Следовать новым курсом

Беломор Б.

Впрочем, ни кептен Летбридж, ни его собеседник, ни сам командующий Средиземноморской эскадрой вице-адмирал Фредерик Бошамп-Сеймур, 1-й барон Алчестер, не видели в происходящем особой беды. Рискнули турки – ну и рискнули, им же хуже. Броненосцы один за другим прекращали стрельбу, описывали широкие циркуляции и занимали места в боевом ордере. Возглавлял его казематный «Инвинсибл» под вымпелом вице-адмирала. Далее в линии шли: башенный «Девастейшн», вступивший в строй в 1871 году, «Инфлексибл» и батарейный пятимачтовый «Нортумберленд». Следом, с небольшим отставанием, торопился башенный же «Монарх», красующийся

полным парусным рангоутом, «Резистанс», батарейный старичок 1861 года постройки («Старый Раммо», как звали его во всех припортовых кабаках), и «Дифенс», вступивший в строй в 1864 году и несущий в своих батарейных палубах два восьмидюймовых и четырнадцать семидюймовых нарезных дульнозарядных орудий. Замыкали колонну броненосцы второго ранга «Энтерпрайз» и «Фаворит».

Плескались на ветру флаги и вымпелы, стелился по волнам жирный угольный дым, разбегались в стороны от кованых таранных форштевней белопенные усы. Орудия в башнях, казематах, батарейных палубах ворочали дулами в поисках целей, а внутри, в запечатанных наглухо железных коробках, под толстенной бронёй, заливались трелями боцманские дудки: «По местам стоять!»

Королевский флот принимал брошенный ему вызов.

Британская эскадра выстроилась длинной, сильно изогнутой дугой, оконтуренной всплесками от падения снарядов. Изредка на одном из броненосцев вспухало облачко разрыва. В ответ корабли выплёвывали столбы порохового дыма.

Неприятель, второй отряд турецкой эскадры, находился как бы в центре дуги, на дистанции около восемнадцати кабельтовых. Броненосцы под красными с белыми полумесяцами флагами на стеньгах тоже огрызались пушечными выстрелами, ни в стрельбе, ни в маневрировании не ощущалось слаженности, которой щеголяла колонна Ройял Нэви. Скорее, турецкие корабли походили на сгрудившееся стадо, обложенное волками.

Вторая колонна, составленная из более слабых и устаревших броненосцев, держалась позади и в бой пока не вступила. Лишь головные «Мессудие» и «Ауни-Аллах» швыряли тяжёлые снаряды по флагманскому «Инвинсиблу», возглавлявшему британский ордер, раз за разом давая значительные недолёты.

Командир «Инфлексибла», баронет Томас П. Летбридж, стоял на левом крыле мостика. Броневой рубкой он, как обычно, пренебрег: «Надо иметь пред глазами весь горизонт, а не кусочки пейзажа в броневых щелях!» Разумеется, остальным офицерам приходилось разделять с сэром Томасом риск быть поражёнными случайной бомбой, угодившей в надстройку.

Но начальству, как известно, виднее.

– Что ж, сэр Бошамп-Сеймур верно всё рассчитал.

Вахтенный офицер, второй лейтенант Оливер Стэнли изо всех сил старался не показывать страха. Юноша чрезвычайно заботился о впечатлении, которое он производил на командира, справедливо полагая это залогом дальнейшей карьеры. Тем более такое везение: всего месяц, как вступил в должность, а уже участвует в таком грандиозном сражении! Сначала бомбардировка береговых фортов, теперь вот – бой броненосных эскадр. Награды и чины дождём прольются на победителей!

В том, что они победят, молодой человек нисколько не сомневался.

– Что именно вы имеете в виду, сэр?

Командир «Инфлексибла» любил повторять своим офицерам, особенно молодым: «Не бойтесь лишний раз задать мне вопрос. Лучше потерять минуту на разъяснения,

чем потом несколько часов расхлёбывать плоды вашего непонимания».

Вот второй лейтенант и усердствовал.

– Сами рассудите, Стэнли. Какая из двух турецких колонн сильнейшая?

– Несомненно, правая – та, в которой идут наши бывшие броненосцы.

Летбридж кивнул.

– Вы совершенно правы. Однако вице-адмирал скомандовал кордебаталии охватить именно её. Хотя, на первый взгляд, логично было бы…

Окончание фразы заглушил рёв башенных орудий «Инфлексибла». Сложная и громоздкая система заряжания позволяла стрелять не слишком часто и не особенно точно – ведь не только орудия, но и саму башню приходилось каждый раз поворачивать в сторону цели.

Впрочем, у турок дела обстояли ничуть не лучше. Большая часть их кораблей были английской постройки и несли английскую же артиллерию.

– …на первый взгляд, логично было бы поступить иначе, – продолжил кептен, когда звон в ушах немного поутих. – А именно: выполнить охват левой, слабейшей колонны и разгромить её, пользуясь тем, что правая колонна не сможет вести полноценный огонь – им будут мешать свои же. Так почему сэр Бошамп-Сеймур поступил наоборот, распорядившись пройти между правой колонной и берегом?

– Почему же? – с готовностью переспросил молодой человек. Он успел уже неплохо изучить начальственные манеры.

– А потому, Стэнли, мальчик мой, что команды захваченных броненосцев не имели достаточно времени, чтобы освоить свои суда! Как и не могли они отладить взаимодействие – совместное маневрирование, ведение огня и прочие необходимые в бою навыки. Вице-адмирал совершенно справедливо предположил, что, оказавшись перед лицом неприятеля, они не смогут действовать с полной отдачей, а то и вовсе растеряются.

– И оказался прав!

– Именно. В результате вместо колонны из четырёх сильнейших броненосцев, которые в иной ситуации доставили бы нам немало хлопот, мы имеем сгрудившиеся мишени. Их полный разгром – вопрос времени… и достатка боеприпасов. Боюсь, нам не хватит снарядов даже на то, чтобы добить вторую колонну…

– Увы, это так, сэр, – подтвердил второй лейтенант. – Мы изрядно опустошили погреба, обстреливая береговые батареи.

– И мало чего добились. Взрыв форта Марса-эль-Ханат – наш единственный серьёзный успех. Остальные батареи ещё в состоянии вести огонь. А ведь египтяне, в отличие от нас, не испытывают нехватки в снарядов. Береговые артиллерийские погреба не в пример вместительнее наших!

И снова небо дважды обрушилось на мостик. От надстройки, расположенной рядом с башней левого борта, полетели обломки досок – деревянная конструкция не выдерживала бешеного напора пороховых газов.

Летбридж с неудовольствием покачал головой.

– Между прочим, египтяне стреляли довольно метко. Только в наш «Инфлексибл» угодило два десятидюймовых снаряда. Один пробил борт ниже ватерлинии, отрикошетил вверх от брони каземата, прошёл сквозь палубу и угодил в надстройку, убив лейтенанта Парсонса и плотника. Второй продырявил небронированную носовую оконечность, но, по счастью, не взорвался. Боюсь, мы выйдем из этого боя изрядно потрёпанными.

– Увы, сэр. Повреждения корпуса столь серьёзны, что по возвращении на Мальту придётся вставать в док для ремонта.