Славяне и скандинавы
Шрифт:
72 Леонтьев А. Е. «Город Александра Поповича» в окрестностях Ростова Великого.
– Вестник МГУ, «История», 1974, № 3, с. 85-86; его же. О времени возникновения Сарского городища.
– Вестник МГУ, «История», 1974, № 5, с. 68-74; его же. Сарское городище в истории Ростовской земли (VIII XI вв.). Автореф. канд. дисс. М., 1975.
73 Дубов И. В. Указ. соч., с. 79-86.
74 Воронин Н. Н. Археологические исследования архитектурных памятников Ростова.
– В кн.: Материалы по изучению и реставрации памятников
75 Эдинг Д. Н. Сарское городище. Ростов Ярославский, 1928, с. 68.
76 Голубева Л. А. Весь, скандинавы и славяне в X-XI вв.
– В кн.: Финно-угры и славяне. Л., 1979, с. 131-137; ее же. Новые скандинавские находки в Белоозере.
– В кн.: Тез. докл. VIII Всесоюзной конференции по истории, экономике, литературе и языку скандинавских стран и Финляндии, ч. I. Петрозаводск, 1979, с. 186-187.
77 Ярославское Поволжье в X-XI вв. М., 1963.
78 Дубов И. В. Указ. соч., с. 124-198.
79 Томсинский С. В. Постройки Тимеревского поселения.
– В кн.: Дубов И. В. Указ. соч., с. 188-192; его же. О двух типах построек Тимеревского селища.
– В кн.: Северная Русь и ее соседи, с. 118-123.
80 Дубов И. В. Скандинавские находки в Ярославском Поволжье.
– Скандинавский сборник, вып. 22. Таллин, 1977, с. 175-186.
81 Фехнер М. В. Тимеревский могильник.
– В кн.: Ярославское Поволжье..., с. 15.
82 Шаскольский И. П. Норманская теория в современной буржуазной науке. М.-Л., 1965, с. 123; Пушкина Т. А. О проникновении некоторых украшений скандинавского происхождения на территорию Древней Руси.
– Вестник МГУ, «История», 1972, № I, с. 94; Авдусин Д. А. Об изучении археологических источников по варяжскому вопросу.
– Скандинавский сборник, вып. 20. Таллин, 1975, с. 150.
83 Кирпичников А. Н. Древнерусское оружие, т. I.
– САИ El-36, М.-Л., 1966, с. 30.
84 Там же.
85 Дубов И. В. Северо-Восточная Русь..., с. 88-103.
86 Лапшин В. А. Население центрального района Ростово-Суздальской земли X-XIII вв. (по археологическим материалам). Автореф. канд. дисс. Л., 1985, с. 13, 15.
87 Рябинин Е. А. Владимирские курганы (опыт источниковедческого изучения материалов раскопок 1853 т.).
– Советская археология, 1979, № I, с. 228-243.
88 Лапшин В. А. Разведка в Суздальском районе.
– В кн.: Археологические открытия 1979 года. М., 1980, с. 61; его же. Исследования под Суздалем.
– В кн.: Археологические открытия 1980 года. М., 1981, с. 61.
89 Лапшин В. А. Население центрального района Ростово-Суздальской земли, с. 14-16.
90 Дубов И. В. Северо-Восточная Русь..., с. 43—44.
91 Пушкина Т. А. О проникновении некоторых украшений..., с. 94.
92 Лебедев Г. С. Этнографические сведения арабских авторов о славянах и русах.
– В кн.: Из истории феодальной России. Л., 1978, с. 24.
93 Stalsberg A. Skandinaviske vikingetidsfunn fra Russland med saerlig vekt pa kvinnefunnene. Et bidrag til kvinnearkeologien.
– Unitekst, 1984, №. 6, s. 86-102.
94
95 Рыдзевская Е. А. Сведения по истории Руси XIII в. в саге о короле Хаконе.
– В кн.: Исторические связи Скандинавии и России..., с. 323-330.
Путь из варяг в греки
Водные пути Древней Руси (Волховско-Волжский и Волховско-Днепровский) на протяжении IX-XI вв. играли важнейшую роль в движении массы товаров и денежных средств, обеспечивавших прежде всего развитие экономики Киевской Руси, а в ходе многостороннего торгового обмена между Русью и другими странами Балтийского культурно-экономического региона поступавших в хозяйственное обращение этих стран. Восточное серебро играло роль международной валюты в Северной и Восточной Европе в течение всего IX и большей части X в.; во второй половине X в. по мере сокращения арабской чеканки и начавшейся разработки серебряных рудников в Германии восточное серебро в северо- и восточноевропейском денежном обращении сменяется западным, которое наряду с другими странами Балтийского региона в этот период активно использовала и Русь96.
Масса поступавших денежных средств может быть сейчас реконструирована по данным кладов; с учетом их распределения, а также превращения не менее чем половины монетного серебра в изделия, слитки либо же серебряный «лом» можно получить приблизительную оценку количества драгоценного металла, находившегося в реальном обращении IX-XI вв. и археологически представленного более чем 300000 монет (160000 дирхемов и свыше 160000 денариев) из примерно полутора тысяч кладов стран Балтики (включая территорию Древней Руси)97. Примененная в последнее время методика расчета позволяет оценить суммарное весовое количество серебра в денежном обращении Северной и Восточной Европы IX-XI вв. в 12-15 млн. марок серебра (1 северная марка = 0,5 каролингского фунта, или 4 новгородские гривны серебра).
Не менее 10 млн. марок серебра поступило в виде арабской монеты; примерно 60-70% этого количества оставалось в денежном обращении Древней Руси (в 250 известных сейчас древнерусских кладах представлено не менее 100000 дирхемов), 30-40% поступило в обращение на Балтику. По расчетам В. М. Потина, экспорт серебра из Руси в первой трети IX в. не превышал 1,5% от общего количества поступившего серебра, во второй половине IX в. поднялся до 25% и достиг максимума в X в. (до 980-х гг.), когда составлял 45-50%98. С переходом от экспорта восточного к импорту западного серебра Русь получила из Скандинавии примерно 0,5 млн. марок, что составило 15-20% от общего количества поступивших на Балтику денежных средств.
В экономике Северной Европы те 3-5 млн. марок серебра, которые в виде арабских дирхемов поступили из торговых центров Древней Руси, составили более половины средств, использованных в ходе «феодальной революции» в Скандинавских странах (следует учесть, что дирхем примерно в три раза тяжелее западноевропейского денария)99. В составе Балтийского региона именно Древняя Русь обеспечивала его жизнестойкость; эволюция социально-экономической структуры раннефеодального древнерусского общества, политика Киевского государства оказывали решающее воздействие на судьбы региона.