Сладкая красотка
Шрифт:
— Подожди, — она зевнула и перевернулась, — могу я одолжить твой телефон, чтобы позвонить своим соседям и сообщить им, что я здесь?
— Какой номер? Я сообщу им.
— 877-1212, — она снова зевнула и положила голову на подушку. Я набрал номер, но гудки не пошли.
— Номер отключен.
Она издала протяжный вздох.
— Я же сказала ей вчера оплатить счет. Спасибо. Спокойной ночи, Тео.
Я положил телефон на комод и разделся. Войдя в ванную, потянулся за щеткой, но замер, когда заметил красновато-фиолетовый засос на шее. Ее подарок мне, сделанный
Она сказала, суть в том, чтобы весело провести время, и я так и сделал.
Глава 9
Мое жизненное кредо
Я даже не поняла, что провела все выходные в его доме — три дня и две ночи. К счастью тут имелась запасная зубная щетка. По большей части, я носила его одежду, использовала его гель для тела, и ни разу не выходила на улицу. После вечеринки мы ели, трахались, и все остальное было действительно невероятно. Никогда не думала, что могу провести так много времени с кем-то, и его присутствие не станет раздражать меня. Не уверена, что когда-либо проводила время с Клео или Марком вот так.
— Не пойми неправильно, — сказала я, когда он вошел в кухню. Тео оглядел беспорядок на всем протяжении кухонного островка.
— Объясни мне так, как оно есть, поскольку это выглядит, словно ты пытаешься, но у тебя не получается, приготовить завтрак для меня.
— Видишь, это неверное представление. Я пыталась сделать завтрак для себя. Но как ты уже заметил, я не очень хороша в готовке, — я вздохнула, отложив лопаточку. Он подошел к холодильнику, который я в принципе опустошила, ничего не сказав ему. — Я заплачу тебе за продукты.
— Уверен, ты использовала слишком много для того, кто эгоистично попытался приготовить только для себя, — он сделал акцент на последнем слове и выпил апельсиновый сок.
— То, что ты рассматриваешь, как эгоизм, я рассматриваю, как проявление заботы, поскольку я не только избавляю тебя от потребления моей еды, но также избавляю от необходимости вежливо притворяться, что она тебе нравится.
— Вау, — сказал Тео, поставив стакан на стойку, — ты перевернула это так, что я почти хочу сказать «спасибо».
Улыбаясь, я подняла сожженный тост.
— Честно говоря, думаю, что слова благодарности необходимы.
— Садись, я приготовлю, — сказал он и взял кусочек моего тоста.
— Вообще-то ты не обязан готовить для меня…
— Я и не буду. Это для меня, — он подмигнул мне, а затем взял яйца и сковороду. Мне захотелось показать ему язык, но вместо этого я убрала беспорядок, который натворила, все расставив по местам, поскольку у него было все так аккуратно расставлено раньше.
— Твоя горничная возненавидит меня, — я рассмеялась, и сказала это больше для себя, но он ответил.
—
— Что? Кто убирает этот дом? — я взглянула на него. Тео посмотрел на меня, его глаза блуждали по всему моему телу.
— Эти руки хороши больше чем для одной вещи. У меня нет здесь ни горничной, ни повара. Только я, если только кто-то не приходит. Разочарована?
— Ни чуточки, — ответила я, сев с другой стороны кухонного островка. — После этих выходных я могу смело сказать, что ты совсем не такой, как я думала, мистер Дарси.
— А как ты думала обо мне, мисс Харпер?
— Ну, для начала властный, равнодушный, сдержанный, бесчувственный и сексуальный, — я пожала плечами и наклонилась, чтобы схватить одну из долек помидора.
— А теперь?
— Просто немного властный и все еще очень сексуальный. Все остальное — это преграда, которую ты используешь, чтобы держать людей на расстоянии.
Он замолчал, посмотрел в мои глаза, не сказав ни слова, и перевернул омлет в сковороде. Вытащил тарелку и вилку из шкафа. Свернув пополам омлет на сковороде, Тео осторожно выложил его на тарелку. Обойдя меня, он поставил ее передо мной и прислонился к кухонному островку.
— Не обманывай себя, Фелисити, — он приподнял мой подбородок, — я все еще такой же, но самое смешное, что и ты тоже.
— Я? Равнодушная и мрачная?
— Да, — он провел большим пальцем по моим губам. — Причина, почему тебя так сильно привлекают все эти качества во мне, состоит в том, что ты видишь их в себе. Поэтому ты чувствуешь себя комфортно, говоря и делая все, что пожелаешь, везде, где, черт возьми, тебе вздумается. Разница только в том, что ты лучше притворяешься радушной, чем я. Скажи, что я неправ.
— Ты играешь с огнем, Тео, — я тыкнула вилкой в омлет.
— Тогда почему ты возбудилась?
Не было смысла это отрицать, поскольку мои дурацкие соски отреагировали лишь на то, как он разговаривает со мной и касается моих губ. Будто точно знает, что сказать, чтобы заставить меня захотеть запрыгнуть на него.
— Я уезжаю на неделю, — сказал Тео, резко сменив тему, и мне захотелось ударить себя за то, как быстро я повернулась посмотреть на него, но он точно удивился. — Я продюссирую фильм в Северной Каролине. Поехали со мной.
— Я не могу.
— Почему?
— У меня есть работа…
— А у меня такое ощущение, будто ты никогда не брала отпуск.
Я промолчала, поскольку он был прав. Просто не хочу окунаться в эту фантазию с ним. И прежде чем я успела придумать какую-нибудь ложь, он снова заговорил.
— Вот, пожалуйста, равнодушная и сдержанная. Боишься, что слишком сильно увлечешься?
Черт бы его побрал.
— Ты очень высокого мнения о себе. Спустя неделю я ничего не буду чувствовать, — дерьмо, этим высказыванием я только что подтвердила его утверждение, что являюсь бесчувственной. Ему даже не пришлось указывать на это еще раз, поскольку он знал, что я сама заметила. Так что, кажется, у нас обоих имеются защитные стены.