Следователь и Демон
Шрифт:
– Не понимаю, - проворчал Фигаро зябко потирая руки, - зачем вы снимаете кирпичную стену? В целях расследования? Собираете улики?
– А вам больше нравятся салонные котята с букетиками?
– Флафф рывком плунжера зачехлил использованную кассету и спрятал светозащитную коробочку в карман.
– Что вы, упаси боже! Просто я, признаться, далек от современных тенденций в искусстве. Снимать стены - это что-то из нигилистических веяний?
...Они стояли в заснеженном парке рядом с административным корпусом Пружинной фабрики. На черных остовах давным-давно засохших
– А, - засмеялся Флафф, - вы, наверное, имеете в виду тех столичных девиц, которые снимают на древние фотомашины свалки и телеграфные столбы? Да, с этим у нас беда; прямо какая-то эпидемия. Фотоальбомами этих юниц завалены все лавки при ателье; их никто не берет, потому как они и даром никому не нужны, но меньше их не становится, а девицы потом пишут в "Столичные Дребези" в колонку "Исповедь тонких душ" и впадают в показательную меланхолию.
– Ужас! И как с ними борются?
– Да они сами с собой хорошо справляются.
– Флафф снова захохотал.
– У них есть специальные клубы, куда они ходят хвалить творения друг дружки, а потом томно курить опиум и хлестать абсент. В столице уже четыре таких гетто; самое известное -"Надкушенное яблоко" рядом с мусоросжигателем. Говорят, у них там чашечка кофе идет за пол-империала.
– Ужас! Это что, кофе из золотой пыли?
– Нет, простой дешевый "Арарат". Но им об этом знать не обязательно, хе-хе... Нет, Фигаро, я делаю снимки исключительно для души. Вот вытащу когда-нибудь их из старой коробки и вспомню молодость... Но, в любом случае, эти фотографии будут иметь значение только для меня, равно как и моя память.
Они неспешно двинулись вдоль низкой ограды за которой тянулся ряд строений отдаленно напоминающих блиндажи. Где-то под землей шумели в каменных трубах воды реки.
– По нашему вопросу...
– Флафф протянул Фигаро тонкую папку, которую все это время нес подмышкой.
– Вот все, что я здесь нарыл за время работы: стенограммы допросов, личные наблюдения, показания свидетелей, информация от агентов и немного по мелочи. Папку вернете - это все казенное добро.
– Благодарствую.
– следователь спрятал документы в саквояж.
– Но, как я понимаю, вы вытащили меня сюда вовсе не пощелкать стены вашей замечательной машинкой?
– Верно, - кивнул Флафф.
– Здесь самое тихое и безопасное место поблизости. Но я все равно попрошу вас наколдовать "заглушку" - так будет надежнее.
– А сами?
– Не умею.
– Флафф виновато развел руками.
– Когда-то жалел, что судьбой не выпало колдовать, теперь плюнул - не мое это. На учете в Инквизиции, на учете в Комиссии по контролю, на учете в ДДД, копия документов в Ордене Строгого Призрения - да ну его к черту, в самом деле... Колдуйте, Фигаро, быстрее, а то ноги уже мерзнут.
Следователь тяжело вздохнул. "Заглушка" - не пропускающий звуки барьер - была очень простым колдовством. Совсем-совсем простым, но для нее требовалось учитывать базовый астро-вектор, а Фигаро с утра поленился заглянуть в "Календарь положений Небесных Светил и их астральных влияний". Немного подумав, он решил махнуть рукой на компенсирующие поправки и учесть в заклятье только влияние Луны и Солнца, а еще через полминуты в очередной раз вспомнил, почему так делать не следует.
– Однако.
– произнес Флафф с интересом наблюдая как Фигаро пытается потушить в сугробе горящий ботинок.
– Юпитер в шестом Доме, Сатурн в пяти градусах от вершины Треугольника Мерлина.
– Спасибо, - простонал следователь, проговаривая формулу заново.
– О, работает... А зачем вы следите за звездным календарем?
– Да потому что в моем "Пентаграмме" кассеты ведь не японские, а наши, самодельные! А алхимики у нас сами знаете какие жмоты. Вот и суют в фотокассеты вместо дорогого серебра дешевые заклятья. Оно-то, конечно, не так чтоб и совсем плохо, но приходится учитывать при съемке всю эту колдовскую ерунду.
– ...фу-у-ух, потухло, кажется... Это понятно, но вы сразу поняли почему у меня не получилось заклятье и мне интересно как именно? У вас специальное образование?
– А вас это удивляет?
– брови Флаффа дернулись.
– Фигаро, вы вообще знаете, что более половины всех открытий в классической метафизике сделали люди без капли колдовских способностей?
– Знаю, конечно. Но в последние годы факультет Теоретического Колдовства и Высшей Метафизики для не-колдунов почти пуст. На кафедрах - шаром кати.
– Идиоты...
– поморщился Флафф.
– Клинические идиоты...
– Почему вы так думаете?
– Долго объяснять. Но если вкратце: мы бы никогда не построили пароход и дирижабль, если бы оставили право летать за птицами, а право плавать - за рыбами.
– Вы хотели мне что-то рассказать, - напомнил Фигаро.
– Верно...
– Флафф, прищурившись, посмотрел на заходящее солнце, последние искры которого догорали на башне городской ратуши.
– Скажите честно: вы думаете что кража чертежей и убийства - дело рук шпиона конкурирующей мануфактуры?
– Я пока ничего не думаю.
– Следователь пожал плечами.
– И даже не считаю случаи гибели людей на фабрике убийствами, во всяком случае, пока... Хотя, признаться, все больше склоняюсь к этой версии.
– Вот как...
– Флафф сжал губы.
– Хорошо... А если я скажу вам, что это были именно убийства? Причем не просто убийства, а ритуальные убийства?
– Что?..
– Фигаро поперхнулся.
– Вы хотите сказать, что здесь действует... эм-м-м... секта?
– Вот именно.
– В наш просвещенный век?!
– Да.
– Почему вы так считаете?
Флафф замер и некоторое время молча кусал губы. Затем осторожно спросил:
– А вы, когда гуляли по фабрике, не заметили ничего подозрительного? Совсем ничего?
Теперь задумался следователь. Фигаро немного помолчал, потер свой нос-картофелину, потом почесал затылок (видимо, эти манипуляции как-то способствовали мыслительному процессу), а затем вкратце рассказал о алтаре для домовых.
Флафф выслушал очень внимательно и не перебивая.