Скучная Жизнь 4
Шрифт:
— Мэй ее заставляет. Чем-то шантажирует. При этом — Су Хи уже была в таком положении, помнишь? Ее шантажировали Куоко и Гванхи, она терпела их выходки не из-за себя, она боялась за свою маму, понимаешь? Вот и сейчас — ее шантажируют чем-то, а она — терпит. Это возврат в прежний паттерн поведения, этого нельзя допустить ни в коем случае! Она едва-едва перестала быть такой покорной жертвой, только-только научилась стоять за себя. Даже не то чтобы за себя научилась стоять — научилась понимать, что она тоже человек и имеет право на свои собственные интересы и чувства. А тут ее под себя Мэй подмяла… это как по старой ране резануть. Она и так почти сломалась, так сейчас нам эта замглавы доломает все. Ну уж нет. Зарекался я в твои личные дела встревать, но тут уж ничего не попишешь…
Интерлюдия Мэй Со Юн
Она с торжеством обвела этих двоих глазами. Она всегда добивается своего. И в эти моменты, в моменты победы, моменты, когда ей удается передавить, сломать сопротивление и заставить окружающих плясать под звуки ее флейты-хун — в такие моменты скука отступает и все кажется таким ярким. На минуту. Потом — снова скука. Вот и сейчас — она сломала сопротивление этой Су Хи, передавила Бон Хва и заставила их подчиниться… теперь осталось только откинуться в кресле и насладиться шоу… хотя она уже чувствовала, что весь этот восторг — не надолго. Как только Су Хи — склонила свою голову перед ней, как только этот Бон Хва — начал мямлить и бросать на Су Хи вопросительные взгляды, как только она поняла, что победила… с этого самого момента все это стало ей неинтересно. Что же получается, подумала она, глядя на стоящих перед ней Су Хи и Бон Хва, получается, что я — не вуайеристка? Значит в тот раз это была просто случайность? Она испытывает одновременно облегчение и досаду. Облегчение от того, что она вовсе не такая уж и извращенка и ей не придется каждый раз снова уговаривать этих двоих выделывать все это у нее на глазах… а досаду… досаду потому что в тот раз она испытала нечто. Восторг, страх, возбуждение, тремор в конечностях, жар во всем теле и свободу, ошеломляющую свободу в голове. Какая жалость что это не повторилось. Значит это была просто случайность.
— Ну так что? — говорит она, откидываясь в кресле: — приступайте. Я готова.
— Госпожа Мэй готова? — тон голоса этого Бон Хва подозрительно меняется. Мэй вскидывает голову и встречается с ним взглядом. В его глазах горит тот самый огонек, который она увидела в первую их встречу, когда он просто ткнул ей в руки свой пиджак и ушел на ринг. Опасный огонек. Он смотрел на нее с вызовом. Она сглотнула. Подсознательно она немного побаивалась такого Бон Хва — не знающего границ и рамок, идущего напролом, такого, которому наплевать на последствия. И… все-таки она обожала тыкать его палкой, так люди дразнят крупных хищников в клетках, желание пощекотать себе нервы, пройтись под пропастью на натянутом канате, сунуть голову в пасть льву — вот что заставило ее приблизить к себе этого Бон Хва. И если в обычное время она наслаждалась возможностью ткнуть его палочкой, чтобы «поглядеть как корячится», то в такие моменты она чувствовала себя так, будто опасный и хищный зверь стоит, нависая своим огромным телом прямо над ней, палочка у нее в руке… а прочных металлических прутьев клетки нет. Куда-то подевались.
— Госпожа Мэй… идет навстречу нашим извращенным пожеланиям… так кажется? — голос этого Бон Хва меняется, и она понимает, что это уже не Бон Хва. Это Мистер Волк, Оками-сан, господин Люпус. Она открывает рот, но не может выдавить и слова, потому что Оками-сан — действует. Она чувствует, как ее руки сводят назад и фиксируют, слышится защелка — трррррн! Наручники, думает она, это же наручники, тут так много всего именно для этого, а я не могу и слова сказать… мягкий пластик во рту, округлый кляп, его можно кусать, можно дышать через него, можно кричать… хотя как раз кричать она и не может сейчас…
— Мммм! — выдавливает она из себя через кляп: — ммм!
— Как это заботливо со стороны госпожи Мэй — идти навстречу нашим извращенным пожеланиям. — голос Оками-сана словно горный ручей — перекатывается по камням, мягко устилая дорогу в ад: — но главный извращенец тут я. И я хочу, чтобы госпожа Мэй была с нами вот в таком виде… связанная с кляпом во рту… и пожалуй с повязкой на глазах. — ее глаза накрывает темнота, она отчаянно вертит головой во все стороны, пытаясь что-то разглядеть. Тщетно.
— Ммммммм!!
