Сладкий плен его объятий

Хоукинз Александра

Девона отвела глаза, пытаясь собрать вместе обрывки воспоминаний, как детали головоломки. Вокруг нее слышался смех. Какая-то женщина... И что-то еще... Что-то острое. Кусочек за кусочком двигался, и наконец они сложились в идеальную картину.

— Булавка! — громко сказала Девона. — Меня толкнула какая-то женщина. Она извинилась за то, что оцарапала меня булавкой.

С Типтона моментально слетела усталость. Он затрепетал от возбуждения.

— Кто это был? Ты узнаешь ее, если снова увидишь?

— Я... —

Девона покачала головой. — Я не помню, как она выглядела, Рейн. Я чувствую себя так, будто смотрю через трубу. Все находится на отдаленном расстоянии, припоминаются только отдельные детали. Прости, что больше ничем не смогла тебе помочь.

Он взял у нее чашку и поставил на стол.

— Ты не должна извиняться за мое безответственное поведение, любимая.

Его черты заострились от недовольства самим собой.

— Твои родные отнеслись ко мне с большим сочувствием, хотя по моему недосмотру тебя чуть не убили. Даже Брок не высказал ни единого упрека.

Девона придвинулась к Рейну и прислонилась к его груди. Ритмичное биение его сердца действовало на нее успокаивающе.

— Ты же не знал...

— Как не знал, черт возьми?! — зарычал он. — Прошло несколько недель, и ничего не случилось. Я решил, что нас слишком хорошо охраняют. Важней всего для меня была твоя безопасность. Но я не мог допустить, чтобы проделки нашего неугомонного друга остались безнаказанными. — Рейн еще крепче прижал Девону к себе. — Клянусь, я думал, что в качестве жертвы выберут меня. Когда я нашел тебя в саду, ты звала меня, и я...

Словами было не выразить всего, что он пережил в ту ночь.

Девона подняла голову, чтобы видеть лицо мужа. Он никогда не выглядел таким измученным. Налитые кровью глаза запали от волнений и бессонницы, щеки, которые ей хотелось погладить, стали колючими от щетины.

— И, как всегда, ты вышел один на один против всего мира? А я-то думала, что мы партнеры. Разве это не входило в наш договор?

— Да к дьяволу наш договор! — не сдержался Типтон. — Ты моя жена. Я обязан тебя защищать. — Лежащая на колене рука сжалась в кулак. — Хорош защитник! Может быть, тебе лучше вернуться к родным?

Девона отпрянула, не веря своим ушам.

— Ты хочешь вернуть меня отцу? Как покупку, которая тебе не подошла? Да я же стану всеобщим посмешищем!

— Девона, я совсем не то имел в виду.

Но чем дольше она думала о его предложении, тем больше выходила из себя.

— Ты хотел бы этого, да? Ты с самого начала жалел, что мы заключили с тобой брачный союз. И теперь такой пустяк, как это отравление, дает тебе прекрасный повод откланяться.

— Пустяк?! Ты могла умереть!

— Прекрасно. Сгущаем краски, забывая о том, что я осталась жива.

— Так я, выходит, должен радоваться?! — завопил Типтон.

Пораженная Девона приложила руку к сердцу.

— О, думаю,

если бы я умерла, это было бы лучшим выходом.

Рейн вскочил на ноги.

— Мадам, вы сводите меня с ума.

Девона села на кровати.

— Только попробуй отправить меня обратно к отцу! Клянусь, об этом узнает весь Лондон. Представь, какой разгорится скандал.

Рейн собирался потихоньку выйти, пока она произносила свои угрозы. Но ее слова заставили его вернуться. Он взял жену за плечи и хорошенько встряхнул, приводя в чувство.

— Дурочка! Это не шуточки! Я беспокоюсь о твоей безопасности.

Девона вздернула подбородок и отважно встретила его взгляд.

— Отправляя меня к отцу, ты не решишь проблему. Кроме того, я не хочу подвергать опасности ни его, ни всех остальных.

В глазах виконта отразились противоречивые чувства.

— Меня нетрудно подбить на риск.

Рейн отпустил Девону, но она сама обняла его за шею.

— Мы партнеры. Наш договор остается в силе.

Рейн поморщился. Ему не понравилось напоминание об этом.

— Отныне никаких прогулок в одиночку, — предупредил жену Типтон. — Обещаю лучше заботиться о тебе.

«Я тоже буду защищать тебя, любовь моя», — поклялась про себя Девона и скрепила свою клятву поцелуем.

Глава 16

— Что ты здесь делаешь?

Брат даже не потрудился оторвать глаза от своего занятия. Он сидел спиной к двери, а Медди готова была поклясться, что вошла очень тихо.

— Я задал тебе вопрос, девочка. Ты глухая или просто невоспитанная?

Она подошла ближе — рассмотреть, чем же он так занят.

— Скорее второе. А что ты делаешь? — Медди заглянула ему через плечо и ахнула. — Это... Это ведь не... человек?

— Мистер Келли очень обиделся бы, услышав, как о нем отзываются, — мрачно усмехнулся Типтон. — К человеку, который пожертвовал собой ради науки, следует относиться с уважением.

Нижняя часть мертвого тела была прикрыта старой простыней. Медди поднесла к носу платок. Не так неприятно было видеть полуголого мертвеца, как огромную зияющую дыру на том месте, где когда-то была его грудь.

— Запах ужасный. Как ты его выдерживаешь?

— Удивительно, что человек способен выдержать, если у него нет другого выхода.

Даже не будучи семи пядей во лбу, Медди без труда могла понять, что это утверждение справедливо для многих ситуаций, включая ее собственную.

— Зачем ты это делаешь? Я имею в виду — режешь покойников?

— А если я скажу, что меня это забавляет? По слухам, я сижу у постели умирающих, пытаясь заполучить их души, а потом ужинаю их сердцами.

Видя, как он склонился над трупом, Медди поняла, почему люди верят таким сказкам. Было что-то зловещее в человеке, который предпочитает общество мертвых компании живых.