Следователь и Демон
Шрифт:
– Так-то оно так...
– следователь щелкнул пальцами и к потолку поплыли клубы сизого табачного дыма.
– Но тут какая штука...
– Он немного подумал, а потом рассказал администратору про обнаруженный им в цеху странный алтарь.
Матье спокойно выслушал, кивнул и снова наполнил рюмки.
– Я такие видел. Уже давно и не один раз.
– И вас ничего не смутило?
– Фигаро удивился.
– Это же самый настоящий случай необъяснимой пассивной ворожбы.
– Опять.
– Матье засмеялся.
– Вот уж точно - солдата видно по выправке! Фигаро, поверьте, - как только вы начнете во всем винить колдовские силы, вам даже в коровьей лепешке станут
– Ну, может быть. Но алтарчик-то, действительно, странный.
– Фабричное мифотворчество.
– администратор махнул рукой.
– Вы же знаете, как оно бывает: мастер Брюк неделю ходил на службу в зеленых носках и заметил, что начальство ни разу не вызвало его на ковер для учинения разносу. Поэтому мастер Брюк делает вывод, что зеленые носки спасают от начальственного выговора. Он делится этим наблюдением с коллегой, тот - со своим коллегой и вот уже весь отдел ходит в зеленых носках. Потом кого-нибудь из них таки вызывают в кабинет и учиняют расправу за какую-нибудь мелкую провинность. Но сделают ли все эти Брюки вывод, что зеленые носки не работают? Конечно нет! Окажется что носки действуют только в том случае, если они из шерсти черной овцы. Потом - что носки, помимо всего прочего, должны сушиться после стирки только в лунном свете. И так далее. Что мы получим в итоге?
– Ритуал, - следователь пыхнул трубкой. Он сосредоточенно хмурился, глядя в стену перед собой и то и дело тер нос ладонью. Фигаро думал.
– Вот именно. А что такое ритуал как он есть? Это устремление множественных умов к одному знаменателю с целью получения определенного результата, где точкой концентрации служит некий общий образ, в нашем случае - зеленые носки. И вот когда этот образ становится, по выражению метафизиков, "максимально утвержденным": зеленые носки из шерсти черной овцы, выстиранные в колодезной воде и высушенные потом в свете полной луны, когда все эти умы, наконец, входят в резонанс, тогда эфир откликается и зеленые носки действительно начинают защищать от выговора начальства. Это, своего рода, коллективный договор.
– Азы метафизики.
– Фигаро кивнул.
– Это один из принципов, лежащий в основе классической школы колдовства. Однако же работа с эфирными константами вне стен Академии запрещена.
– Ну и что? Фигаро, я вас умоляю - по мелочам это происходит сплошь и рядом. И этот ваш "алтарь нового типа": ну придумали рабочие способ повлиять на цеховых - чтоб не вредили. Может, они их так от пьянства заговаривают.
– Пока не получается.
– проворчал Фигаро, протягивая руку за стопкой.
– Интересно, мерил ли кто-нибудь асинхронные колебания при создании нового ритуала? Там, по уму, "мерило" как раз и должно зашкаливать, это ж, практически, монтирование в эфир нового заклятья... Ну, за науку.
Они выпили за науку, потом за промышленность, потом немного за женщин, потом хотели выпить за хорошую погоду, но негодница-бутылка показала двум философствующим чиновникам дно.
– Пора и домой собираться...
– Матье вздохнул, подбрасывая на ладони пустой "пузырь" зеленого стекла.
– Хорошая настойка, жаль только мало.
– Ах ты ж черт, - схватился следователь за голову, - я же обещал сегодня зайти к Флаффу! Который час?.. А, впрочем, неважно. Я не спал всю ночь, так что ну его...
– Вот и правильно, - кивнул администратор.
– Зайдете к этому жулику завтра, а сейчас давайте я подвезу вас до дому: там сейчас почти тридцать мороза, а у меня карета с печкой.
– О-о-о, вы меня
– Хм, хорошая идея... Пожалуй, пора таки начать их воровать. Это, наверно, выгодно.
– Выгодно, конечно, раз воруют... А, кстати, почему Флафф жулик?
– Даром хлеб жрет, вот почему. За полгода на казенных харчах плюс премия можно было уже и поймать кого-нибудь. Хотя бы для приличия...
– У вас что, шуба тоже в сейфе?
– А вы думали. У меня там и сапоги... Да, и прихватите мусор - сунем по дороге в печку...
Фигаро был счастлив.
Старший следователь ДДД полулежал на кровати до шеи укрытый пушистым пуховым одеялом, источавшим умопомрачительный аромат крахмальной свежести. Его плечи и голова покоились на огромной подушке белоснежной белизны и облачной мягкости и матрац под следователем ничуть ей не уступал. На кровати, на уровне обширной талии следователя стояла похожая на широкую короткую лавку подставка для подачи завтраков в постель; сейчас на ней стояли огромная чашка с горячим чаем, блюдо с пирожными и вазочка с малиновым вареньем, причем количество пирожных и варенья стремительно уменьшалось. На лице следователя сияла широкая улыбка блаженного идиота, не допускавшая даже намека на какие-либо связные мысли.
...Вот бывает так: проснется человек зимним утром, вспомнит, что пора собираться на службу, глянет за окошко, а там - темнота, метель, ветер, мороз такой, что сосульки из носу, рабочий люд по снегу сапогами скрипит, ругательски ругая холод, который и собачьим-то не назовешь - всех собак давно в сени загнали - и такая тоска возьмет за горло! Хоть в петлю! И, тоже бывает, подумает такой человек подумает, и решит: да ну его все к чертовой матери! Останусь-ка я сегодня дома! И сразу все меняется: втер заунывно воет под стрехой, а под одеялом тепло и уютно, и огонь в печи чудо как весел и горяч, а уж утренний чай... Иногда до счастья - всего один шаг.
Было видно, что старший следователь ДДД этот шаг уверенно сделал: никакая сила на свете не смогла бы сейчас выгнать следователя из-под одеяла. Он жмурился от удовольствия, мурчал, словно сытый кот, слизывал с пальцев сгущенное молоко, служившее начинкой для пирожных и каждый раз шумно отдувался делая глоток чая - тот был горяч, как христианский ад. Иными словами, как раз такой, как следователь и любил.
В дверь постучали и в комнату вошла тетушка Марта, державшая в руке маленькую бутылку темного стекла.
– Ага! Фигаро, да вы уже все умяли! Какой же вы, к черту, больной?
– Больной, тетя Марта, очень больной!
– следователь сунул в рот последнее пирожное.
– Футь фафая фысокая тефпефатуфа!
– Кто ж высокой температурой жрет в три горла? Опять заливаете!
– Ничуть.
– Фигаро сделал большой глоток из чашки.
– Просто ослабленному организму нужны силы для борьбы с инфекцией, а силы - это еда! Или вы думаете, что Геракл совершал свои подвиги натощак? Жрал, небось, как на убой, да что там - от пуза лопал, я вам говорю! Знаете, есть такие чудаки, называют себя Оракулами Праведных Путей, так вот они питаются только травками, а пьют исключительно ключевую воду. Причем не больше кофейной чашечки зелени в день! От такой диеты их на третий месяц в астрал выбрасывает - ну не держится оракульская душонка в эдаком отощавшем скелете! А попробуйте льва или гидру забороть питаясь одной спаржей, так лев вам башку оторвет. Жрать, правда, побрезгует - сдался ему такой задохлик с травяной приправой...