Славянский котел
Шрифт:
— Нет тут никакой тайны: человек считает себя немцем, а того не знает, что среди предков у него есть русские или сербы. Вот и залетел от них этот самый... славянский геном. Из пяти арабов один тоже русские элементы имеет. И тут замешались предки.
— Ну, это ты так думаешь, красавица моя, а я имею смелость с тобой не согласиться. Тут, девочка моя, замешана сила Божественная. Да, да — Космическая сила. Оттуда идёт, сверху.
И Арсений Петрович поднял палец к потолку.
— Божественная это сила! А проще сказать — духовная. Геном — явление не столько материальное, сколько духовное. Да, моя радость: духовное. И если мы это признаем, то полетят кверх тормашками все наши представления о природе человека. Вот на какую жилу ты напала! Вот какую глубину копнула! Да ты теперь у нас не Софья Ковалевская, не Мария Кюри-Складовская, а птица в науке этак раз в пять и покрупнее будешь! И это в твои двадцать три года! Вот она, в чём штука, моя родная! И почему я показался тебе таким бодрым, весёлым и могучим. Я в лице своей юной ученицы вдруг увидел гиганта, перед которым в одночасье сникла вся классическая биология. И физиология тоже. А с ними и — психология человека, из которой, как из океана, вытекает вся художественная литература, все виды искусств. Мы теперь можем утверждать: все межнациональные отношения объясняются уже иным образом. И природа войн, истоки патриотизма, ручейки трусости и могучие реки героизма — вся суть поступков человека представляется теперь иначе. Вот что ты сотворила! Какую глыбу сдвинула с места!.. Оттого я и такой весёлый, и такой сильный. Величием открытия твоего на меня пахнуло, восторг неописуемый распирает моё сердце!..
Арсений Петрович достал из сейфа толстенную папку, смахнул с неё тряпочкой пыль и, положив на неё, как на Библию, руку, сказал:
— Я стар, со мной всякое может случиться, а вот здесь мои записки, мысли мимолётные и мысли, нажитые за всю жизнь,— бери её себе и на досуге просматривай. Одну такую папку я уж передал Простакову, а теперь вот ещё и тебе даю. И физику Неустроеву дам, и Ёвану Дундичу... Копий с таких папок я решил сделать десяток. Секретов тут никаких нет, властей я не боюсь, одного только хочу, чтобы люди молодые знали, как я смотрел на события своего времени, на деятелей больших и малых; где-то я, может быть, и ошибаюсь, но за целую-то жизнь и кое-что дельное отпечаталось в сознании. Ошибки уходящих поколений служат в поучение будущим. Читай, Дануша, и думай, а когда пройдёт много-много лет, и облик мой сотрётся в вашей памяти, тут мои фотографии напомнят обо мне. На листах тетрадей я много фотографий наклеил, весточек моего времени. Пусть и они напоминают вам о двадцатом веке, когда отцы ваши и деды сделали прорыв в космос и вовнутрь атома.
И Арсений Петрович протянул Драгане свои папки.
Вечером Драгана рано легла в постель, раскрыла одну из папок учителя. Она любила читать лёжа. Вот и теперь придвинула к себе настольную лампу, читала:
«Что меня поразило и во что я с трудом верил:
За время сталинского правления из русских высшее образование получал лишь один процент. Девяносто девять процентов было дипломников у евреев. Вот вам Сталин, вот вам сталинская эпоха! И тот же единственный процент русских совершал почти все открытия в науке и технике. И как бы двинули науку и технический прогресс, если бы русских с дипломами было хотя бы двадцать человек на сотню!..
Слышу, как завопили, забились в истерике мои вечные противники и оппоненты — из тех девяноста девяти: национализм, шовинизм, враньё и зазнайство!.. А куда вы денете академиков Тамма, Зельдовича, Векслера, Иоффе?..
Успокойтесь, господа! Недаром ещё древний историк Плиний сказал: ”Евреи любят шум и смятение“. А что до Тамма, Зельдовича и прочих титанов науки, так разве не о них сказал Сталин: ”Это те самые академики, которые много обещают и ничего не дают“. А уж не он ли, Отец народов, так нежно любил и пестовал ваше племя?.. И разве не он поставил вас на директорство едва ли ни во всех академических институтах?..
Кстати, процент дипломированной молодёжи и среди прибалтов, и кавказцев составлял примерно цифру тридцать. Русский народ в порыве своей извечной доброты выпускал вперёд своих младших братьев. Сам же у станков и на колхозных полях горбатился, одевал, поил и мостил дороги в братских республиках. Сталин и тут проявлял свою гениальность, кстати напрочь забытую теперешними русскими патриотами, тоскующими по ”сильной“ руке. Замечу тут мимоходом: да, сейчас сильная рука на русском троне как никогда нужна русскому народу, но, может быть, мы посадим на трон Саакашвили или западенца Ющенко?.. На русском троне нужен русский человек — и в этом заключена вся Русская идея, которую так старательно, днём с огнём ищут политологи сплошь нерусского происхождения. России — русская власть, и тогда все проблемы разрешатся сами собой. Вот в чём дело, господа хорошие. Свой человек в Кремле нам нужен, а не кавказец или польский шляхтич, и даже не украинец. Когда уж вы поймёте, доверчивые и глупые русские люди?.. Если уж Господь сподобил вас завести семью и собственный дом, так будьте в этом доме хозяином, а не отдавайте жену свою и детей малых заезжему молодцу.
