Следователь, Демон и Колдун

Александров Александр

Или, возможно, так казалось Фигаро, у которого со ссыльным колдуном были связаны несколько двусмысленные воспоминания. На самом деле (хотя следователь не признался бы в этом даже самому себе) он не считал Метлби совсем уж законченным уголовником. Да и убивал тот Фигаро в своё время на самом-то деле понарошку, просто запугивая, пусть даже ему это и удалось. Дело было в другом: Метлби до ужаса походил на Артура-Зигфрида Медичи. Более того: сам Мерлин видел в ссыльном колдуне чуть ли не равного себе.

О нет, Фигаро не рвался к вершинам колдовского могущества. Куда там! – он слишком хорошо знал, к чему это самое могущество приводит, и отлично понимал пределы своих возможностей (Артур, впрочем,

считал это, скорее, сильной стороной). Дело было в другом: если Мерлин, несмотря на всю свою напускную жестокость на самом деле жестоким не был, предпочитая решать любые вопросы бескровно, и доставая из карманов сжигающее колдовское пламя лишь в самом крайнем случае (ну, или когда он нервничал, но тогда, как правило, страдала только мебель), то Метлби являл собой полную противоположность Артура: скучающее равнодушие было его настоящим, истинным «я», а эмоции он натягивал на себя лишь в крайнем случае. Метлби был социопатом, умным, но социопатом, и его бескрайнее безразличие ко всему, кроме его книг и блокнотов с цифрами постоянно напоминало следователю о том, каким мог бы стать в один из моментов своей долгой жизни Мерлин Первый, хозяин Белой Башни, Первый Архиколдун. Людей без совести Фигаро, как правило, ловил и заковывал в кандалы, людей же без чувств он просто до колик боялся. И хотя Метлби в своё время срезался именно на своих внезапно вспыхнувших чувствах к одной милой молодой особе, следователь не знал, какие выводы колдун сделал из всей этой истории.

А вот Френн, похоже, никак не рефлексировал по поводу Метлби. Он подошёл к столику, за которым, развалившись, сидел ссыльный колдун, и принялся внимательно рассматривать какой-то пакет, торчащий между стопок книг и свитков.

– Это что у вас такое в этой милой упаковке с черепом и костями? Алхимический яд? – Инквизитор был сама любезность.

– Нет. – Метлби усмехнулся, но близко к этому. – Это кофе, великолепный, прекрасный зерновой кофе с чудовищным содержанием кофеина. Фактически, это самый крепкий кофе на планете; я заказываю его в Британских Штатах. На вкус он, конечно, лишён всех прелестей обычной арабики, но вот эффект... Если у вас проблемы с сердцем, то искренне не советую. Если же нет – вот кофейник. Чашки вот там, в тумбочке.

– Что ж, попробуем ваш адский кофе. – Френн огляделся по сторонам и вздохнул. – Вот только стулья здесь, похоже, привинчены к полу. В принципе, болты можно...

– Не стоит. – Метлби пошевелил пальцами, и рядом со столиком из воздуха сгустились ещё два пуфа наподобие того, на котором сидел он сам. Колдун едва заметно кивнул в сторону приземистой тумбочки у стены, и кофейные чашки с блюдцами и ложечками сами выпорхнули из распахнувшейся дверцы. Всё-таки телекинезом Метлби владел на запредельном уровне.

Фигаро вздохнул, и шлёпнулся объёмистым задом на пуф. Изображать из себя обиженного не было никакого смысла, воротить нос – тем более. Ситуация сложилась так, что Метлби оказался их невольным союзником в этом путешествии, а иметь под рукой колдуна которым восхищался сам Мерлин Первый не помешало бы никому и никогда.

Ну, на своей стороне, разумеется.

– Кстати, – Френн с интересом наблюдал, как кофейные ложечки сами собой мелькают в воздухе, а кофейник начинает посвистывать, нагреваясь от колдовского тепла, – никто не в курсе, как далеко до Рогатой горы? Я имею в виду не в верстах, а сколько, по факту, эта штуковина будет туда ехать?

