Следователь, Демон и Колдун
Шрифт:
– Ну, – следователь пожал плечами, – а что я могу думать? Если она не врёт – а я не вижу, зачем Анне было бы врать – то ей просто нереально повезло. Хотя, конечно, в её случае много решила удача. Однако...
– Однако что? – Артур прямо подсигивал в воздухе.
– Не знаю, сложно сформулировать. – Фигаро плюхнулся на диван и закурил, бесцеремонно вытащив у Френна из кармана портсигар. – Дело даже не в её истории, а в... ох ты ж чёрт... Если я сейчас скажу слово «интуиция», вы меня распылите?
– Как ни странно, нет. Продолжайте.
–
– О-о-о, это не застали меня лет, эдак, пятьсот назад! Вы бы со страху под диван залезли.
– Да я и сейчас вас побаиваюсь... Но дело не только в её характере. Я чувствую в ней что-то... что-то... – Следователь поморщился и несколько раз раздражённо щелкнул пальцем. – Дьявол, как же это сложно... Она носитель Договора, да?
– Да. – Артур пождал губы. – Вы всё правильно чувствуете.
Призрак заложил руки за спину, и принялся нарезать круги вокруг стола точно сюрреалистический бородатый дирижабль. При этом он умудрялся одновременно жестикулировать, тыкать пальцами в какое-то устройство, на экране которого мерно ползли зелёные кривые линии и говорить.
– Первое. Она – носитель Договора. Все мои тесты это подтверждают. Но это всё чушь, ерунда. Основные обертоны её ауры полностью соответствуют сигнатурам излучаемым волколаками и ледяными спрайтами. Её аура не повреждена, а как бы пропущена через некую призму-сепаратор, делящую эфирную структуру Анны Гром на три части: Демон-контроллер, что управляет «снежинками», демон-контроллер, что управляет оборотнями, и, собственно, командир Белой Гвардии. Не спрашивайте меня только, как это произошло, и кто это сделал. Я просто вываливаю вам пачку фактов, которые мне удалось собрать.
Вездеход тряхнуло, и плафоны под потолком несколько раз мигнули, через пару секунд вновь загоревшись ровным жёлтым светом. Двигатель заныл на повышенных тонах; похоже, «Мамонт» пробивался через какое-то препятствие.
– Мило. – Френн присел на диванчик рядом с Фигаро, отобрал у следователя портсигар и тоже закурил, в своеобычной манере пуская в потолок аккуратные колечки дыма. – Так эта Анна – демон-хост?
– Нет. – Артур резко мотнул головой, – не хост. Представьте себе это так: её аура – некая масса железа. Это железо расплавили, и разделили на три части; из первой отлили пули, из второй – клинки, а третья стала кастетом. Так понятнее?
– Не-а. А как же её сознание? Она что, не осознаёт, что является одновременно и собой и не собой? Не чувствует никакой связи между волколаками, спрайтами и отражением в зеркале?
– Чувствует, конечно. Подсознательно. Но реагирует очень специфически: оторванные от неё части эта Анна воспринимает как врагов, с которыми надо сражаться. – Мерлин задумчиво потрепал бороду и неожиданно хихикнул. – Вот будет забавно, когда она узнает, что если бы не она, то никаких оборотней с элементалями вообще бы не было, ха!
– Я думаю, ей забавно не будет, – насупился Фигаро. – Но я всё равно ничего не понимаю. Во-первых, как вообще возможно так располосовать свою ауру? Во-вторых, откуда взялся ещё один носитель Договора? Вы – понятно, я – ваш родич, а она?
– Фигаро, – Артур задушевно похлопал следователя невесомой рукой по плечу, – если бы я знал, что такое Договор и как он функционирует, мы бы сейчас с вами не морозили зады на Дальней Хляби. Я даже не могу сказать, почему Договор выскочил именно в вашей крови, через столько поколений. А вы спрашиваете меня про эту Анну. С первым вопросом проще: засунем её в аномалию на Рогатой горе, и увидим, что будет.
– Вы собираетесь зашвырнуть любезную Анну Гром в эфирную дыру невообразимой силы и посмотреть, что получится? – Инквизитор чуть приподнял бровь и аккуратно пригладил волосы, растрепавшиеся под шлемофоном защитного комбинезона. – Вы маньяк. Вам об этом говорили?
– Да постоянно. – Артур махнул рукой. – Даже чаще, чем вы думаете. Вон, Фигаро мне то же самое постоянно твердит; я уже устал спорить, объясняя ему, чем маниакальные состояния отличаются от рискованных экспериментов. Однако же до вершины горы ещё надо доехать. А это, уверен, будет сопряжено с определёнными трудностями.
– Почему? Вы думаете волколаки и спрайты...
– Конечно, они будут сопротивляться. Расщеплённое сознание обычно сильнее всего противится самому себе, особенно своему объединению. Помните, Фигаро, историю барона Оберна из замка Шератон? А там был всего-то случай классического вытеснения с замещением помноженный на дилетантски склёпанную филактерию. Здесь же... Короче, я думаю, что все оборотни со спрайтами будут дружно пытаться нас угробить.
– Но они же угробят и Анну Гром тоже.
– Не уверен, что в таком состоянии её вообще можно убить. Именно поэтому, кстати, мёртвые волколаки тоже постоянно воскресают, я почти уверен в этом.
– «Снежинки» не воскресают.
– Да? – Артур расхохотался. – А откуда, по-вашему, они берутся? Оборотня просто не так сложно восстановить, у него есть физическое тело. Снежного же элементаля придётся создавать заново, а это весьма кропотливая работа. Поэтому их ряды пополняются медленнее, но оживляющие эти снеговые вихри демоноиды сами по себе бессмертны.
– И вы предлагаете объединить их вместе, просто зашвырнув командира «Дубин» в эту... дыру?
– Не «просто зашвырнув», – Артур назидательно поднял палец, тут же скорчив то, что Фигаро называл «учительской рожей», – а зашвырнув ровно в полночь, когда эфирная аномалия совершает, условно говоря, оборот вокруг своей оси, фильтруя проходящие через неё потоки... Хотя, вероятно, ждать не придётся. Помните, гвардеец сказал, что оборотней видели одновременно со спрайтами? Скорее всего, эфирная «дыра» сейчас открыта на полную мощность. Это хорошо, это может сработать нам на руку. И это плохо для Анны.