— Вам же все это не нужно, но вы делаете это все для нас… Су Хи, радость
— Ммммм!!! — кричит она: — Мммм!!!
— Стоп-слово… как там было? Флюгенгенхаймер? Нужно что-то попроще. Су Хи, брось ты эти штуковины, ты что в самом деле собралась ее насиловать? Оставь госпожу Мэй в покое, она пока не заслужила такое… большое поощрение. Заслужит — обязательно выдадим. Два сразу. Куда влезет, туда и выдадим. Лучше иди сюда. Чем это она тебя таким взяла? Что? Из школы выгонят? Ну бред, никто меня не выгонит, она и сама об этом знает. Все, не плачь, прекрати. Запомни — шантажистам не платят. Если пришли и попросили — можно подумать, но если шантажируют — сразу лесом посылай. Один раз заплатишь — потом всю жизнь доить будут. Что? В самом деле? Серьезно? Ну… тогда сама решай.
— Мммм! — пытается возражать Мэй, но ее руки — зафиксированы наручниками, ноги — привязаны к ножкам кресла, во рту кляп, а на глазах повязка. Она не может закрыть рот и чувствует, как накопившаяся слюна — начинает капать наружу через дырочки в кляпе. Это… унизительно! Она должна торжествовать! Это она должна всех поломать и перегнуть под себя! Это неправильно!
— Госпожа Мэй. — кто-то спускает повязку с ее глаз. Она моргает, щурится и пытается восстановить зрение после повязки. Перед ней — стоит Су Хи, ее поза изменилась. Она — выпрямилась и теперь Мэй — приходится задирать голову, чтобы смотреть на нее снизу вверх.
— Мммм!! — если бы она могла бы, то она бы сейчас размазала эту Су Хи как мягкое масло по тосту — всего двумя предложениями. Но во рту у нее был мягкий пластиковый кляп, через дырочки для дыхания которого — ей на колени капала ее же слюна.
— Госпожа Мэй. Я считаю, что вам нужно смотреть. Бон Хва хотел наказать вас, но я решила, что сама приму решение. Как и в прошлый раз — это не вы меня заставляете, это я делаю сама. Это мое решение. И мне оно доставляет… радость. И знаете что? Мне плевать на ваше мнение.
— Ммм…
— Да. Мне все равно. Сейчас вы — больше не госпожа Мэй, первый заместитель чего-то там. Сейчас ты — кусок мяса, привязанный к креслу и делающий то, что я захочу. А я хочу, чтобы ты — смотрела, дрянь! Поняла? — красно-желтая вспышка вдруг обжигает ее щеку, ее голова мотнулась в сторону, и она охнула. Ее ударили?! Ее, Мэй Со Юн?!
— Ты меня слышишь, стерва! — еще одна вспышка! Мэй стиснула зубы… вернее попыталась стиснуть, кляп во рту мешал.
— Ты чего творишь, Су Хи! — Оками-сан оттаскивает бешеную девчонку в сторону, та вырывается и плюется, а Мэй вдруг испытывает досаду и облегчение одновременно. Досаду от того, что она, Мэй Со Юн — все-таки извращенка. И облегчение от того, что-то самое чувство наконец вернулось к ней. Вот оно… жар в груди, свобода в гудящей от ударов голове, желание идти дальше, до самого конца. Боже мой, с ужасом подумала она, да со мной все ясно! Мне понравилось не наблюдать за ними, а то, как она в тот раз — приказала мне смотреть! Унизила меня! И что теперь делать? Как ей дальше жить? Ей, дочери семьи Мэй, примерной дочери и образцовой ученице? Но эти мысли вдруг стали такими далекими и неважными, все стало далеким и неважным вдруг… важным было только здесь и сейчас. Ее руки, стянутые за спиной, ее ноги.ю привязанные к ножкам кресла, кляп во рту и слюна, которая капала ей на колени… она же так всю одежду измарает… вот если бы они сняли с нее одежду… чтобы не запачкать, а потом эта Су Хи — продолжила бить и унижать ее… ей бы стало лучше?
— Ты слишком далеко зашла, Су Хи. — выговаривает Бон Хва: — руки не распускай. Не нужно опускаться до уровня питекантропа. В конце концов… она не такая уж и плохая.
— Не знаю. Мне охота ее прямо вот растоптать. — складывает руки на груди раскрасневшаяся Су Хи: — ууу… тварь. Все вы одинаковые. Только прикидываетесь приличными.
— Мэй? Извини, мы тут перегнули чуток. Не обижайся. Сейчас я тебя развяжу. — Бон Хва склоняется над ней и она — с легким разочарованием чувствует, как изо рта у нее пропадает кляп и она — перестает быть просто куском мяса, а становится снова Мэй Со Юн, заместителем главы и примерной ученицей.