– Ну, – Метлби аккуратно приземлил чашечки с горячим напитком на блюдца, – это зависит не столько от погоды или качества дороги, сколько от уровня метафизической угрозы. Белый лог посылал к Рогатой довольно много исследовательских групп. Результат – когда как: некоторые не встречали ничего, страшнее лешака, другим пришлось отбиваться от вендиго, а третьи не вернулись вообще. Хлябь. Тут как получится, сами должны понимать.

– Честно говоря, мне сложно вообразить Другое существо, способное причинить какой-то вред этой махине. – Фигаро взял чашечку голубого фарфора двумя пальцами и аккуратно понюхал кофе. – А что, запах очень даже.

– Запах – да, но вот вкус лично я изысканным не назвал бы... Да, так вот: волки-оборотни и ледяные элементали, конечно, не смогут остановить «Мамонт». Но помимо них существует предостаточно Других тварей, способных сравнять эту гору металла с землёй.

– Например?

– Да мне вечера не хватит, чтобы перечислить. Демон-Сублиматор, Дискретный Дракон, Ловец Теней...

– Стоп, стоп! Какой, к чертям, Дискретный Дракон? Откуда он тут возьмётся? Мы, конечно, на Хляби, кто бы спорил, но что-то я не слышал, чтобы тут по лесам разгуливали Другие высшей категории!

– Это верно, – признал Метлби, – зато там, куда мы с вами направляемся, имеется вполне себе ничего такая эфирная аномалия высшей категории. Создаваемые ею разрывы очень даже могут довольно долгое время поддерживать существование в нашей реальности даже Оверлордов, не говоря уже о такой мелочи, как Дискретный Дракон или Сублиматор. Остаётся лишь надеяться, что данная конкретная аномалия создана для конкретных же целей, и её энергия расходуется направленно, а не просто создаёт хаотичные разрывы в пространстве-времени.

– Ага. – Фигаро осторожно пригубил кофе. Напиток оказался густым, горьким, резким, но вовсе не таким уж противным; при желании в нём можно было даже унюхать тонкие цветочные нотки. – Так вы думаете, что аномалию кто-то создал специально?

– Да. – Метлби кивнул. – И вот почему: вся Хлябь – одна большая эфирная воронка. Её потоки мощны, но далеко не хаотичны, напротив: они структурированы, однонаправленны, имеют легко узнаваемую сигнатуру и чёткий центр формирования. Где-то там, – колдун ткнул пальцем в пол – на невероятной глубине, в слоях земной мантии есть первозданная трещина. Некоторые считают, что она образовалась сравнительно недавно, я же полагаю, что это нечто вроде пуповины этого мира. Много бы я отдал, чтобы попасть туда, и забрать с собой кусочек того, из чего состоит этот древний портал... Ладно, так о чём это я: постоянное движение эфира исторгаемого из этой своеобразной воронки, конечно, подпитывает местных Других, привлекая на Хлябь существ самого различного толка. Эти места буквально дышат колдовством, тут чудеса, тут леший бродит... да кто здесь только не бродит. Но эта эфирная воронка сама по себе исключает случайное появление корректируемых разрывов. Здесь нельзя открыть блиц-портал, тут не работают шорт-треккреы, даже обычные эфирные колебания очень быстро затухают в эфирном шторме Хляби, поэтому колдовская связь с Большой Землёй возможна лишь в исключительных случаях... вот, к примеру, как через ту авторучку, что я оставил Фигаро... она, кстати, ещё у вас?

– Да. – Следователь вздохнул. – Держу при себе непонятно на кой чёрт.

– Держите, держите, мало ли, когда понадобится... Да, так вот: для того, чтобы здесь появилась аномалия подобная той, к которой мы собираемся добраться в этом железном мега-гробу нужно вмешательство очень продвинутого метафизика. Нужно использовать местные эфирные напряжения для создания самоподдерживающейся воронки, и сила этой воронки будет огромна. Можно будет раскалывать горы, испарять океаны, или, к примеру, создать армию неуничтожимых оборотней. Или ледяных элементалей. Тем проще, кстати, открывать подобные воронки сейчас, когда в эфирные структуры нашего мира вносит диссонанс та аномалия, про которую я вам рассказывал ранее... Как вам кофе, господа?