время разговоров, которые не должна был подслушивать.
Лицо Тео омрачается, он нахмуривает брови и поджимает губы.
— Ты хочешь бежать, Холли? Хочешь все закончить?
Ладно, он официально сумасшедший, если думает, что я хочу от него сбежать. Я качаю головой и обхватываю его шею руками.
— Я не хочу бежать от тебя, Тео. Я хочу, черт возьми, бежать к тебе. Всего несколько минут назад я пыталась придумать, как пробраться на твой самолет, чтобы полететь с тобой в Италию. Мне не нравится быть вдали от тебя. Нет, я чертовски ненавижу это. Я ненавижу ложиться спать без тебя. Ненавижу каждое утро тянуться к тебе, чтобы обнаружить, что твоя подушка пуста. Ты подсадил меня на себя, а потом оставил. Это несправедливо. — К тому времени, как я закончила свою тираду, я уже от него отстранилась. Этот разговор заставил меня покраснеть. Хочу ли я бежать? Что это за вопрос? Он стоит с огромной ухмылкой на лице. — Чему ты улыбаешься? — спрашиваю я, складывая руки на груди.
Его глаза опускаются, изучая меня, прежде чем встретиться с моими, и он пожимает плечами.
— Ты чертовски очаровательна, когда ругаешься, Dolcezza.
— Заткнись! Я не такая! — Я ударяю рукой по его плечу, чтобы немного оттолкнуть его назад. Он вздрагивает, быстро скрывая это, но недостаточно быстро. — Что не так? Что случилось? — спрашиваю я, протягивая руку, чтобы снять с него пиджак, и задыхаюсь. — Что, черт возьми, случилось? Ти, у тебя идет кровь.
Он хватает меня за руки, чтобы остановить мои движения.