И пусть не обижаются на меня наши бывшие братья из советских республик: горбачевская перестройка показала нам силу вашего братства. Суд истории над вами ещё впереди. Мы помним, как грузины, армяне и послы прочих народов на коленях ползали у трона русских царей и просили взять их под свою опеку и охрану; и цари брали, а русские люди верили, что будут они нам верными друзьями. И только теперь увидели: как волка ни корми, а он всё в лес смотрит. Куда смотрит, зачем смотрит, чего он ждёт от леса — и сам того не ведает. Орали о свободе, независимости, а как только освободились, так тотчас же и попали в объятия к американцам. А те на границах с Россией построили военные базы, подтянули самолёты, ракеты. Спасибо вам, дорогие наши вчерашние братья грузины, азербайджанцы, чеченцы, латыши и прочие таджики. Нерадивых плетью лечат, а дураков сладкими посулами. Речей от вас сладких мы слышали довольно. Но, может, теперь-то хоть умнее станем. И тогда скажем вам: спасибо за науку.
За освобождение Польши от немецких захватчиков мы положили на полях сражений шестьсот тысяч своих парней, а что же получили?.. А в одной только битве за Будапешт полегло восемьдесят тысяч ребят. А сколько наших погибло в Болгарии, Чехословакии, в странах прибалтийских?... И что же?.. Ныне та же Польша с мольбой и со слезами на глазах просится в Евросоюз, то есть к тем же немцам, которые дотла спалили Варшаву, и готова окружить нас заморскими военными базами. В Будапеште срыли памятник советским воинам, даже в нашей славянской Болгарии хотят сбросить памятник русскому Алёше!.. Спасибо вам, братья славяне! Да только есть ли в ваших жилах хоть капля славянской крови?..
Во время войны с немцами наши отцы и деды свернули шею Гитлеру, вырвали из газовых печей евреев, не дали Гитлеру окончательно решить еврейский вопрос,— и ради этого положили двадцать миллионов солдат и столько же мирных жителей, и ко всему прочему благодаря бездарным генералам откатились к Волге, позволили сжечь и разрушить пол-России... И что же взамен?.. А взамен бесшумная война с агентами влияния, полная катастрофа, оккупация и власть олигархов, среди которых ни одного русского! Спасибо вам, господа евреи! Отплатили, научили, а вам, русским дуракам, так того и надо. Как сказал взлелеянный Кремлём поэт Гангнус: вы — навоз, солома, другой судьбы и не заслужили.
Наши нынешние господа евреи, читая эти мои строки, посмеиваются: как же! Иван признаёт нашу победу! А умники из русских ворчат: де, мол, резковато, не такая-то уж и победа. Диссиденты и раньше гнездились в Кремлёвских палатах, среди сталинских соратников и раньше не было русских, а если копошились там Ворошилов, Молотов, Хрущев — так женушки у них из тех же... а русский под сапогом жидовочки — самый что ни на есть палач и мерзавец. Они таковыми и были, сталинские соратники. Сталин — не Екатерина Вторая, приличных людей возле себя не держал, он их или высылал, как выслал на Урал подлинного творца Победы Жукова, или запирал в тюремную камеру и морил голодом, как это сделал с величайшим из русских учёных и благороднейшим из людей академиком Николаем Ивановичем Вавиловым. Представляю, как при этих моих словах завопят нынешние патриоты. А мне не страшно. Говорить то, что думаю, я своё право выстрадал всей своей жизнью. Вот и говорю. А вы, друзья хорошие,— и те, что власть в Кремле захватили,— там нынче много Ивановых, но ни одного русского!.. И те, кто в патриотах ходит, но многого ещё не понимает, слушайте и на ус мотайте. И тем и другим наука жизни нынешней пригодится».
Драгана и ещё бы читала, но служанка доложила:
— К вам пришли.
И она с радостью спустилась вниз и увидела Простакова и Неустроева.
Села в своё легкое любимое креслице, пытливо оглядывала гостей. Начала с неожиданного вопроса:
— Я слабая бедная женщина, а вы заставляете меня заниматься хозяйственными делами. Науку забросила, сижу за расчётами и совсем в них потерялась.
Павел Неустроев сказал:
— По всем хозяйственным и денежным вопросам я обращаюсь к адмиралу. Он будто бы главный распорядитель. И слава Богу! Он пока ни в чём мне не отказывает. Со дня на день мы ожидаем теплоход с новой партией физиков и семьями наших сотрудников. Дома для них строим. Я хотел доложить вам об этом.